– Как, идти? – не поняла я. – Мы же с тобой договаривались…
– Мой идти должен! – повторила крыса, поднимая копьё. – Просто сообщить приходить, ничего кроме…
И она, быстро, как всегда, засеменила прочь, смешно покачиваясь и опираясь при этом на древко копья.
– Подожди! – несколько запоздало крикнула я ей вслед. – Ты что, обиделась?
– Мой обидеть не так просто есть, – не оборачиваясь, ответствовала Уигуин. – Мой просто уходить нужно. Завтра мой придти в это же время тут.
– А что, если меня не окажется тут завтра? – словно само по себе вырвалось вдруг у меня. – Что, если я уйду куда-нибудь в это время?! Одна уйду, без тебя?!
– Мой тогда послезавтра придти!
И крыса исчезла среди кустарника, как-то мгновенно и сразу, словно сквозь землю провалилась. Впрочем, возможно так и было, и один из потайных крысиных ходов именно там, в кустарнике, и начинался?
Уигуин ушла, а я, вновь опустившись на мох, застыла в неподвижности.
«Ник арестован! – билась у меня в голове одна и та же фраза. – Арестован Ник!»
Арест означал не только жестокие и длительные пытки, но и неизменную смерть в конце. Меня тоже ожидало когда-то подобная участь, но вот же повезло, вырвалась! А Нику не вырваться… и помочь я ему ничем не могу.
Или могу? Ведь это из-за меня его арестовали!
Ника и в самом деле арестовали из-за меня. И не потому только, что хорошо меня знал и даже тогда ночью предупредил о неизбежности ареста. Возможно, всё это и не поставили бы ему в вину (а возможно, и поставили бы?), но я имела глупость встретиться с ним позже.
Или, скорее, это он имел глупость встретиться со мной?
Случайная была встреча… и совершенно даже ненужная. Ни мне, ни самому Нику. Тем более, что в резервацию я заявилась тогда по другим делам, к Нику отношения вообще не имеющим..
Даже не в резервацию, а к резервации. Там, среди густых зарослей многометровых трав, имелась одна потайная полянка, на которую выходили сразу два лаза (один – прямо из резервации, второй – из леса), и где я изредка встречалась с теми или иными нужными мне людьми, чаще всего, контрабандистами. Впрочем, встречи эти были взаимовыгодными, чисто деловыми и ничего кроме…
Вот и в тот достопамятный день была у меня назначена на этой полянке одна подобная встреча. С двумя гнусными типами… впрочем, все знакомые мне контрабандисты, за исключением, разве что, Сильвера, были самыми настоящими отбросами общества: жестокими, лживыми и совершенно даже беспринципными. Так что я никогда не являлась на эти встречи безоружной… да и вообще, вела себя там крайне осмотрительно. Например, никогда не поворачивалась к «милым» моим собеседникам спиной и никого из них ближе пяти метров к себе тоже не подпускала.
Но в тот раз, вынырнув из лаза, я с удивлением превеликим обнаружила на такой знакомой полянке целое столпотворение: не менее двадцати человек столпились на ней, но среди них я, как не вглядывалась, так и не смогла заметить тех двух, на встречу с которыми и рассчитывала.
Это было настолько неожиданно, что я даже немножечко растерялась. А все, собравшиеся на поляне, завидев меня, тотчас же громко и с каким-то даже облегчением загалдели. А потом разом в мою сторону двинулись.
– Назад! – предупредила я их, срывая с плеча неизменное своё оружие и наводя его на толпу. – Иначе плохо будет!
Толпа послушно остановилась, но галдеть не перестала, а я, уже собиравшаяся нырнуть обратно в тоннель, вдруг заметила среди всего этого разношерстного сброда Ника и это меня остановило. Да и успокоило немного.
– Кто вы такие?! – спросила я, не опуская оружия. – Что вам нужно?
Бесцеремонно расталкивая собравшихся, из толпы выбрался плотный коренастый мужчина средних лет, чем-то неуловимо напомнивший мне Сильвера. Впрочем, он почти сразу же вновь остановился.
– Ты – Виктория? – то ли вопросительно, то ли утвердительно проговорил мужчина. – А мы… – замолчав, он повернулся к остальным, – мы – тайная организация, которая желает бороться за освобождение мутантов от унизительного и жестокого гнёта со стороны жителей посёлка!
Вот так, не больше и не меньше!
– Повтори! – проговорила я, чуть опуская оружие. – Кто вы такие?
Мужчина повторил.
И вот тут-то я позволила себе столь непозволительную глупость, как доверчивость. Никому нельзя доверять… в последнее время я это очень хорошо усвоила. Я даже Уигуин доверяла не полностью… а уж обо всех остальных и говорить нечего…
Ник был всему виной, именно Ник! Неожиданно узрев его среди этой галдящей толпы, я и в самом деле поверила во все эти бредни о некой тайной организации, стремящейся бороться за освобождение мутантов! Ибо, ежели такая организация и существует в действительности, то Нику, с его обострённым чувством справедливости, с его порядочностью и добротой, самое в ней место.
Окончательно успокоившись, я вновь закинула оружия за плечо и подошла к собравшимся мужчинам поближе. Именно, к мужчинам… женщины среди них не было ни одной.
– Итак, вы – тайная организация? – проговорила я задумчиво. – И пришли сюда именно на встречу со мной?
– Именно! – кивнул мужчина, похожий на Сильвера. – Так что, присаживайся! У нас много к тебе вопросов…
В центре полянки была специальная лавочка, вот на неё я и опустилась. А все остальные столпились вокруг, жадно и как-то слишком уж бесцеремонно меня разглядывая.
– Вопрос первый, – проговорил мужчина, похожий на Сильвера, присаживаясь рядом. – У тебя в подземном убежище много ещё имеется подобного оружия?
Это был не вопрос даже, а скорее – утверждение.
– А с чего ты, вообще, взял, что я живу в каком-то подземном убежище? – вопросом на вопрос ответила я, невольно настораживаясь при этом. – И может сначала я задам свои к вам вопросы?
Мужчина рассмеялся хрипло… и тотчас же все столпившееся вокруг меня уроды тоже захохотали. Все, кроме Ника…
– Всё же мне бы хотелось услышать ответ именно на свой вопрос! – резко прерывая смех, сказал мужчина похожий на Сильвера. – Вопрос об оружии древних. А то, что ты в убежище Охотника обитаешь, так это ни для кого из наших не секрет. Секрет в другом: где оно находится, это убежище? И вот это будет нашим вторым к тебе вопросом!
Они обступили меня слишком плотно… и хоть не проявляли пока никаких насильственных действий, всё, казалось, к этому шло. Кем они были, эти люди, в действительности: настоящими ли