– Жалко, – вполне искренне согласилась с ней Настя.
Ксюша вздохнула.
– Ну, ничегошеньки ведь не помню! – проговорила она, голос звучал жалобно и как-то по-особенному тоскливо. – Ни, как с ведьмой этой разговаривала, то есть, с подругой твоей бывшей… ни, как тебе звонила… А потом… что я потом целый день делала? Валялась, наверное, без памяти где-то, пока в себя не пришла… – Ксюша с надеждой взглянула в Настину сторону. – Такое ведь может быть, правда?
– Вполне! – подтвердила Настя, стараясь не встречаться с подругой взглядом.
Ксюша заметно повеселела.
Настя же, наоборот, впала в самый мрачный пессимизм. Хорошо Ксюше… она не знает ни о вчерашнем своём повторном звонке к Насте, ни о том, что на шее у неё явственный след от укуса. Но ведь Настя-то обо всём этом знает!
– Ты говорила, будто что-то припоминать начала! – небрежно, словно невзначай, бросила она, искоса взглянув на Ксюшу. Та в ответ удивлённо на неё уставилась.
– Когда это я тебе говорила? Не говорила я этого!
– Ну… не говорила так не говорила!
Настя вздохнула.
– Что же нам теперь делать? – спросила она, то ли Ксюшу, то ли себя самую.
– Нам? – Ксюша встревожено взглянула на Настю… потом она помолчала немного. – Конечно же, нам! Не бойся, я тебя не брошу!
– Спасибо, Ксюша! – Настя надеялась, что благодарность её прозвучит, если не совсем искренне, по крайней мере, без особой фальши. – Скажи… – Настя замолчала на мгновение, – а ты… ты не боишься её?
– Боюсь! – честно призналась Ксюша. – А ты?
Настя задумалась.
– Раньше боялась! – проговорила она. – А теперь…
– А что теперь?
– Теперь – не знаю…
– Как, не знаешь? – на круглой физиономии Ксюши было написано удивление смешанное с уважением. – Неужто и впрямь не боишься?
Настя снова задумалась.
– Наверное всё же боюсь! – уныло призналась она. – Но, знаешь, всё это не так, как прежде… как вчера ещё… Тогда я до ужаса боялась, а вот сейчас, сегодня… Как что-то во мне перевернулось… я сама ещё толком ничего не понимаю. Изменилось и всё! – Настя умолкла, медленно повернулась к окну и тут же удивлённо воскликнула: – Смотри, Ксюша, что там делается! Как погода на глазах меняется!
В комнате и вправду резко вдруг потемнело, а небо из голубого и ясного быстро превращалось в какое-то фиолетовое, что ли…
Ксюша тоже оборотилась в сторону окна, прислушалась.
– Гроза сейчас будет! – уверенно объявила она Насте. – Слышишь, как гром чихвостит?
Настя прислушалась, но так ничего и не расслышала. Ветер, правда, за окнами поднялся… сильный такой ветер…
– Ничего не слышу, – сказала она с досадой.
– Не слышишь? – в голосе Ксюши прозвучало немалое удивление. – А по-моему, здорово уже слышно!
Она всё продолжала смотреть в окно, прислушиваясь к чему-то, для Насти пока недоступному. Настя же не отрываясь смотрела на багровое пятно, отчётливо выделяющееся на трогательно незагорелой Ксюшиной шее. Даже сейчас, в быстро сгущающихся этих предгрозовых сумерках, пятно было очень хорошо различимо.
Насте припомнился вдруг сбивчивый, запутанный рассказ-исповедь Олега, и то кульминационное место рассказа, где Олег лицом к лицу сталкивается с ведьмой в обличии Вероники, а также со своим другом, Виталием, кажется, так его звали. На шее у Виталия тоже имелся след аналогичного укуса… и как же изменилось после этого его поведение!
Вполне очевидная связь между укусом и его последствием: превращением вполне нормального парня в некое зомбированое чудовище…
Интересно, почему же тогда с Ксюшкой ничего подобного не произошло, почему она не изменилась? Кстати, у Олега ведь тоже укус на шее, и он тоже, вроде, не изменился…
«Откуда ты знаешь! – шепнул вдруг на ухо Насте какой-то внутренний предостерегающий голос. – Они, может, и сами ещё ни о чём таком не подозревают даже… или Ксюша уже что-то такое заподозрила? А может… – от этой мысли Настя даже вздрогнула, по спине пробежал неприятный холодок, – может, она всё про себя давно знает и теперь просто ждёт удобного момента для…»
Для чего именно?
Взглянув украдкой на Ксюшу, Настя вытерла тыльной стороной ладони внезапно вспотевший лоб и немного успокоилась. Скорее всего, всё это лишь её, Настины, горячечные фантазии и ничего больше.
Ксюша, словно почувствовав на себе такой длительный и такой внимательный Настин взгляд, оторвалась, наконец, от безмолвного созерцания сгущающихся за окном сумерек, ответно взглянула на Настю. Взгляды их встретились, ибо застигнутая врасплох Настя так и не успела первой отвести взгляд.
– Ты чего на меня так смотришь? Так, словно…
Не договорив, Ксюша замолчала.
– Как? – машинально переспросила Настя, думая совершенно о другом. Вернее, ни о чём конкретно думать она была явно не в состоянии. – Как смотрю?
– Ну… – Ксюша замялась, – так, будто спросить о чём-то хочешь, да всё никак не решаешься. Я угадала?
– Нет! – быстро проговорила Настя, отводя взгляд в сторону. – А что, в самом деле гроза будет?
Вопрос был излишним и даже донельзя глупым, ибо приглушённые грозовые раскаты уже явственно доносились и до Настиных ушей.
Ксюша вдруг вздрогнула всем телом, резко приподнялась с места.
– Ты куда? – встревожено спросила Настя.
– Никуда! – Ксюша сделала, было, шаг по направлению к ней, но тут же вновь остановилась в нерешительности. – Я к тебе пересесть хотела…
– Нет!
Настя, поспешно вскочив с кресла, забежала за него, как бы отгораживаясь ненадёжной этой преградой от Ксюши. Почему она это сделала, на этот вопрос Настя не смогла бы ответить даже себе самой. Сделала и всё тут!
Ксюша, не двигаясь, удивлённо за ней наблюдала.
– Чего ты? – проговорила она почти жалобно. – Мне просто страшно вдруг стало и я… я хотела… А ты… ты так вскочила, будто я… будто ты меня…
Не договорив, Ксюша повернулась и, возвратившись вновь к своему креслу, тяжело на него опустилась.
– Я просто грозы очень боюсь, – тихо, еле слышно проговорила она, стараясь не смотреть при этом в Настину сторону. – Я всегда её боялась, а теперь… после этого твоего рассказа… – Она замолчала, несмело подняла взгляд на Настю, попыталась ей улыбнуться. – Мне просто страшно очень, вот и всё…
– Ксюшка!
Напрочь позабыв все свои опасения и страхи, Настя бросилась к подруге, обхватила её обеими руками, привлекла к себе, примостившись на узком подлокотнике кресла. Ксюша тоже благодарно к ней прижалась, и так они сидели вдвоём, молча и совершенно неподвижно, сидели долго, нескончаемо долго, целую вечность и ещё немножко…
– А тебе сейчас страшно? – не отрывая голову от Настиного плеча, проговорила Ксюша.
– Очень!
Настя осторожно погладила подругу по волосам.
А гром уже грохотал вовсю где-то совсем рядом, в комнате вдруг стало совсем темно…
– Я боюсь! – снова