Стоило первому групповому залпу произойти, как Фёдор подумал:
«Всё ПВО ушло на перезарядку! Дроны-камикадзе, вперёд, вперёд!!!»
Натягивание тетивы арбалета, особенно довольно крупного и мощного, это длительный и непростой процесс. Именно в этот промежуток времени и стартовал третий, сложнейший этап плана, на подготовку которого ушло больше всего усилий.
Спецотряд из одиннадцати ос, спрятавшийся в лесу на западе от двух холмов, активизировался. Прислужницы, коим была уготована особая честь, пасть за свою королеву, понеслись через чащу, прямо навстречу стоянке вражеского войска. Голос коллективного разума в их головах проговаривал:
«Смерть не наступит, покуда жива наша общая мать. А покуда она жива, всему сущему предначертано стать единым.»
Одинадцать ос выпорхнуло на открытое пространство и оказалось непосредственно перед одиннадцатью гигантскими ящерицами, сидящими на западном склоне. Жуколовы тут же заметили вторгнувшихся насекомых и забили тревогу, но… Выстрелить по ним не смогли. Специальные рычаги только-только натянули тетивы, и руки в перчатках ещё лишь тянулись к болтам в футлярах, чтобы вложить их в направляющие. В тот самый миг, Фёдор осознал: «Я победил…»
Не успев подняться на лапы, ящерицы раскрыли пасти и принялись стрелять языками в разведчиц из спецотряда. Каждая летунья намеренно приблизилась к определённой рептилии, отдавая ей преимущество, а затем затормозила, исключая малейшие шансы на промах. Пойманные на липкий язык насекомые одно за другим начали попадать в громадные пасти чешуйчатых монстров. Челюсти смыкались, пытаясь раскусить и прожевать хрупкие осиные тела. И в этот же момент зубы и дёсна ящериц склеивались жучьей слизью, которой были заранее обильно смазаны брюшка и лапки летающих слуг. Проходило ещё мгновение и вкусовые рецепторы рептилий начинали ощущать особое воздействие, вызванное кусками кислотниц наловленных пиявками на дне реки. Именно такую пикантную приправу и доставили осы прямиком в ротовые полости могучих, но не очень умных существ. Адское кисло-горькое жжение, от которого плохело даже всеядным представителям Роя, распространилось у монстров от губ до гортани. Они тут же попытались выплюнуть омерзительную пищу, но не смогли из-за намертво склеенных между собой челюстей.
Сказать, что ящериц охватила паника, это ничего сказать. После первых же неудачных попыток выковырять кислотниц лапами, гигантские твари просто обезумели и пришли в неистовое бешенство! Фёдор отлично понимал, что они ощущают, ведь ему самому, в своё время, хватило одного укуса, чтобы потом минут пятнадцать промывать рот водой. Первая рептилия стала остервенело лупить мордой о землю! От её ударов в почве остались глубокие вмятины. Поняв, что и это не помогает, она перекинулась на спину и, расталкивая сородичей, принялась кататься на спине из стороны в сторону. Другая ящерица замолотила когтями по собственной морде! Разодрав её в кровь и ничего не добившись, от бессилия она набросилась на дёрн под собой. Большие груды грунта полетели во все боки.
Два монстра стрельнули в одну осу одновременно и склеились своими языками. Потянув хватательные отростки обратно в глотки, они сомкнулись пастями в вынужденном поцелуе, дополненном вкусовой палитрой кислотницы. От такого сочетания ощущений и обстановки чешуйчатые твари немедленно пришли к взаимному желанию уничтожить друг друга. Неспособные рассоединиться гиганты схлестнулись в драке не на жизнь, а на смерть, и им было абсолютно плевать на всё, что находится вокруг. Многотонный клубок неистовой ярости покатился через военный лагерь, сминая всё на своём пути!
Ящеровод с глазами уехавшими на лоб выскочил на западный склон. В руках он сжимал большую охапку сонной травы, предназначавшуюся питомцам вышедшим из-под контроля. Не успел гуманоид опомниться, как его снесла ящерица несущаяся на всём ходу. Одна из рептилий предпочла справиться с претерпеваемым стрессом пробежкой. И побежала она прямиком через ряды расставленных на холме шатров. Здоровенные лапищи расплющивали всё попадающее под них, будь то натянутый полог, горящий костёр, кучка бронзовой посуды или чья-то конечность… Затрещали кости, ломающиеся легче соломинок, первые вопли боли раздались на фоне взбудораженных криков смятения и беспокойства. Неостановимый живой вал нёсся вперёд, собирал всё в ком, перемалывал, давил и рвал. Другой монстр с дуру ринулся со склона вниз, протаранил и повалил несколько деревьев, а потом завяз в трясине и начал тонуть. Третий закрутился вокруг себя волчком, вычерчивая когтями борозды в земле и скашивая всё мельтешащим хвостом, будто гигантская газонокосилка! Четвертый почувствовал себя плугом и решил вспахать землю собственной башкой! Застрявшая промеж пальцев ткань вынуждала монстров чаще спотыкаться и катиться боком, увеличивая ширину убийственного пресса.
На спины потерявшим рассудок животным полетели крюки на цепях. Те несколько гениев додумавшихся до такого слетели с ног в одно мгновение. Всё что оставалось бокатам это спасаться, убегая как можно дальше от съехавших с катушек питомцев. Почва у гуманоидов под стопами сотряслась от чудовищных ударов. Ослеплённые болью исполины метались по лагерю, сея хаос, разрушение и смерть. Осколки походного барахла смешались с разорванной плотью и торчащими наружу костями. Вопящие пехотинцы разлетались в стороны с такой лёгкость, будто ничегошеньки не весили. Отделавшиеся одним толчком везунчики блевали кровью от внутренних кровотечений или громко стенали от вывихов и ушибов. Последние что видели такие обездвиженные увечьями воины, это то как с высоты на них несётся здоровенное бревно.
О насекомых в небе просто забыли. Никто больше не пытался по ним стрелять. Речь была уже не о контроле ситуации, а о том чтобы просто выжить. Приблизительно в этот момент на великую равнину и опустилась густая непроглядная ночь. Единственными источниками света в пределах пригорка остались уцелевшие в хаосе костры и далёкие звёзды на небосводе.
«Внимание всем группам, начинаем четвёртый этап!» — скомандовал Фёдор.
Для реализации следующего пункта плана пригодились фляжки с горючим маслом украденные из сумки лекаря золотозубцев. Воспользовавшись темнотой, оса с бутылочкой в лапах вылетела из леса с восточной стороны и очутилась непосредственно перед скоплением сбившихся в кучку, боевых баранов. Не долго думая, прислужница преклонила сосуд и, кружа над стадом, принялась разбрызгивать жидкое вещество на спины рогатым животным.
В то же время, другая разведчица на запад от холма прилетела с такой же фляжкой к стоянке телег с припасами. Сперва она облила крышу фургона с птицами, затем обминула клетку с рвущейся на свободу ящерицей и стала выливать остатки масла на повозки загруженные войлочными мешками. Услыхав столь близкое жужжание, запертые на замок собаки и рептилия забили тревогу. Но их хозяева поголовно находились у подножия возвышенности, лицезрели чудовищное зрелище и не имели сил отвлечься на зов питомцев. Поэтому летунья