Кристоф едва заметно вздохнул. Он понимал, что придётся объясняться перед прокуратором, поскольку явно задержится.
— Впервые за долгое время я встретил Майера на открытии Фестиваля в Шансенхайме. Я увидел его в компании приезжих ариманцев, среди которых был сын профессора Телива…
* * *
Натан стоял у ограждения железнодорожной платформы и рассматривал уже исчезающие лужи, оставшиеся после вечерней грозы и ночного ливня. Клод играл с портсигаром, вновь и вновь поглядывая на прикреплённую изнутри фотокарточку. К удивлению, он выглядел даже слишком бодрым, что представляло разительный контраст с последними двумя днями. Но постоянно отпивал из бутылки с водой. В ногах у Натана и Клода лежали дорожные сумки, в которых были спрятаны пистолеты Люгарда, зарегистрированные как спортивное оружие.
Было одиннадцать часов утра.
Ещё сорок минут назад Клод и составивший ему компанию Натан проводили на поезд Фелицию и второго агента. Те отправились совсем в другом направлении — на юг, прочь от столицы Империи. Причём они увезли с собой припрятанные в сумках штурмовые винтовки.
— У вас по пути контроль куда слабее, чем в направлении Кронрихбурга, — так Клод обосновал своё решение по оружию.
Натан попытался узнать, куда и для чего отправились агенты. К удивлению, Клод всё-таки рассказал: Фелиция будет выискивать по местам встреч остальных офицеров ариманской секретной службы, которым посчастливилось сбежать из-под носа урилийских войск.
«Какая-то там директива герольда…» — понял Натан.
Связь агенты будут поддерживать зашифрованными сообщениями по телеграфу, почти с каждой станции следования поездов.
На вопрос о том, что Клод предпринял, чтобы Фелиция ничего не забыла, тот ответил:
— Я написал обо всём в письме и приказал читать его каждое утро. В любом случае, если она что-то и забудет, то только то, что связано с дэймонами и Титанами. Хотя для неё и ты можешь перестать существовать. — Клод ухмыльнулся. — Уж извини: разрушаю ваш странный тандем.
Натан в тот момент лишь отмахнулся.
По яркому чистому небу бежали маленькие белёсые облачка. Приятный ветерок шептался листьями кустарника и крон деревьев. Кроме не высохшей до конца куртки и луж на асфальте, более ничего не напоминало Натану о минувшем ненастье.
Вскоре на платформу поднялся Бернард, слегка взъерошенный и будто бы обескураженный. Натан утром не стал будить его, но оставил записку, в которой сообщил, что отправился к Клоду.
— Я думал, что ты будешь не один, а с Алисией и Калифой, — заметил Натан.
— Я тоже так думал. — Друг растерянно кивнул. — Но они ещё рано утром ушли, с вещами. Так сказала хозяйка.
— Куда это?
— А кто их знает? Они ничего не сообщили, так что нам остаётся только ждать. Время до поезда ещё есть. К тому же без Калифы наше путешествие вообще не имеет смысла.
— «Путешествие»?.. — едва слышно прошептал Натан, даже не пытаясь скрыть едкость в голосе.
Бернард скосил на него взгляд и, помедлив, словно собираясь с мыслями, заговорил:
— Кстати… Когда ты собирался всё рассказать нам с Алисией? Или хотя бы перестать обманывать?
Натан уточнил у Клода:
— Ты всё рассказал?
— Может, что-то и забыл, Майер.
— Так что? — с нажимом спросил Бернард.
— Нужно было сказать, что я убийца?
— Ну‑у, это неприглядная правда… но всё-таки правда. Отчасти. Ты же не маньяк какой-то?
— Допустим, сказал бы. — Натан закурил. — Ты бы вот так сходу поверил, что я не головорез?
— Сходу — нет, но сейчас — да. Потому что это всё-таки ты, даже если столь скрытный.
Натан едко усмехнулся.
— Уверен?
— Да. А ты — нет? Так что давай договоримся: хватит лжи. Хорошо?
Натан лишь отвернулся.
— Молчание — знак согласия? — уже ухмыляясь, уточнил Бернард. — Буду считать, что договорились, сосед.
«Ну, хотя бы Нэйтом больше не называет…» — внезапно отметил Натан.
С другой стороны от него раздался голос Клода:
— Умеет же он доставать, а? Майер, рассказал бы ты раньше, так он плешь проел бы морализаторством.
Минут пять спустя объявились обе подруги. Алисия поднялась на платформу первой, проспавшаяся, обновившая макияж, вновь скрывшая веснушки. Облачена она была вовсе не в подранное персиковое платье в белый горошек. Подчёркивая грудь, на ней изящно сидел изумрудно-зелёный длинный топ на одно плечо, по верхнему краю с широкой оторочкой с кисточками, которая переходила в петлю для второй руки. Бёдра обтягивала тёмная юбка выше колена, становившаяся довольно свободной к подолу, чтобы не стеснять движений.
— А, — выдавил Бернард, кашлянул и прошептал: — Вот зачем они куда-то уходили?..
Следом за Алисией поднялась Калифа в полностью человеческом облике, с распущенными, как и в последнее время, волосами, но без очков. Вместо привычных рубашки и длинной юбки на ней было что-то напоминающее короткое приталенное белое платье на бретелях, с вырезом-уголком и круговой оборкой сразу под грудью. Со спины оно оголяло лопатки. Но платьем это было точно не назвать, поскольку спереди снизу оказался второй вырез-уголок, почти до талии, со скруглёнными краями, переходящими в подол. В нём виднелась поддетая ещё чуть более короткая чёрная юбка.
Бернард переводил растерянный взгляд со вставшей рядом Алисии на Калифу, протягивающую какую-то кожаную полоску с эфирным камнем, притронулся к нему и тут же чуть не отшатнулся.
Алисия, наблюдая за происходящим, едва сдерживала улыбку.
— Что за ошейник? — спросил Натан, когда Калифа подошла к нему.
Бернард тут же поправил:
— Это чокер, дурень.
Он озадаченно потирал лоб, но явно не из-за вопроса Натана.
— Прикоснись, — попросила Калифа.
Натан выдохнул в сторону дым и, помедлив, поднёс руку к чокеру. Тут же почувствовал, что камень эфира в полоске кожи активен, но что тот делает, понять не смог. Прикоснулся… и вроде бы ничего не произошло. Но почти сразу заметил за спиной подруги шевеление хвоста, которого сейчас не должно было быть. Когда Натан поднял взгляд, на него практически впритык смотрела Калифа в истинном облике, причём накрашенная не хуже Алисии: тушь на длинных ресницах, светло-лиловый блеск на губах.
Калифа на мгновение прищурилась, словно следя за реакцией, затем с чокером в руке подошла к Клоду.
— Что это? — услышал Натан голос Бернарда.
— Кай‑ана, — ответила Алисия. — Это женское одеяние на основе дизайна местного, вардеровского. Просто кто-то решил «осовременить» его и «вдохнуть» имперского стиля.
— Помнится, ты говорила, что хотела такую?
— Будем считать, что… уступила. — Алисия загадочно улыбнулась, затем с хитрецой спросила: — Хочешь сказать, это хуже?
Красуясь, она сделала полный оборот вокруг себя.
— Пожалуй, я промолчу, — отозвался Бернард. — Зубы мне ещё целыми нужны.
— Вот же вредина! — Алисия усмехнулась и покачала головой.
— Знаешь, это всё прелестно и мило… Но вы