Кивнув, Ахмет-хан повернулся к старейшине и принялся что-то многословно объяснять, тыча пальцами то в городишко, то в казаков, а то куда-то в сторону границы. Выслушав его, старик кивнул и, развернувшись, направился в поселение. Казаки, усевшись в сёдла, направили коней в сторону от городка, на ходу выстраиваясь в походную колонну. Отъехав примерно на три версты, они нашли подходящую площадку на берегу очередного ручья и принялись разбивать бивак.
Припомнив несколько мрачных взглядов, брошенных им вслед, Матвей своим приказом назначил дежурных по десятку и отправился проверять коней сотни. Обязанностей кузнеца с него никто не снимал. Убедившись, что всё в порядке, парень вернулся к своим людям и, присев на седло, устало вздохнул.
– Ты чего, командир? – насторожился Роман, подвешивая над огнём котелок с водой.
– Всем нынче осторожными быть надобно, – коротко пояснил парень.
– Думаешь, нападут? – моментально сообразил Роман.
– Могут, – решительно кивнул Матвей. – Тут османы рядом. Наверняка местные с ними дела ведут. Контрабанда, ещё какой гешефт имеется. А инородцев сдать, раз плюнуть. За благое дело почтут.
– А мы им, выходит, ещё и винтовки продали, – скривился казак.
– Ты тех стрелков видел? – презрительно усмехнулся Матвей. – Нет, друже. Эти нам не противники. Если и решатся чего сотворить, то только ночью, чтобы спящими взять. Прямого боя им не выдержать. А вот татьбу ночью учинить запросто. Особливо ежели там и впрямь контрабандой балуются. Для них ночь самое их время.
– Значит, будем караулить, – чуть подумав, решительно кивнул Роман.
Поужинав и попив чаю, казаки принялись устраиваться на ночь. Быстро раскатав кошму, Матвей бросил на неё свою бурку и, назначив очерёдность караула, улёгся спасть. Себе он как обычно оставил самую тяжёлую, рассветную вахту. Десяток устроился у затухающего костра, а караульный, подхватив карабин, отступил куда-то в сторону. Толковую точку для караульного казаки заметили, ещё только подъехав к площадке.
Высокий валун на её краю возвышался над ручьём, словно клык какого-то вымышленного зверя. Забраться на него было нереально, но примерно на высоте человеческого роста валун опоясывала узкая терраса. Подняться на неё можно было только в одном месте, но с этой точки весь бивак был словно на ладони. А самое главное, по ней можно было обойти весь валун по кругу.
Ночь навалилась стремительно, как это обычно бывает на юге. Словно кто-то просто повернул выключатель или задул гигантскую свечу. Убедившись, что его подчинённые своё дело знают туго, Матвей прикрыл глаза и провалился в сон. Проснулся он часа через четыре, когда амулет на груди внезапно начал нагреваться и пульсировать. Разом проснувшись, парень приоткрыл глаза и медленно осмотрелся.
Стрела продолжала пульсировать. Матвей нашёл взглядом караульного на валуне и уже хотел выругаться, когда рядом с камнем что-то зашевелилось. Делая вид, что словно во сне переворачивается на другой бок, он повернулся и старательно всмотрелся в шевелящуюся тень. К его огромному удивлению, под валун медленно, словно варан на охоте, подползал человек. Плавным движением вытянув из кобуры лежавшей под седлом револьвер, парень навёл его на неизвестного и плавно спустил курок.
Выстрел в ночной тишине прозвучал, словно гром. Ползшего человека тяжёлая свинцовая пуля просто перевернула. Где-то в стороне кто-то тихо ахнул, и над лагерем раздался громкий крик:
– Тревога!
Из темноты раздались ответные выстрелы, но казаков учить, как быть в такой ситуации, не нужно. Опытные бойцы дали сразу два слитных залпа, и стрельба моментально стихла. Примерно помня, откуда велась стрельба, казаки охватили это место широкой цепью и начали сжимать петлю, готовясь в любой момент выстрелить или вступить врукопашную. Но все эти предосторожности оказались лишними.
Кашевары быстро вздули огонь, и в свете факелов бойцы рассмотрели пять трупов. Что ни говори, а залповая стрельба опытных стрелков это не шутки. В каждом теле Матвей насчитал примерно по три попадания. Обходя убитых, он про себя отмечал, что троих из них видел во время передачи трофеев. Подошедший Ахмет-хан, так же узнав нападавших, только мрачно скривился и, покачав головой, проворчал:
– Страшная штука жадность. Ведь видели, что здесь целая сотня опытных воинов. Нет, всё равно полезли.
– Может, старейшина приказал? – осторожно предположил Матвей.
– Может, и так. Но жадности это всё равно не отменяет. Что там с конями? – повернулся толмач к старшему от коноводов.
– На месте все. Они даже подобраться к ним не успели. Всех положили, – жёстко усмехнулся седоусый ветеран.
– Рассветёт, посмотрим, всех ли, – вздохнул Матвей, бросая взгляд в небо. – Что делать станем, командир? – повернулся он к мрачно рассматривавшему трупы сотнику.
– Огонь гасите и досыпаем. По свету уйдём отсюда, – подумав, приказал Гамалий.
– Что, даже визит вежливости в ответ не нанесём? – хмыкнул Матвей.
– Хочешь баб с детишками погонять? – огрызнулся сотник.
– Зачем? Можно и мужиков по хатам поискать, – фыркнул парень в ответ.
– Уймись. Серебро у нас, наше добро цело, а у этих и без того потеря. Ни к чему врагов плодить. Мы ещё от османской границы не ушли.
– Тоже верно, – кивнул парень и направился к своим подчинённым.
Сидя на своих спальных местах, казаки тихо обсуждали случившееся. Увидев командира, бойцы притихли, вопросительно глядя на него.
– Спать ложитесь, – махнул Матвей рукой. – Со светом уйдём отсюда. И ты ложись, – повернулся он к караульному. – Дальше я сам. Всё одно весь сон сломали, сволочи, – закончил он, подхватывая карабин и направляясь к валуну.
Зная, что в делах службы с ним лучше не спорить, караульный казак испустил долгий вздох и принялся устраиваться на ночлег. Матвей же, взобравшись на террасу, осторожно обошёл валун по кругу и, убедившись, что в своих выкладках не ошибся, принялся перезаряжать револьвер. Присев на корточки, он старательно всматривался в темноту, при этом прислушиваясь к звукам, царившим в лагере. Подчиняясь приказу, казаки погасили костры и снова улеглись спать. Постепенно все лишние звуки стихли. Матвей, убедившись, что зрение адаптировалось к ночной темноте, сместился в сторону и, достав из подсумка трубу, принялся осматривать тропу, по которой сотня вышла на площадку.
Понятно, что пешему человеку не трудно обойти лагерь со стороны, но это днём. А вот ночью сделать это было не так просто. Подобные умельцы редкость. Их нужно специально обучать. Не споткнуться на камнях в темноте нужно было уметь. И уж тем более надо было уметь при этом не нашуметь. Такими навыками обладали пластуны, охотники или контрабандисты. И судя по телам, именно из последних и была уничтоженная пятёрка.
Жилистые, крепкие, средних лет мужики, сумевшие подобраться к лагерю примерно метров на пятьдесят. А один так вообще подкрался к самому валуну, на