А рядом с сундуком стояла ведьма в облике прекрасной девушки… стояла, смотрела на Настю и… приветливо ей улыбалась.
– Ты сама виновата в том, что произошло! – голос ведьмы был воистину обворожительный… она подошла вдруг к Насте вплотную, и вновь Настя ничего не ощутила, ни малейшего даже страха… – Ты просто пошла не в ту сторону, и вот…
Не договорив, ведьма повернулась, вновь подошла к сундуку, На сундуке же важно восседал, невесть откуда взявшийся, чёрный котище… ведьма подхватила его на руки, крепко прижала к себе и кот благодарственно замурлыкал в ответ.
– Если бы тогда пошла, как тебе велели… – снова повторила ведьма, внимательно глядя на Настю, – если бы ты послушалась меня тогда…
– То ты бы просто убила меня, ведь так? – Настя произносила слова, но одновременно как бы слушала их откуда-то со стороны, настолько чужим, незнакомым, казался ей собственный старческий голос. – Скажи, каким способом ты бы прикончила меня в этом случае? – она замолчала… она молчала достаточно долго, но ведьма тоже молчала. – И как ты собираешься сделать это сейчас?
Не отводя глаз от измождённого, перекошенного страданием Настиного лица, ведьма вновь улыбнулась ей странной своей улыбкой, не то насмешливой, не то сочувственной…
– Никогда нельзя идти против времени! – снова зажурчал нежный, ласковый её голос. – Видишь, что получилось, когда ты попыталась сделать это…
– Вижу! – с надрывом в голосе выкрикнула Настя.
Колени её вдруг подкосились и Настя с рыданием упала на пол.
– Я не могу так! – выкрикивала она, захлёбываясь в рыданиях. – Я не могу так больше! Не могу! – Настя билась головой об пол, неистовые эти рыдания приносили ей какое-то неизъяснимое облегчение, наслаждение даже… – За что ты так преследуешь меня, что я тебе сделала такого?! Убей меня лучше сразу! Убей лучше сразу, чем вот так… лучше убей сразу!
Шаги ведьмы послышались где-то совсем рядом. Потом Настя ощутила, как чья-то рука опустилась на её волосы… тёплая, живая рука…
– Как же я могу убить тебя! – у ведьмы теперь был почему-то совершенно другой голос… такой удивительно знакомый голос. – Ты ведь мне всегда была, как сестра… даже ближе, чем сестра… ты что, уже забыла об этом?
Этот голос мог принадлежать только одному человеку… нет, этого не могло быть!
Настя подняла голову и увидела склонившуюся над собой… Веронику!
– Сестра моя! – Вероника опустилась на колени… она глядела Насте прямо в глаза… её голос, казалось, проникал в самую Настину душу. – Я по тебе так скучала всё это время… а ты? Неужели ты даже не вспоминала обо мне?
– Нет! – Настя вскочила на ноги, попятилась. – Нет, ты не Вероника! Ты не можешь быть ею! Вероника умерла!
Она вдруг вспомнила, что в настоящее время Вероника жива и ей всего лишь пять лет с небольшим… точь в точь столько же, сколько и самой Насти сейчас…
Вот только детство у Вероники было далеко не таким безоблачным…
Настя пятилась, а Лжевероника, стоя на коленях, внимательно за ней наблюдала. И чёрный кот тоже внимательно следил за Настей, развалившись на сундуке. Настя пятилась до тех самым пор, пока плечами не ощутила твёрдые брёвна стены… потом пятиться стало некуда.
– Помнишь, как мы обе влюбились в учителя музыки в пятом классе? – голос Вероники был самый настоящий, и лицо ведьмы было подлинным лицом Вероники. – Мы ещё писали вдвоём клятву собственной кровью… помнишь?
Настя всё помнила.
– И как я схватила воспаление лёгких, а ты всё пыталась тоже заболеть, чтобы быть рядом со мной… чего ты только не делала тогда ради этого, и всё без толку! А потом, когда я уже выздоровела, у тебя вдруг нашли какие-то шумы в сердце… тогда уже я со слезами на глазах требовала от школьного врача, чтобы он нашёл такие же шумы и у меня. А в седьмом классе…
– Замолчи! Замолчи! Замолчи! – закричала Настя, давясь слезами и трясясь всем телом. – Да, ты знаешь всё это… ты может всё про нас знаешь, но это ничего не значит! Ты не Вероника, ты не можешь быть Вероникой! Это ты убила её… ты, проклятая колдунья! И её отца… и Марью Степановну… и Пашку-тракториста! Скольких человек ты убила за свою жизнь, подлая тварь?!
Лжевероника поднялась с пола… впрочем, это уже была прежняя ослепительная красавица.
– Марью Степановну убила ты! – проговорила она воркующим своим голосом. – И Вероника погибла из-за тебя… и Пашка тоже… неужели ты всё это забыла? – красавица вновь улыбнулась Насти, но теперь в улыбке её не хватало самого главного: там не было больше сочувствия. – Зачем ты пришла сюда?
– Зачем пришла? – Настя непонимающе уставилась на ведьму. – Но ведь ты сама этого хотела… всё это время ты сама…
– Я передумала! – лучистые глаза красавицы холодно смотрели на Настю, холод был и в словах ведьмы, холод и безразличие, что ли… – Ты не нужна мне больше! Можешь уходить!
Уходить Насте было некуда абсолютно. Разве что до ближайшего омута…
– Иди! – повторила ведьма и голос её зазвучал по-прежнему ласково. – Иди, я отпускаю тебя!
Настя не сдвинулась с места.
– Верни меня в моё время! – тихо, еле слышно проговорила она. – Верни мне мой настоящий облик! Ты ведь можешь это… или… – Настя тревожно взглянула на ведьму, – или не можешь?
– Почему я должна хоть что-либо для тебя делать? – голос красавицы звучал ласково, но в глазах её был холод, а, может, безразличие. – С чего ты взяла, что я пожелаю что-то сделать для твоего…
Запнувшись на полуслове, красавица вдруг замолчала… голос её странно задрожал, лицо исказилась гримасой… ещё мгновение и перед Настей вновь предстала Вероника.
– Сегодня вечером меня убьют! – медленно проговорила она. – Мне раскроят голову топором… вот этим вот! – она показала на большой ржавый топор у печки, лицо её при этом на какое-то короткое мгновение исказила судорога. – Проклятый идиот!
– Ты знаешь об этом? – ошеломленно глядя на ведьму Настя забыла на время даже о собственных своих проблемах. – Ты обо всём этом знаешь?
– Я знаю! – существо с лицом Вероники подошло к печке, осторожно потрогала ногой топор. – А вот она не знает… – Лжевероника, сощурившись, посмотрела на Настю. – Я запутала тебя, да?
Настя не ответила.
– Я – это она, а она – это я! – продолжала между тем Лжевероника. – Но мы вовсе не одно и то же… вернее, не совсем одно и то