Это и понятно. Защитники Брестской крепости без воды, продовольствия и связи, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов сопротивлялись, оставаясь в глубоком тылу вермахта, наступавшего на Москву.
Ее оборона – как камертон: Брестская крепость задала героическую тональность всей Великой Отечественной.
Владимир Ростиславович Мединский российский историк
Но до сих пор нет однозначного ответа на вопрос: почему Брестская крепость стала ловушкой и сыграла в начале войны роковую роль для 28-го стрелкового корпуса и всей 4-й армии?
Получается, что скученность советских войск в Западной Белоруссии в начале войны не была подчинена оперативным соображениям, а определялась наличием помещений, пригодных для размещения войск. И для выхода из Брестской крепости в восточном направлении имелись только одни ворота, а далее надо было переправиться через опоясывающую крепость реку Мухавец. Страшно даже представить, что там творилось, когда через это «игольное ушко» под градом вражеских снарядов пытались вырваться наружу две стрелковые дивизии (6-я и 42-я) – без малого 30 000 человек.
Получается, что под огнем гитлеровцев погибли тысячи людей, были уничтожены автотранспорт и артиллерия, стоявшие тесными рядами под открытым небом. От вражеских снарядов загорелись, а затем и взорвались артсклад и склад ГСМ.
И все это произошло до начала воспетой в стихах и прозе героической обороны Брестской крепости, ставшей одной из самых ярких страниц в истории Великой Отечественной войны.
Генерал Д. Г. Павлов, командовавший Западным фронтом, потом дал на суде следующие показания: «Еще в начале июня я отдал приказ о выводе войск из Бреста в лагеря. Коробков же моего приказа не выполнил, в результате чего три дивизии при выходе из города были разгромлены противником».
Генерал А. А. Коробков, командовавший 4-й армией, дал на суде следующие показания: «Виновным себя не признаю… Показания Павлова я категорически отрицаю… Приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. Я лично такого приказа не видел».
Оба они были лишены воинских званий и приговорены к расстрелу как нарушившие военную присягу, забывшие свой долг перед Родиной, своим преступным бездействием нанесшие серьезный ущерб войскам Западного фронта. В соответствующем приказе И. В. Сталина от 28 июля 1941 года прямо говорилось: «Предупреждаю, что и впредь все нарушающие военную присягу, забывающие долг перед Родиной, порочащие высокое звание воина Красной Армии, все трусы и паникеры, самовольно оставляющие боевые позиции и сдающие оружие противнику без боя, будут беспощадно караться по всем строгостям законов военного времени, невзирая на лица».
Трусом, конечно, Павлов не был <…> свою личную храбрость доказал еще в Испании, стал Героем. Но нужны были виноватые, нужно было на кого-то переложить ответственность за поражения. Нужен был урок для всех.
Владимир Ростиславович Мединский российский историк
Ну а Брест освободили летом 1944 года. И тогда на чудом уцелевших стенах крепости стали находить надписи, оставленные защитниками. Например, знаменитую надпись «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина!», датированную 20 июля 1941 года, обнаружили в 1950 году.
Майор Петр Михайлович Гаврилов, попавший в плен, и погибший в крепости лейтенант Андрей Митрофанович Кижеватов получили звания Героев Советского Союза. А всего наград удостоились более 200 погибших и выживших защитников Брестской крепости.
Лето – осень 1941 года
В начальный период войны в приграничных районах Советского Союза развернулись боевые действия войск прикрытия и пограничных войск. Они были составной частью (с 22 июня по 9 июля 1941 года) трех одновременных стратегических оборонительных операций: Прибалтийской, Белорусской и Львовско-Черновицкой.
В эти три операции историки объединяют сражения по территориальному принципу, а также по принципу задействованных со стороны СССР сил (три приграничных округа и соответственно три фронта). В этих операциях Красная армия руководствовалась довоенными планами, исходившими из того, что войска вермахта удастся остановить на границе, а затем нанести контрудары с перенесением военных действий на вражескую территорию. Но все это утратило свою актуальность в результате первых же немецких прорывов.
Вместе с частями Красной армии первые удары фашистов принял на себя и личный состав пограничных частей и подразделений, дислоцированных на западной границе, хотя он и не был для этого предназначен.
В составе погранвойск северо-западного и западного направлений находились 8 пограничных округов (87 459 солдат и офицеров). Пограничники прекрасно понимали, что для задержания врага сил у них мало, однако, следуя воинскому долгу, они стояли насмерть. По этой причине уже 25 сентября 1941 года приказом НКВД СССР 58 пограничных частей были расформированы – «в связи с большими потерями в боях на линии госграницы и в арьергардных боях». В них просто не осталось людей.
Ожесточенными боями, развернувшимися на подступах к Смоленску, Киеву и Кишиневу, начальный период войны закончился, и начались новые оборонительные операции: в бои вступили соединения второго стратегического эшелона советских вооруженных сил.
Да, летом 41-го было всякое. Пыльные колонны наших пленных, дороги, забитые беженцами, дезертиры и расстрелы (вызвали в Москву и расстреляли всю верхушку командования ЗапОВО), были паника и ощущение свершившейся катастрофы. Но если бы было только это, как нам часто представляется по сегодняшним фильмам и книгам, то 25 августа немцы действительно маршировали бы по Москве. Значит, происходило и другое. Планировались и осуществлялись контрудары. Перестраивалась стратегия. Подтягивались резервы. А главное, открылось удивительное русское явление – массовый героизм.
Владимир Ростиславович Мединский российский историк
К 29 июня 1941 года войска Западного фронта были рассечены на части и разгромлены.
К 8 июля 25 дивизий противника подавили сопротивление внутри нескольких образовавшихся «котлов».
ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО
Котел (военный жаргон) – это территория с имеющимися на ней войсковыми соединениями, линия фронта вокруг которой замкнута противником, что означает полное окружение этих войск, попадание их в кольцо неприятельских войск, из которого уже невозможен их организованный отвод. Этот термин обычно применяется по отношению к крупным войсковым соединениям (Вяземский котел, Киевский котел и т. д.).
В котлы в 1941 году попадали огромные массы советских солдат и офицеров. Согласно немецким документам, с начала войны и до 1 февраля 1945 года было взято в немецкий плен более 5,75 млн человек. Данная величина слагалась из 3,35 млн человек, взятых в плен в 1941 году, и 2,4 млн человек – в период с 1 января 1942 года по 1 февраля 1945 года.
По другим данным, всего советских военнопленных было порядка 6,3 млн человек, из них около 3,9 млн человек