– Не бойся! – тоже шёпотом успокаивала Настя подругу. – Не бойся, я с тобой! Всё будет хорошо!
Пальцы её всё продолжали и продолжали осторожно поглаживать всколоченные Ксюшины волосы… потом они внезапно коснулись шеи, странной этой припухлости на ней, и Настя, вздрогнув, торопливо отдёрнула руку.
«Сказать ей, может?» – мелькнула в Настиной голове торопливая сумбурная мысль, но Настя тотчас же снова её отогнала. Нельзя говорить об этом сейчас… тем более, сейчас… лучше потом как-нибудь… только не сейчас…
Гром за окном грохотал почти непрерывно, то и дело вспыхивали то тут, то там, молнии, на какое-то короткое мгновение освещая полумрак комнаты дрожащим, ослепительно-фиолетовым светом… и ещё чернее казалась комната после того, как они гасли.
Ксюша вдруг как-то странно задрожала в Настиных объятиях… потом она так резко и неожиданно выпрямилась в кресле, что Настя, потеряв всяческое равновесие, едва не свалилась на пол.
– Ты чего? – соскочив с кресла, Настя внимательно, насколько это возможно было в полумраке комнаты, посмотрела на подругу. – Случилось что?
– Я… я… – тело Ксюши вдруг снова содрогнулось. – Я… меня…
– Да что с тобой? – встревожено закричала Настя, схватив подругу за плечо, она изо всей сила её встряхнула, пытаясь привести в чувство. – Тебе плохо, да?!
– Я… я что-то припоминаю! – Ксюша смотрела на Настю странным, пугающим даже взглядом, в вязком комнатном полумраке лицо её казалось теперь лицом мертвеца. Живыми на этом лице оставались лишь губы и они шептали сейчас что-то невразумительное, но, тем не менее, зловещее, полное скрытой угрозы…
А потом руки Ксюши словно сами собой потянулись вдруг в сторону Насти…
– Ксюшка! – отпрянув в сторону, испуганно закричала Настя. – Очнись!
– Я помню… помню! – бессвязно шептали Ксюшины губы… руки всё тянулись в сторону Насти, беспомощно захватывая скрюченными пальцами воздух. – Я помню… она говорила мне вчера… она мне говорила…
– Что говорила? – голос Насти дрожал, прерывался, сердце испуганно колотилось в груди. – Что она говорила тебе?!
– Зачем она сделала со мной это?! Я же не хотела… я просила… я умоляла её вчера!
– Кого, её?! – Настя уже кричала во весь голос, но оглушительные громовые раскаты почти заглушали этот её крик. – Очнись, Ксюшка! Очнись!
Ксюша, задрожав вдруг всем телом, обхватила обеими руками шею, пальцы её лихорадочно шарили по шее… искали что-то…
– Здесь! – бормотала она глухо, с каким-то странным завыванием. – Где-то здесь это…
Пальцы её нашарили наконец место укуса, замерли там на какое-то мгновение…
– Вот оно! Вот!
– Ксюшка!
Настя, отступив ещё немного назад, с ужасом смотрела на подругу. Она не знала, что же её теперь делать, как помочь Ксюше… она не знала даже, нуждается ли сама Ксюша в этой её помощи…
А в комнате ещё больше потемнело, хоть казалось – темнее уже некуда. Вспомнив про электричество, Настя подошла к выключателю и, моля бога, чтобы в сети не отключили ток, протянула к нему руку…
– Нет! – пронзительно завопила вдруг Ксюша. – Не смей! Нельзя свет!
– Почему нельзя? – скорее удивлённая, чем испуганная, Настя мгновенно повернулась в сторону подруги. Ксюша, скорчившись, полусидела-полулежала в кресле, крепко прижимая к лицу ладони. – Почему нельзя свет?
По стёклам ударили вдруг самые первые и самые крупные капли дождя вперемешку с градом, редко, по одной, потом дождь быстро стал усиливаться… снова прогрохотало где-то совсем рядом, хотя блеска молнии Настя так и не разглядела за сплошной белёсой пеленой воды. По окнам хлестало уже сплошными потоками… это был не дождь, не ливень даже… казалось, разверзлись все хляби небесные, изрыгая из своего чрева всё новые и новые небесные Ниагары. Не верилось даже, что всего каких-то три часа назад Настя выходила из автобуса буквально изнемогая от летнего зноя, что всего полчаса назад на ясном голубом небосводе не было ещё ни единого облачка… не верилось, вообще, что где-то в мире существуют ещё голубые безоблачные небосводы…
На этот раз молния осветила комнату одновременно с сильнейшим громовым раскатом, буквально разодравшим собой небо. Настя испуганно вздрогнула, а Ксюша, съёжившаяся и почти неразличимая даже в своём кресле, застонала вдруг громко и протяжно.
– Что с тобой? – позабыв страх, Настя снова подбежала к подруге. – Ты так боишься чего-то, да? Или тебе плохо?
– Уходи! – простонала вдруг Ксюша, так и не поднимая головы. – Уходи отсюда! Да уходи же ты! Убирайся!
– Что? – Настя непонимающе уставилась на Ксюшу. – Это мой дом! Куда это мне убираться из него?!
Ксюша ничего не ответила на гневную эту Настину тираду. Ещё больше сгорбившись в кресле, она, по-прежнему не отрывая ладоней от лица, стала вдруг, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее, раскачиваться из стороны в сторону. Тело её при этом непрерывно сотрясала мелкая дрожь, сквозь крепко сжатые зубы доносилось сдавленное всхлипывание…
– Ксюшка! – всё ещё ничего не понимая, Настя растерянно стояла рядом с подругой. – Ксюшка, ты что?
– Уходи! – снова простонала Ксюша, потом голос её вдруг прервался… она словно задыхалась, раскачиваясь в кресле с всё убыстряющейся скоростью. – Уходи, пожалуйста!
И снова молния ударила в землю совсем неподалёку. От близкого громового раската у Насти моментально зазвенела в ушах, а потому она не сразу и поняла, что это уже не в ушах звенит… это что-то другое…
Она поняла вдруг, что это… вой! Тонкий, протяжный, тоскливый какой-то, вой этот шёл как бы ниоткуда… или отовсюду… а может он существовал только в голове у самой Насти? Но когда Настя, вся похолодев от внезапно охватившего её ужаса, крепко зажала уши руками – жуткий этот вой моментально прекратился, точнее, Настя перестала его слышать. Но она понимала, хорошо даже понимала, что стоит её хоть чуть-чуть расслабить руки и вой вновь вернётся, вонзится в её барабанные перепонки, что он по-прежнему где-то здесь, рядом…
А потом Настя совершенно случайно бросила взгляд на тёмный силуэт Ксюши в кресле и ей всё стало ясно…
– Ксюшка! – закричала Настя изо всех сил, всё ещё не смея оторвать ладоней от ушей. – Прекрати, Ксюшка! – голос её дрогнул, сорвался на визг. – Прекрати немедленно!
Ксюша приподняла голову… глаза её, круглые и на удивление блестящие, в упор взглянули на Настю. Губы Ксюши медленно зашевелились, она что-то говорила, возможно, что-то очень и очень важное… и тогда Настя решилась вдруг немного ослабить руки.
– Они что-то сделали со мной и теперь я вроде, как и не совсем я! – бормотала словно в полузабытьи Ксюша… голос её был глухой, хриплый, словно и не её голос. – Что-то