Что ж, и такое возможно! Как и то, что погиб где-то Алан вскоре после нашей с ним встречи. В стычке ли с крысами, в пасти ли одной из кровожадных лесных тварей. Погиб, несмотря на грозное оружие древних, у него имеющееся.
Впрочем, против большинства лесных или болотных монстров это его оружие могло оказаться совершенно даже бесполезным. Как и моё, за исключением кругляшей этих самовзрывающихся…
– Твой второй новость знать хочет? – прервала крыса мои размышления. – Она тебя касаться тоже весьма.
– Что за новость? – спросила я довольно безразлично.
– Человек, тебе весьма знакомый, Ник по имени…
– Ник?! – встрепенулась я. – Что с ним такое?
– Он арестован есть, – бесстрастно и даже вполне буднично проговорила лекарка. – Сейчас в посёлке он находиться, в жандармерии здании. Там пытать его очень. Признание от него хотеть, что с тобой контакты иметь он мог.
– Так! – медленно проговорила я, опускаясь на мох. – Арестован, говоришь?
Ник… мой ближайший сосед, неизменный товарищ моих детских игр, первая моя любовь… неразделённая, правда. Боже, как я была влюблена в него тогда, сколько горьких слёз была пролито в подушку…
Впрочем, всё это было давным-давно, не по времени пройденному с тех пор, а по тому потоку событий, который за это время сквозь меня пронёсся. Жёстких, жестоких, кровавых событий, смявших и даже в труху перемоловших мою безгрешную когда-то душу.
А вообще-то, всё это было не просто давно – это было в какой-то другой моей жизни, в той, которая, увы, потеряна безвозвратно и навсегда. В той, в которой я умела искренне любить и совершенно не умела ненавидеть… а ещё была так беспредельно наивна, и так доверчива к людям…
– На мой взгляд твой этим сообщение не обеспокоен ничуть? – спросила Уигуин, внимательно в меня вглядываясь. – Человек, Ник который, твой убежище выдать не может под пытка?
– Нет! – проговорила я каким-то чужим, совершенно отрешённым голосом. – Да он ничего и не знает об этом моём убежище.
– Тогда мне понять, почему твой особо сильно беспокойство не проявлять теперь.
Подняв голову, я посмотрела на Уигуин, и она тоже продолжала внимательно на меня смотреть. И что-то было в её взгляде такое, что я, не выдержав, первой отвела взгляд.
Уигуин по-прежнему оставалась для меня полнейшей загадкой. Вот и сейчас: она что, осуждает меня за то, что я не ломаю в отчаянье рук, не качаюсь в истерике по жёсткому этому мху, услышав об аресте бывшего своего соседа?
Крыса, которой, по большому счёту, наплевать и на людей посёлка, и на нас, уродов… она что, осмеливается осуждать меня за это?!
Или всё это мне только почудилось?
– Ты зря сидеть так долго на этот мох? – вернул меня к действительности чуть посвистывающий голос лекарки. – Ты что, не знать, что опасно это весьма в сезон размножения его молодой побег?
– Да знаю я, знаю! – пробормотала я, мгновенно вскакивая и начиная быстренько стряхивать и отдирать, успевшие уже прикрепиться к одежде тоненькие зелёные спиральки с заостренно-зазубренными верхушками. – Вот дьявол, и когда их только столько прицепилось!
– Это быстро весьма происходить быть, – сказала Уигуин, ловко выщипывая из моих брюк самых проворных спиралек и тут же не менее ловко отправляя их в собственный рот. – И твой забывать никогда правило это не должна!
– Больше не осталось? – спросила я лекарку, которая в этот самый момент внимательно осматривала меня сзади.
Уигуин ничего не ответила, а значит, всё было в порядке.
Эти моховые спиральки, они, вообще-то, паразитируют на змеях, лягушках и прочих холоднокровных тварях, и с их помощью расселяются в новые места. Для нас же, людей, спиральки эти опасны бывают лишь в очень больших количествах, хоть даже одна такая, безобидная на первый взгляд «ниточка», пробуравив кожу и попав внутрь, вызывает нестерпимый зуд и даже жжение в месте проникновения. Потом, правда, организм полностью её растворяет, и жжение прекращается… но это, ежели спиралек под кожу не слишком много внедрилось. В большом же количестве они могут вызвать у человека такой болевой шок и раздражение, что сердце не выдержит…
О спиральках этих в прежней своей жизни я и слыхом не слыхивала, да и Охотник мне почему-то о них ничегошеньки не рассказывал, хоть, наверное, сам был хорошо осведомлён. Так что и зуд и жжение пришлось мне испытать на своей, скажем так, нижней части тела… и первое время я в догадках прямо-таки терялась о причинах возникновения ни с того ни с сего нестерпимого этого зуда. Хорошо, хоть Уигуин, пусть и с опозданием, но всё-таки разъяснила мне ситуацию с зудом и то, как его избегать можно.
Ещё, по её словам, спиральки эти в качестве еды исключительно полезны для здоровья, очень питательны и к тому же необычайно приятны на вкус, но, наверное, вкусы крыс и людей всё же значительно отличаются. Ибо, попробовав по совету лекарки одну из спиралек, я потом очень долго отплёвывалась, а ещё дольше во рту моём ощущался противный тошнотворно-маслянистый привкус этого крысиного «деликатеса»…
– Давай отойдём, – предложила я, оглядываясь. – Вон тот синий мох, он, кажется, вполне безопасен.
Лекарка ничего на это не ответила и мы, покинув полосу серого жёсткого мха, перебрались на более мягкий, синий. Вообще-то, когда стоишь, тем более, в таких высоких ботинках, как мои, спиральки эти не страшны, но, как говорится, бережёного Бог бережёт.
– И почему этот мох вас, крыс, не трогает?! – буркнула я, опускаясь на такой приятный синий моховой ковёр. – Вы его жрёте, а он почему-то нас, людей, так невзлюбил? Вернее, так полюбил!
Это был вопрос ради вопроса и, понятное дело, ничего на него Уигуин не ответила. Она лишь вновь посмотрела на меня всё тем же внимательным и несколько странным взглядом… и я тут же вспомнила всё, о чём мы толковали с лекаркой перед тем, как эти спиральки на меня набросились.
– Ну, чего ты от меня хочешь услышать? – проговорила я, вновь первой отводя взгляд. – Что я сейчас же ринусь его спасать? И как ты это себе представляешь, интересно? Подкоп сделаем?
– Подкоп делать смысл нет совершенно, – покачала головой Уигуин. – После той наш успешный подкоп люди подвал бетоном сильно укрепить с железной арматурой даже.
– Тем более! – сказала я, пожимая плечами.
– Он тебе безразличен совершенно?
Господи, ей то какое дело?!
– Я просто представления не имею, как могу ему помочь! – потеряв всякий контроль над собой, заорала я, вскакивая на ноги. – Подскажи, если знаешь! Только не предлагай возглавить массовый крысиный набег на посёлок… тебе же хорошо известно моё отношение к этим вашим набегам!