Ознакомительный фрагмент
волосы. И теперь её прелестную головку на тонкой шее украшало каре.— А? — переспросил я, не поняв её странного приветствия. — И я рад вас видеть, Ваша Светлость.
— Ну не паясничай, Коль. Ты знаешь, что я имею в виду, — угрюмо отвечала княжна, ковыряя ложкой гречку с гуляшом.
— Нет, не знаю, — пожал я плечами.
— Хорошо, — она подняла на меня ясные как небо, голубые глаза и нахмурила лобик, говоря: — я скажу прямо. Ты не извращенец.
Я аж чаем чуть не подавился.
— Я им и не был! — воскликнул чересчур громко. Несколько человек даже обернулись, с любопытством глазея на парочку из полуогра и высокородной княжны.
На Онежской, кстати, была одета обычная школьная форма, не утеплённый вариант. Разве что вместо чулок стройные ноги обтягивали гетры.
— Да, ты прав, Коля, — снова понурила голову княжна и вперилась взглядом в тарелку. Вилкой продолжила ковырять еду, при этом не ела её. — Ты не был извращенцем. А ещё ты был… тёплым. Можно я… — тут её голос стал совсем тихим, и я ничего не услышал. Она повторила чуть громче: — Можно я снова буду приходить…
Но её прервали.
— Ваша Светлость, позвольте спасти вас от компании этого ужасного мужлана! — С самодовольной улыбкой к нам направлялся высокий, мускулистый брюнет-второкурсник. У него на кофте рядом с гербом факультета были две чёрточки. — Для такой утончённой личности нужна подходящая компания…
Договорить он не успел. Я уже начал вставать, чтобы убедиться, не жмут ли ему зубы, но брюнет вдруг поехал по полу, как по льду, и отчаянно замахал руками. Не знаю, пытался ли он взлететь, но на секунду ему это удалось. Он взмыл в воздух, а потом…
Хрясь!
С отчлётливым хрустом его спина встретилась с твёрдым полом. Парень захрипел и выпучил глаза, пытаясь вдохнуть.
Да, так падать довольно-таки болезненно. Гравитация — аристократия — 1:0.
Пара его дружков подскочили и подняли летуна, уводя его хрипящее тельце в больничное крыло. А я, открыв рот, стоял и смотрел на княжну. Да она даже рукой не взмахнула, когда от неё пошёл лёгкий магический ветерок. И лёг на пол прямо под ноги брюнета. Придя в себя, сел обратно.
— Не люблю, когда меня перебивают… — злобно буркнула княжна.
— Ты когда так научилась? — смог промолвить я.
Василиса смущённо засмеялась, видя моё недоуменное восхищение.
— Как ты сам и говорил. Тренировки и ещё раз тренировки!
— Ваша Светлость, привет! — напротив бухнулась Агнес, с ней рядом приземлилась Вероника, а Лакросса подтащила свободный стул и села слева от меня.
В столовую валом повалили студенты, возвращающиеся с экзаменов. Сразу несколько контрольных в один день не всем дались легко. Многие ночами зубрили и писали шпаргалки, так что уже явились на экзамен уставшими и измождёнными. А уж после на них вообще стало страшно смотреть. В столовую словно зомби пробирались.
— Как экзамены, Ваша Светлость? — учтиво спросила Вероника.
— Девочки, давайте на «ты», — улыбнулась Василиса. — Я и так по вам успела соскучиться, а вы ещё этикетом от меня будто отгораживаетесь.
— Замётано, Вася! — с готовностью кивнула Агнес, отчего её очки упали на глаза.
Княжна засмеялась, прикрыв рот рукой, затем произнесла:
— А я уже сдала все экзамены.
Вот почему я её не видел на занятиях! Но… как? Когда?
— Как? Когда? — словно эхо повторила мои мысли поражённая Лакросса, не донёсшая ложку с супом до рта.
— Ну, я хорошо подготовилась, пока гостила у родителей в Якутске. Они настоящие тираны! — надулась Онежская. — Заставляли постоянно учиться, чтобы я не отставала от программы. А я ещё и тренировалась каждый день. Спала всего по десять часов!
Я, который в Питере вообще спал, если получится, а сегодня спавший всего пять часов, опять подавился чаем. Проходивший рядом зомби-студент, услышав княжну, обернулся к нам, но его уставшее тело такого манёвра не выдержало, и он плашмя рухнул на пол, сбив чей-то поднос со стола.
— Невозможно… — простонал он.
Понимаю, братишка, понимаю.
Я так и не узнал, что хотела спросить Онежская, потому что дальше разговор быстро перетёк в обычное девчачье русло. Подруги делились впечатлениями от поездки в столицу. Василиса то хмурилась, то хохотала вместе со всеми, но по глазам было видно, что она по-доброму завидует.
Я же вернулся мыслями к аресту Билибина, но это быстро заметила Агнес.
— Коля, а ты чего такой сидишь, будто тебя гигантским маятником шандарахнуло? — спросила она, хитро прищурившись.
И я вкратце им рассказал о событиях воскресенья. К чему скрывать то, что и так скоро станет достоянием общественности? Девушки знали герцога как человека, который спас их… от меня. Во время нападения на академию.
— Мы должны срочно спасти его! — воскликнула зелёная мелочь.
— Всем сидеть на попе ровно! — рыкнул я грозно. Девушки рефлекторно выпрямились на стульях. — Я сам разберусь с этим делом. И никому ни слова.
— Всем сидеть на попе ровно! — тут же повторила за мной Агнес. — Коля знает, что делает.
Конечно, блин, знаю. Почти.
После обеда разбрелись по своим факультетам — сдавать оставшиеся три экзамена. К вечеру всё закончилось, и я вернулся в комнату, выжатый, как лимон.
Кстати, комнату я теперь занимал другую, побольше. Раз уж волчонок остался со мной, то я в субботу обратился к директору с просьбой выделить мне апартаменты побольше. Имею право, раз уж помог спасти его академию от полного разрушения. Директор с радостью согласился, если я дам ему с этим Лютоволком поиграть. Не знал, что Степан Степаныч так любит животных. Особенно волков. Пообещал ему, что предоставлю эту возможность несколько позже.
Новая комната находилась на пятом этаже. Здесь жили самые привилегированные студенты, родители которых не скупились на пожертвования в пользу академии. Комната была просторной и светлой, и сейчас её заливали оранжевые лучи закатного солнца. Светило уже задевало острую вершину горы на горизонте. По левую руку во всю длину, которая была больше трёх метров, растянулся Альфачик.
Я сварил крепкий кофе и залпом его выпил. Обжёг язык, зато взбодрился. Не мог позволить себе спать, зная, что моего друга подставили.
Хм, даже странно, что я назвал Билибина другом.
Когда солнце опустилось за горизонт, я подождал ещё пару часов, затем переоделся в охотничью одежду. Она была достаточно тёмной и неприметной для того, что я задумал. Позвал с собой волчонка и подошёл к двери. Открыл её и чуть не толкнул Василису, завёрнутую в одеяло и замершую с поднятой для стука рукой.
Глава 2
Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед идёт к горе. Древняя