По местным меркам это было прямым оскорблением. Стариков в этих местах чтили. Шейх, выйдя из шатра, гордо выпрямился и, стоя на пороге своего жилища, что-то коротко спросил. Несмотря на возраст, выглядел старик весьма впечатляюще. Сухощавый, среднего роста, с белой, как вата, бородой и пронзительными чёрными глазами, скрывавшимися под кустистыми седыми бровями. Разговаривая с бандитами, шейх выпрямился во весь свой невеликий рост и умудрялся смотреть на бандитов сверху вниз.
Главарь, которому вид шейха явно не понравился, резко что-то приказал, но старик, презрительно усмехнувшись, только отрицательно качнул головой. Тирада главаря по экспрессии не оставляла сомнений, что он ругается последними словами. Матвей, который продолжал подкрадываться к банде, успел отметить, как в стенке соседнего шатра мелькнул кинжал, разрезая ткань. Следом за клинком появился ствол револьвера. Парень успел встать за ствол пальмы, когда над оазисом прозвучала громкая команда:
– Бей!
Дальше над озером загрохотали выстрелы. Опытные бойцы устраивать засады умели. Бандиты даже не поняли, что влезли в самую середину территории, окруженной казаками, за что и поплатились. Никто из них не успел даже понять, что именно произошло. Сразу после команды револьверный залп просто вынес из сёдел половину банды разом. Добить остальных оказалось не сложно.
Испуганные бандитские кони пытались разбежаться, но казаки привычно их переловили и, успокоив, принялись тут же потрошить седельные сумки на предмет добычи. Расстеленная тут же у шатра кошма начала наполняться всякой мелочовкой. Глядя на слаженную работу бойцов, шейх только удивлённо хмыкал и растерянно оглаживал седую бороду. Он ожидал чего угодно. Перестрелки, боя, но не стремительной бойни.
Матвей, быстро разобравшись с сумками двух своих крестников, привязал поводья коней к ближайшему дереву и, оглядевшись, нашёл взглядом переводчика. Ахмет-хан, обходя убитых бандитов, старательно вглядывался в их лица, кого-то высматривая.
– Ты кого ищешь? – поинтересовался Матвей, подойдя к нему.
– Никого. Смотрю, может, кого знакомого найду.
– Зачем? – не понял Матвей. – Они всё одно мёртвые.
– Попадётся кто знакомый, придётся как следует обыскать, – туманно пояснил толмач.
«Ну да. Знакомый у тебя может быть только из тех, кто на всякие разведки работает», – хмыкнул про себя Матвей.
– Думаешь, кто-то мог к бандитам податься от казённых харчей?
– Мог, – коротко кивнул толмач, переворачивая очередной труп. – Вот этот, к примеру, – зло усмехнулся он, присаживаясь на корточки. – Я его с британскими офицерами видел несколько раз.
Ловко стащив с тела сапоги, Ахмет-хан тщательно обыскал их, после чего принялся ощупывать швы одежды и пояса.
– Ага, – с весёлой злостью произнёс толмач, вытягивая из-за голенища нож.
– Давай я. А ты пока остальных посмотри. Может, ещё кого знакомого приметишь, – предложил Матвей, протягивая руку за поясом.
– Только осторожно. Там если чего есть, то бумага тонкая, – предупредил Ахмет-хан, отдавая добычу.
«Поучи свою бабу щи варить», – фыркнул про себя Матвей, вытягивая из перевязи нож.
Минут через пять толмач опознал ещё одно тело и вскоре стал обладателем трёх листов папиросной бумаги, исписанных мелким, убористым почерком. Бросив все найденные попутно деньги и мелочи на кошму, толмач тут же погрузился в чтение. Понимая, что человек на службе, и в этом случае ему лучше не мешать, Матвей вернулся к своему десятку. Убедившись, что все целы и довольны жизнью, парень отошёл в сторону, прикидывая, что шейх станет делать с телами.
Но, как вскоре выяснилось, тут всё было уже отработано. Едва только казаки закончили обыск, как из рощи появилось полдюжины мужиков с арбой и без долгих разговоров принялись грузить трупы. Ради интереса выйдя на тропу, по которой местные выезжали из оазиса, парень увидел, как за холм движется два десятка местных мужчин с какими-то тяпками. Он давно уже приметил, что обычные лопаты в этих местах особым спросом не пользуются.
Вместо них было что-то среднее между лопатой, тяпкой и киркой. Впрочем, если вспомнить, что земля тут твёрдая и каменистая, то такой инструмент выглядит вполне логичным. Им можно и долбить землю, и копать, и отбрасывать уже разрыхлённый грунт. Убедившись, что процесс пошёл, Матвей вернулся к текущим делам. Но, как оказалось, и тут обошлось без его участия. Гамалий, через толмача, уже торговался с шейхом по поводу приобретения им всех трофейных лошадей.
Заодно шейх собирался приобрести и всё добытое оружие. Гамалий торговался только для виду. Ему этот табун и даром не нужен был. Лошади были неказистые, не особо молодые, так что стоили недорого. Шейх, добившись приемлемой для себя цены, с довольным видом огладил бороду и, развернувшись, что-то громко крикнул. Из‐за деревьев тут же показались местные женщины и с ходу принялись суетиться, разводя костры и подвешивая над ними котлы.
«Опять молочную бурду пить», – вздохнул про себя Матвей, сообразив, что началась подготовка к празднику.
Вскоре над кострами зашкворчали жиром козлиные туши и по оазису поплыл аромат жарящегося мяса. Казаки, собрав всю отложенную добычу, вернулись в свой лагерь. Матвей, пользуясь случаем, первым делом занялся чисткой оружия, с ходу усадив свой десяток на сёдла и приказав вылизать всё оружие. Его манера вычищать весь огнестрел при каждом удобном случае уже стала притчей во языцех.
Казаки над ним посмеивались, но приказ выполняли старательно, понимая, что это не блажь, а серьёзная необходимость, от которой может зависеть их жизнь. Даже соседние десятки переняли эту манеру. В итоге у всей полусотни оружие никогда не давало осечек по причине засорения песком и пылью. Про плохие патроны говорить не приходилось. Этого добра хватало. Как говорится, кому война, а кому мать родна.
Историю, случившуюся по время русско-японской войны, Матвей помнил прекрасно. В партии патронов, поступивших на фронт, нашлось несколько ящиков, где в гильзах, вместо пороха, было засыпано обычное пшено. Ведь цена пороха и цена крупы в этом времени была несопоставима. Так что какой-то ловкий фабрикант сделал на этом свой гешефт. В общем, на патроны, даже фабричные, у парня надежды было мало.
Подошедший к его десятку полусотник Стремя протянул парню приятно звякнувший мешочек и, усмехнувшись, подмигнул:
– Хоть и непростой поход, а всё одно с прибытком.
– Благодарствуй, – кивнул Матвей, принимая мешочек.
Распустив завязки, он вытряхнул на ладонь несколько местных серебряных монет и, подкинув их, проворчал:
– Хоть и серебро, а всё одно, придётся после побегать с ним, чтобы на наши деньги сменить.
– А чего его менять? – пожал Егор плечами, одним ловким движением вставляя затвор в карабин. – Серебро, оно серебро и есть. Любой купец его примет.
– Так-таки любой? – усомнился Матвей.
– Не сомневайся, друже, – решительно кивнул казак. – Купцы, они выгоду свою знают, и даже такое серебро примут