— Ты не знаешь, что за вратами, — мягко возразил призрак. — Ты не знаешь, какую цену придётся заплатить за их открытие. Ты не знаешь, что случится с миром, с людьми, с теми, кого ты когда-то любил.
Он указал на пустоту вокруг них.
— Посмотри, что ты уже сделал. Ты превратил тысячи людей в безвольные продолжения своего сознания. Ты разрушил целые города, уничтожил культуры и цивилизации. И всё это ради чего? Ради возможности прекратить своё существование?
Существо молчало, его глаза медленно возвращали свой нечеловеческий блеск.
— Покажи мне пятое кольцо, — наконец произнесло оно, и в его голосе уже почти не слышно было человеческих ноток. — Я пришёл за ним, не за разговорами с призраком прошлого.
Призрак печально улыбнулся.
— Вот оно, — сказал он, и в его руке появилось кольцо — серебряный обод с гравировкой символов, похожих на те, что украшали остальные четыре. В центре кольца сверкал крошечный голубой камень, излучавший свет, подобный тому, что исходил от Копья.
— Последний ключ к вратам времени, — продолжил призрак. — Но прежде чем ты возьмёшь его, ты должен знать цену.
— Какую цену? — нетерпеливо спросило существо, его глаза не отрывались от кольца.
— Меня, — просто ответил призрак. — Последнего осколка человечности, оставшегося в тебе. Взяв пятое кольцо, ты окончательно перестанешь быть Виктором Кридом. Ты станешь чем-то иным — сущностью, для которой нет имени на человеческих языках.
Он сделал паузу, его глаза встретились с глазами существа.
— И ты больше никогда не сможешь вернуться.
Существо задумалось, его нечеловеческий разум взвешивал варианты. Что значит потерять последние крупицы человечности по сравнению с возможностью открыть врата времени? Что значит память о том, кем оно было, по сравнению с тем, чем оно может стать?
— Я заплачу эту цену, — наконец произнесло оно, протягивая руку к кольцу. — Я оставлю позади всё, чем был.
Призрак кивнул с грустной улыбкой.
— Я знал, что ты так скажешь. Но есть ещё кое-что, что ты должен знать. Ещё одна цена, о которой ты не подозреваешь.
— Говори, — потребовало существо, его рука всё ещё была протянута к кольцу, но не касалась его.
— Когда врата времени откроются, тот, кто стоит перед ними, должен будет выбрать: войти самому или выпустить то, что за ними. И то, и другое имеет свою цену.
Призрак сделал шаг ближе, и теперь их лица — человеческое и нечеловеческое — были лишь в нескольких дюймах друг от друга.
— Если ты войдёшь сам, ты обретёшь покой, которого так жаждешь. Конец бессмертия, конец вечного существования. Но в момент твоего входа врата захлопнутся, и сила, накопленная в них, выплеснется в мир. Миллионы душ, которые ты собрал для открытия врат, будут уничтожены. Мир, который ты знал, будет разрушен и перестроен заново.
Он сделал паузу, давая существу осознать сказанное.
— Если же ты выпустишь то, что за вратами, ты сам будешь уничтожен — разорван на части силой, которая там заключена. Но мир останется цел, а души, которые ты собрал, будут освобождены.
Существо долго смотрело на призрак, его нечеловеческий разум пытался постичь выбор, который ему предстояло сделать.
— Решать тебе, — закончил призрак, протягивая кольцо. — Но знай: как только ты возьмёшь это кольцо, я исчезну навсегда. И решение будет принимать уже не Виктор Крид, а то, чем ты станешь без меня.
Существо замерло, его рука всё ещё была протянута к кольцу, но не касалась его. В глубине его глаз, в самом центре голубого сияния, мелькнуло что-то похожее на сомнение — последний отблеск человечности, борющейся с новой, нечеловеческой сущностью.
Что оно выберет? Сохранит ли последний осколок Виктора Крида, или позволит ему исчезнуть, превратившись окончательно в нечто иное? И когда придёт время открыть врата времени, какой путь оно изберёт — покой для себя ценой разрушения мира, или спасение мира ценой собственного уничтожения?
Ответа на эти вопросы не знал никто — ни Изабелла, ожидающая снаружи хижины, ни старик-Хранитель, наблюдающий за происходящим своими древними глазами, ни даже дон Себастьян, где бы он ни скрывался в этот решающий момент.
Не знал его и Абаддон, их древний враг, наблюдающий за происходящим из теней на краю мира, готовый вмешаться в тот момент, когда врата начнут открываться.
Выбор принадлежал только существу, стоящему перед призраком своей прошлой человечности, перед последним кольцом Копья Судьбы, перед вратами времени и судьбой всего сущего.
* * *
Внутри странного пространства, где Крид стоял перед призраком своей былой человечности, время, казалось, замерло. Голубое сияние вокруг них пульсировало в такт с четырьмя кольцами на Копье, создавая причудливые тени, которых не должно было быть в этом бесплотном месте.
Существо с нечеловеческими глазами всё ещё не касалось пятого кольца, протянутого призраком. Его рука застыла в воздухе, а в глубине светящихся глаз мелькали отблески сомнения — последние искры человечности, борющейся с новой сущностью.
— Решай, — мягко произнёс призрак. — Но помни, что это решение определит не только твою судьбу, но и судьбу всего мира.
Внезапно пространство вокруг них задрожало, подобно отражению в потревоженной воде. Голубое сияние померкло, сменившись тревожным красноватым светом. Призрак Виктора Крида повернул голову, его лицо выражало тревогу.
— Что-то не так, — произнёс он. — Кто-то вмешивается.
Пространство вновь содрогнулось, и рядом с ними возникла женская фигура. Изабелла — с тем же лицом, с теми же глазами, с той же печальной улыбкой, что и женщина, ожидавшая снаружи хижины. Но было в ней что-то неуловимо неправильное, что-то чужеродное, словно кто-то надел маску, которая не вполне подходила.
— Виктор, — произнесла она мягким, знакомым голосом. — Наконец-то я нашла тебя.
Существо с голубыми глазами медленно опустило руку, отвернувшись от призрака и пятого кольца.
— Изабелла? — в его голосе, сквозь хор множества голосов, пробилась одна нота — человеческое удивление Виктора Крида. — Как ты попала сюда?
Она улыбнулась и