Кричат же об этом в основном те кто разок мимо фронта проехал, и теперь задалбывает окружающих своим «героизмом». Голову на грудь опустит, и безжизненным голосом рассказывает всем и каждому как он воевал, и что ему пришлось пережить.
Только чушь всё это. У них-то как раз и нет ничего, ибо расстройство и заключается в нежелании ворошить прошлое, человеку больно думать о том что с ним было, и он ни за что не станет таким кичиться.
Да и вообще, давно выявлена закономерность — чем удаленее находился от передовой, тем масштабнее ПТСР. Все эти понарошечные ветераны боевых действий во время третьего тоста делают максимально суровые лица, молча роняя на грудь скупую мужскую слезу. Кошмары войны преследуют их постоянно и настолько навязчиво, что их не заткнуть. Чем дальше от фронта, тем больше сделано для защиты страны. Больше пуль, больше мин и снарядов просвистело рядом. Больше сгоревших заживо боевых товарищей в «том самом БТР-е».
А те кто на самом деле чудом выжил при жестоких штурмах, будут говорить: «Ой, да ладно, что я там воевал… так, пострелял куда-то в ту сторону, да и всё…»
Обидно всё это, неправильно. Но чтобы бумажку ветеранскую дали, не обязательно торчать на передовой, есть документ, значит всё, настоящий ветеран. А кто там будет потом разбираться в конкретном вкладе в победу? Правильно, никто. Все вместе победили. Раздайте ордена.
* * *
Еженедельник «Аргументы и Факты» № 4. 01.24.1991
«Фрагмент интервью с начальником управления денежного обращения Госбанка СССР Ю. БАЛАГУРОВЫМ»
' — Юрий Алексеевич, почему для обмена установлен столь короткий срок — 3 дня?
— Этот срок установлен не для обмена денег, а для их сдачи в банк, чтобы не дать возможности людям, имеющим большие нетрудовые доходы, рассредоточить их.
Механизм же обмена следующий. Скажем, у вас оказалось на руках 20 купюр по 100 ₽ Вы приносите их в свое учреждение и сдаете. В пределах среднемесячного заработка вам должны их тут же обменять, а остальную сумму вносят в соответствующие ведомости с указанием сданных ими сумм и с короткими пояснениями об их происхождении. Например, вы пишете, что 1 тыс. руб. скопилась у вас на руках в результате того, что в прошлом месяце вы получили большую премию или гонорар.'
Глава 13
Сам не ожидал, но просидели до самого утра. Пили, говорили и снова пили. Тот пузырь что он выставил на стол, закончили сразу, и догонялись очень кстати завалявшимися в машине образцами Патринской продукции. На вкус дрянь редкостная, но горит, а это главное. Думал что захмелев, Шифер всё же про Афган расскажет, но видимо сильно неприятная для него была эта тема. Он и тогда-то говорил неохотно, через тридцать лет получается, а сейчас вообще молчал, избегая даже малейшего упоминания армейской жизни. Политика, ситуация с работой, деньги, люди — вот примерно те темы вокруг которых крутился наш разговор. Я ему обрисовал предложение Патрина, но от такого Шифер сходу отказался, а вот в мастерскую «подписался» с удовольствием. Люблю, говорит, руками работать, и так чтобы без людей.Так или иначе, я не расстроился. Главное он в команде, а дальше посмотрим, видно будет.
— Я ведь уже за нож схватился когда ты посигналил, — поделился Шифер, — решил хоть одного, но прирежу, остальные, глядишь, отступятся.
— Так сел бы?
— Да и чёрт с ним. Всё равно других вариантов не было…
Злой рок, или другое что-то, но выходит что мне снова чужую судьбу исправить шанс выпал, вот только каким боком оно теперь вылезет, тут я сомневался.
А утром узнал что пока мы пьянствовали, у нас объявили денежную реформу. Казалось бы, что сложного просто поменять деньги на новые? По сути, ничего. Только это если целью является действительно замена купюр, но тут совсем другое. Цель реформы не дать гражданам этого сделать. Борьба с нетрудовыми доходами, и вывод «лишних» денег из экономического сектора. Я не специалист, но знаю что какие-то умные головы посчитали что таким шагом смогут спасти стремительно коллапсирующую советскую экономику. Высчитали сколько может простой человек скопить, и всё что свыше этой суммы, решили изъять. Так-то мне по барабану, денег всё равно нет, но вот отец удивил.
— Кто же знал что так получится? — отмеряя шагами нашу маленькую кухоньку, сокрушался он, старательно отводя глаза от сидящей в углу мамы.
— Я и представить не мог что вся эта чушь окажется совсем не чушью!
Сначала его метания выглядели для меня не очень понятно, я-то знал что деньги у нас все в материал вложены, но оказалось что в дело вмешался форс-мажор.
— Ну принесли они предоплату, что мне, не брать надо было?
Пятнадцать тысяч рублей пятидесятирублёвыми купюрами, за три сотни гробов которые мы должны будем поставить до конца месяца, лежали перед родителями на кухонном столике.
— А по сколько менять можно? — поинтересовался я.
— Тысяча на человека. — «убитым» голосом ответила мама.
— А если купить что-нибудь?
— Что? Магазины пустые, за час смели всё что на прилавках было!
О том как выкручивались люди, я читал кое-что, но запомнил только два способа, и одним из них были билеты на поезд. Покупаешь куда-нибудь до Владивостока, потом сдаешь. Сумма вот только великовата для такого, пусть три тысячи мы обменяем в сберкассе, но всё равно остается ещё двенадцать.
— А тетя Катя на Главпочтампе ведь работает? — спросил я у мамы, имея в виду её подругу.
— Не знаю. В прошлом году работала. Наверное… — не «поднимая» глаз, вздохнула она.
— Если работает, отправь перевод бабушке, или вообще отцу.
— А смысл?
— Самый прямой, отправите свои старые деньги, а получите новыми купюрами.
Родители переглянулись.
— А что, может и получится…
Откладывать не стали, погрузились в машину, и на Главпочтамт. Мамина подруга не нашлась, так что встали в общую очередь, растянулась которая аж до самого выхода. Народ сообразил быстро, но хоть и потеряв пол дня, мы всё же отправили деньги — все пятнадцать тысяч. Пять мама перевела бабушке, ещё пятерку отец мне, и остаток я отправил Борисычу, его паспорт мы захватили по дороге.
А вообще, конечно,