Уловив в названии некую долю черного юмора, Алексей внезапно успокоился и попытался представить, что может ждать его на так давно оставленной Родине.
Сам полет с пристегнутыми к ручкам кресел руками Алексей перенес со стоическим терпением. Благо, что Павел заведомо предупредил товарища о том, что в целях сохранения секретности о настоящем его имени никто из сопровождающих знать не должен.
— Для всех ты должен остаться беглым преступником Беловым Геннадием Петровичем, разыскиваемым за совершение хищения денежных средств в особо крупном размере в составе преступной группы, совершенных с применением новейших технологий… и умудрявшимся скрываться от правосудия долгих пять лет.
В ответ на резонный вопрос о судьбе настоящего преступника генерал усмехнулся и заверил, что встретить его в этой жизни Алексею не удастся ни при каком раскладе.
— Это я тебе гарантирую, — твердо сказал Павел, заканчивая инструктаж.
— Как только самолет Аэрофлота совершит посадку, они передадут тебя с рук на руки моим оперативникам. Те отвезут на нашу базу. Это недалеко от Москвы, за городом. Придешь в себя, отдохнешь. Там же получишь пакет документов, новую личность. Я смог выбить денежную компенсацию. Небольшую, правда. И конечно, она несравнима с прежними доходами, но извини, сам понимаешь — государство редко ценит своих солдат…
— А ты сам будешь встречать? — решил сменить щекотливую тему Алексей, которого, благодаря предпринятым заранее мерам, денежный вопрос не интересовал вовсе.
— Увы, не получится, — огорченно вздохнул Павел, — я и так уже поломал кучу планов. Нужно наверстывать. Но как только вырву время, я с тобой встречусь.
— Поверь, я искренне рад, что ты возвращаешься. Что мне не пришлось делать трудного выбора. Кстати, — он взглянул на сидящего перед ним товарища, — если захочешь, можно оформить тебе возвращение в Контору. Не в наш отдел и не в качестве офицера. Уж извини. Твое личное дело давно списано в архив, и ворошить старое никто не станет. Но… — тут генерал сделал короткую паузу и многозначительно улыбнулся, — твой опыт и знания не должны пропасть даром. В этом случае квартиру, пока, правда, служебную, тебе выделят. Ну а как жить дальше, ты уж решай сам.
“Что ж, придется ко многому привыкать, — рассеянно думал Алексей, зажатый между твердыми, как кирпич, плечами сопровождающих его конвоиров в штатском. — Странно, конечно, что Пашка решил ломать комедию до самого конца, но им там наверху, наверное, виднее.
Он задремал и проснулся только, когда над его креслом загорелась предупреждающая надпись, а голос стюардессы попросил привести спинки кресел в вертикальное положение.
Самолет снизился, пробежал по неровной бетонке летного поля, замер.
— Сидеть, — приказал один из конвоиров, когда Алексей попытался приподняться со своего места. — Встаешь по команде.
— Натуральный какой царь… — усмехнулся арестант, вспомнив пришедшую на память сцену из старой комедии. — Типичный.
Однако благодушного настроения не смогло испортить ни длительное ожидание, когда все пассажиры покинут салон, ни довольно грубое обращение сопровождающих.
Удивило его отсутствие на взлетной полосе других машин, кроме выкрашенного в серый цвет, с синей полосой вдоль борта, неуклюжего микроавтобуса.
— Полиция, — прочитал Алексей надпись на синем фоне. — “Ах, да они ведь Милицию переименовали. Но…"
— А где остальные? — удивился он в ответ на приказ повернуться лицом к заляпанному грязью борту транспортного средства.
— Отставить разговоры, — уже вовсе без всяких церемоний рявкнул здоровяк в сером и ловко врезал замершему возле него арестанту локтем по печени.
Алексей охнул, согнулся от боли.
— Тебе, бегунок, нас мало? — ехидно рассмеялся второй из сопровождающих. — Перебьешься.
— А хорошо на Родине, — потянулся третий. — Сейчас жулика в Изолятор на Петровку доставим, и по домам. — Я в Дьюти-фри классный коньяк прикупил. Отметим командировку?
— Не… — протянул рукастый мент. — Мне домой надо. Подарки отдать. Да и вообще, моя так и сказала, если хоть каплю унюхаю, можешь не приходить. Я лучше завтра. Выходной, опять же. Нам, наверняка, за успешную командировку должны хоть сутки отсыпного дать.
— Дадут они… — пробурчал стоящий позади всех сотрудник. — Догонят и еще добавят. Хорош уже болтать, сажаем этого в собачник, да погнали. Может, до пробок успеем.
Усадив Алексея в огороженный от остального пространства решеткой загон, устроились на сиденьях салона.
— Поехали, — распорядился старший группы. — Приемник включи. Лучше шансон.
— Да нету здесь, — отозвался водитель, выруливая с взлетного поля на дорогу, ведущую к воротам. — Начгар, собака, специально такой поставил. Не поленился, нашел. Все есть, а шансона нету.
— Ладно, переживём. Включай что-нибудь. Что там у тебя есть, — сговорчиво согласился меломан.
— Ребята, меня ведь должны были чекисты забрать, — попытался напомнить о себе Алексей. — Мы с генералом договорились.
— А ну, цыц, сказал, — долбанул по решетке обутой в тяжелый ботинок ногой крайний из конвоиров. — В камере будешь сказки рассказывать. Или следаку. Заждались тебя уже. А пока сиди тихо, не отсвечивай, турист.
“Неужели накладка вышла?" — озадаченно подумал Алексей. Однако в глубине души у него уже росло понимание, что таких накладок в государевой службе просто не бывает.
Тем временем водитель прибавил звук и салон наполнился унылым речитативом неизвестного куплетиста, который азартно, но совершенно бездарно пародировал гангста-рэп Западного побережья.
В конце концов, бормотание незадачливого исполнителя прервалось, и в динамиках прозвучал мелодичный, хорошо поставленный голос дикторши:
"А теперь к новостям последнего часа. Самая главная из которых касается возвращения в страну одного из самых загадочных и неуловимых преступников последнего времени.
Геннадий Белов, по кличке Белый, скрывавшийся последние пять лет от правосудия, обвиняется по нескольким статьям уголовного кодекса в похищении денежных средств со счетов центробанка в особо крупных размерах. По нашим сведениям, всего несколько часов назад его доставили из Соединенных штатов Америки, где он скрывался под чужим именем. В ближайшее время арестованному будут предъявлены обвинения, по которым ему грозит срок до пятнадцати лет лишения свободы, если, конечно, он не пойдет на сделку со следствием и не выдаст почти пятьсот миллионов рублей, похищенных им в составе преступной группы”.
— Слышь, Серега, так это же про нас, — прислушался к новостям один из конвоиров. — Ни хрена себе — пятьсот лимонов. Это же… блин. Ну ты, Белый, и жук. Неужто в штатах не смог откупиться? Жадный, значит, — он с усмешкой покосился на сидящего за решеткой пассажира. — Ну ничего, здесь тебе не штаты. Здесь ты все сам отдашь. Наши спрашивать умеют. А если чего и выйдет закурковать, так на зоне вертухаи тебя до последнего