— А что, можно и на практику. — неожиданно быстро согласился капитан, чуть задумался, и добавил конкретики, — Скажем ко мне помощником, на два месяца. Годится?
Если я чего-то и ожидал, то явно не такой лёгкости с какой он согласится на мои требования. И даже слегка растерялся.
Тут же, словно вторя моей растерянности, где-то вдалеке завыла сирена — то ли «скорая», то ли милиция. А может, просто ветер в проводах.
Глава 21
Собравшись и взяв себя в руки, я постарался скрыть эмоции, и чтобы сразу не соглашаться, потянул время, вроде как раздумывая.
— Пряники, это хорошо, но я правильно понимаю что выбора у меня нет? — после долгой паузы, спросил я капитана.
Тот поджал губы, заёрзал в кресле и только едва не сломав его, — раздался отчётливый «пластиковый» хруст, замер.
— Выбор всегда есть. — сказал он. — но правильный вариант один, принять моё предложение.
— А если нет? На практику не возьмёте, или ещё какие-то меры примените?
— Ну… тогда тоже возможны варианты… — Пряча глаза, вздохнул он.
Звучит неопределенно, но отказываться я всё равно не собирался, поэтому уточнять не стал, и решив что достаточно «поломался», просто кивнул:
— Ладно. Я согласен. Но как это будет выглядеть?
Почему-то подумалось что сейчас он вдруг скажет «действуй сам, а я посмотрю», но капитан отвечать не стал.
— Давай прокатимся в одно место, тут недалеко. — сказал он, добавив, — там и объясню все нюансы, сразу наглядно, чтоб два раза не вставать.
— Хорошо. — ответил я, включил фары, и ловко развернувшись на узком пятачке, выехал на дорогу.
Как и обещал капитан, ехали недолго, место это, оказавшееся обычной квартирой, было на самом деле недалеко. В двух кварталах буквально.
Оставив машину напротив подъезда, поднялись на пятый этаж. Капитан позвонил в звонок квартиры под номером сорок три.
— Кто? — глухо спросили за дверью.
— Открывай, свои. — ответил капитан.
Дверь открылась.
— Свои в такую погоду дома сидят. — буркнул хозяин, отступая вглубь комнаты.
Средних лет, высокий, под метр девяносто, может немного больше, накачанный, лысый, лицо простое, «деревенское». Увидишь такого — дурак дураком. Но это пока взгляд не «поймаешь». Глаза у него умные, смотрит пристально, даже как-то пронзительно что-ли.
— Знакомься, — дождавшись когда мы окажемся квартире и за нами закроется дверь, капитан добродушно улыбнулся, — Это твой куратор, Андрей Владимирович, позывной, а ныне погоняло, Бондарь.
— Очень приятно. — кивнул в ответ я.
Мы прошли на кухню, Бондарь предложил всем присесть, зажёг газ под чайником, и уселся сам.
— Хорошо, значит продолжим. — взял слово капитан, — Бондарь тебя подстрахует, он давно внедрён в местное преступное сообщество, поможет освоиться, ты, главное, слушайся его, он товарищ опытный, если какой форс-мажор, что скажет, то и делай.
— А если в окно скажет прыгать?
— Скажет, значит прыгай.
— Прикольно.
— Ничего прикольного, Дима, всё максимально серьёзно, поверь. Мы не в бирюльки играем, и не в казаки разбойники. Те кто по ту сторону баррикад ни с чем не считаются, им убить человека — плюнуть и растереть.
— А вам?
— Что нам?
— Убить человека, вам так же просто?
— А зачем нам убивать? Мы по закону живём, и служим тоже закону. Ты, Дима, лучше не нагнетай, не крути своим юношеским максимализмом, и так непросто.
— Ага, Дима, не крути. Жизнь говно, хоть и прекрасна. — ввернул философии Бондарь, добавляя — а спорить, себе дороже.
— Хорошо. Не буду. — покивал головой я, хоть и не питал особых иллюзий.
— Твоя главная задача, грамотно сыграть свою роль, представь что ты на школьном утреннике развлекаешься.
— Серьёзно?
— Серьёзней некуда, тем более ты уже и так бандит начинающий.
— Разве?
— Конечно. — осклабился капитан.
— И ещё, Дима. С этого момента мы с тобой не знакомы, даже если встретишь меня случайно, виду не подавай, все дела теперь только через Бондаря.
— Ещё цэу будут?
— Чего?
— Ценные указания, говорю, будут?
— Да тут особо указывать нечего, — отмахнулся капитан. — займешь место Патрина, подомнешь под себя все его «отростки», ну и разберёшься с конкурентами. — с самым серьёзным выражением лица сказал он.
— Ого. — не смог я не отреагировать на такое заявление.
— А ничего что я не уркаган со стажем, а всего лишь скромный студент?
— Не боги горшки обжигают, какие твои годы, научишься. Если что, Бондарь поможет, он на такие дела заточен. Тебе и надо-то немного, найти кто у Патрина финансами заведовал, и кто делами рулил. Найдешь их, а дальше уже всё совсем просто будет. Ну и бойцов набрать не мешало бы в команду, хоть и для виду, но пострелять, думаю, не раз придётся.
— Кого например?
— Того же Леху-афганца с его ребятами подтянуть, чем тебе не бойцы? По сути, их там минимум отделение. Обучены, исполнительны, и самое главное, отчаянно нуждаются в деньгах. — с этими словами капитан вытащил из кармана три тугие пачки. Две купюрами в двадцать пять рублей, и третья двадцатидолларовыми банкнотами.
— На первое время, но не груби, у меня не банк, всё подотчетно. Чай-то будешь?
От чая я отказался, но деньги взял, и даже спасибо сказал. Уходил, правда, из квартиры в смешанных чувствах, причём глубину смешения которых, до конца пока не осознавал.
А время шло, и чтобы не терять его, начать решил с Лехи-афганца. Капитан прав, парни у него все боевые, автомат в руках держать умеют, дисциплина на уровне, ну и меня они пусть и не на сто процентов, но уже считают за своего.
Сказано — сделано.
До подвала где они тренировались, добрался быстро. Вроде только за руль сел, а уже и доехал. На автомате, видимо.
Заглушил мотор, натянул шапку, и на мороз вышел.
Ещё на лестнице услышал странные звуки, обычно у них что-нибудь ухающее, ритмичное надрывается, а тут гитара.
Толкнулся в дверь — не заперто.
Посреди зала стоит стол, на нем закуска в виде большого таза с капустой квашенной, рядом чуть поменьше с вареной картошкой, хлеб в глубокой тарелке, несколько порезанных кубиками сырков «Дружба», и консерва с селедкой, — здоровенная такая банка овальная, «иваси», вроде, называется. Пьют водку, её тут целый