Не-Роман повернул голову, бросив на хрустальную деву короткий взгляд и, прежде чем та успела сказать ещё что-то в своё оправдание, нажал на спусковой крючок своего оружия. Раздался хлопок, и через мгновение все, даже Жанна, ослепли от жгуче-яркой вспышки. Сияние оказалось таким сильным, что даже через сомкнутые веки глазам было больно, а облегчение пришло только после того, как Красибор повторно наложил на всех заклинание теней. Стоило открыть глаза, показалось, что они тонут в сияющей жидкости, и дышать им совершенно нечем. Перламутровых магических частиц парило так много, что страшно было сделать вдох – каждый страшился, что, попав в лёгкие, эти частички поведут себя как пыль голубого асбеста: нанесут лёгким и сосудам миллионы ран, которые не смогут затянуться уже никогда.
– Возвращайся ко мне, Хытр, дочь моя, – сказал не-Роман своим новым чрезвычайно высоким голосом, и на поляну резко вернулся кислород.
Перламутровые частички вгрызались в землю и исчезали в ней, будто вода впитывалась в засушливую почву, много месяцев не видавшую дождя.
– Вот так просто? – с недоверием спросил Александр одними губами, но магия всё равно его услышала.
– Да, мой любимый собеседник, так просто. Хытр была прекрасной дочерью мне, она исполняла мою волю, как свою собственную, но не прошла своё последнее испытание – испытание временем. Я не могу винить её – всё же она начала свой путь как человек и должна была закончить его так же, но не пожелала этого.
Магические животные издали клич – каждый свой, кто-то шипел, кто-то рычал, иные ржали или издавали хищный клёкот. Красибор с Александром отчётливо ощутили в этом дань уважения магическому духу, хрустальной деве, что сопровождала их много десятков лет, остальные же испуганно поёжились и заозирались.
– Не страшитесь, – сказал не-Роман нейтрально. – Она вернулась ко мне, этим утром её испытания закончились. Ваши же – только начинаются.
– Даже не знаю какого ждать начала после такого пролога, – пробормотала Жанна, сжимая руку Аметиста Аметистовича.
– Вы справитесь, драгоценные мои дети.
Александр нахмурил брови и спросил смелее прежнего:
– О каких испытаниях ты говоришь? Разве мы не…
– Вы не сделали того, чего хотела от вас я, и едва не уничтожили мир, – перебил его не-Роман. – Мне нет нужны витать среди мертвецов, им волшебство не нужно, они жрут его, как кони – сахар. Вы же, против моей воли и моих велений, всё же впустили их в мир живых.
– Нет… – ошарашенно выдохнула Фима. – Кто-то пробрался? Я думала, мы вовремя закрыли переход.
– Дюжина мертвецов успела протиснуться сквозь щели между мирами. Они не утонули, их не снесло штормовым ветром. Они уже блуждают среди живых и, поверьте мне, пойманными быть не хотят, так что вам придётся потрудиться. Как же здорово, что среди вас есть говорящая с мёртвыми, не так ли?
Аметист Аметистович рефлекторно заслонил Жанну и возразил:
– Она не должна платить за чужие ошибки.
– Она и сама – чужая ошибка, как и ты – живой мертвец. Вот уж кто создан друг для друга, – магия ухмыльнулась, и в этом жесте как будто бы мелькнуло лицо Романа – человека, учёного, друга. Но через секунду видение пропало, и перламутровое волшебство вновь захватило полный контроль над ним. – Ваш товарищ мечтал уничтожить нынешний порядок дел – он это сделал. Удачно, не находите? Теперь должен помочь вам построить порядок новый, – он заговорил громче, каждое слово колотило воздух подобно удару грома. – Справедливый и громкий – такой, чтобы каждый из моего народа мог услышать мой зов, когда нужно. Хытр не справилась. Докажите, что вы – упорнее. И что вы сильнее хотите продолжать свой путь. Призовите новых духов и отловите мёртвую дюжину. Внимательно слушайте то, что говорит вам ночь, ибо через неё говорю с вами я.
От последних фраз зазвенело в ушах, хотелось прикрыть их руками, потому что становилось больно и страшно, но перечить магии было ещё страшнее. Договорив, не-Роман вдруг застыл на месте, а через несколько секунд резко выгнулся в спине, будто через его тело пропустили электрический заряд. Перламутр начал сходить с его кожи, капая на землю, будто жидкий металл. Капля за каплей исчезал между трещинами, камнями и осколками кирпичей.
Фима сорвалась с места раньше, чем вся субстанция сошла с Романа, за ней припустил Александр. Они успели как раз вовремя: стоило всему перламутровому существу схлынуть, Роман потерял равновесие и едва не завалился вперёд через оконный проём. Александр схватил его за одежду и без труда затащил внутрь, а через пару минут уже показался на улице, держа Романа на спине.
– Он в норме, – успокоила всех Фима. – Потерял сознание, но физически цел.
Она сняла с его спины мудрёное оружие, которое оказалось чертовски тяжёлым, и помогла уложить мужчину на землю. Хрустальный олень подошёл к нему и невозмутимо толкнул носом в бок, будто хотел разбудить либо перевернуть. Роман вдруг скривился и поморщился, будто услышал что-то неприятное или ощутил боль, и олень неспешно направился в противоположную сторону, потеряв к нему всякий интерес. Пару раз кашлянув, Роман открыл глаза и с помощью друзей принял сидящее положение. Держась за виски, он спросил:
– Мне по голове прилетело что ли? Что тут было? Уже всё? Крас! Крас, ты попрощался? Они тебя дождались?
Красибор опустился перед ним на одно колено и шепнул заклинание, которому его научили браться Каракулины на случай похмелья. Роман мгновенно перестал морщиться и удивлённо отнял руки от лица: весь дискомфорт прошёл.
– Дружище, нам нужно многое тебе рассказать, – сказал Красибор.
– А ещё поймать кучу мертвяков, – добавила Жанна, сокрушённо взметнув руки вверх, будто говоря: «Какого беса?!».
– Плюс как-то сгенерить новых духов, – сказала Фима с кривой улыбкой.
– И снять заклятье с Оли, – напомнил Александр.
– Вызволить твоего отца из РИТЭГа, – сделал контрольный выстрел Аметист Аметистович.
– Восстановить кузню? – напомнил Бологов-старший.
Роман переводил взгляд на каждого из друзей поочерёдно, а потом оглянулся и отметил, что не было ли луча энергии, ни хрустальных копий Хытр, а гидра Красибора злобно глядела на него всеми восемью парами глаз. Если физический дискомфорт сняло заклинание, то душевная боль ослабла от вида этой нескрываемой угрозы со стороны огромного ящера. Роман широко, расслабленно улыбнулся и, глядя на друзей, сказал:
– Ну что ж, тогда давайте пойдём по порядку.
Глава 36
День был до того погожим, что казалось странным грустить. Но при виде двух мужчин, орудующих лопатами, всю душу тянуло тупой и вязкой болью. Красибор с отцом работали молча – они обошлись без прощальных слов, без обрядов и традиций. Фима следила за ними на небольшом отдалении, и молча ждала, когда они закончат. Красибор не намеревался звать никого вообще, но после коротких уговоров сдался и согласился на компанию Фимы. Впрочем, никто кроме неё и не хотел ехать вместе с ним, всех остальных больше волновал другой человек, и потому после рассвета их пути ненадолго разошлись. Роман, Жанна и Аметист Аметистович отправились в семейное гнездо Бологовых, Лис с Александром отправились на маяки, чтобы попробовать разобраться в том, что случилось там: Лис надеялся учуять следы пробравшихся в мир мертвецов, а Александр хотел проверить обе части врат на предмет остаточной магии и убедиться, что опасное колдовство, бушевавшее половину ночи, не навредило кому-то из жителей округи.
Фима же отправилась вслед за старшим и младшим Бологовыми. Она была уверена, что все остальные обойдутся без её компании ближайшие пару часов, а вот Красибору если даже и не понадобится её человеческая поддержка, то наверняка пригодится магическая.
Очутившись в лесу на острове Русском, благодаря навыкам Фимы они без труда нашли ведьминский круг, хоть тот и был потревожен и уже не работал как надо. Первым шла Фима, за ней – Красибор с человеком на руках, и завершал процессию Бажен. Он предлагал переместить тело Океана, сохранявшееся все двадцать лет Милицей, с помощью заклинания, но Красибор отказался наотрез – хватит с его младшего брата магии. При