– Наверное, что-то произошло. Раньше здесь была граница с забытыми землями. Не переживай, – постарался я ее успокоить. – Давай немного отдохнем и подумаем.
Оля кивнула, тревога в ее глазах поутихла. Видимо, она еще не поняла, что теперь нам с ней некуда идти. Мы сели на землю и доели последнюю еду. Вода тоже закончилась. До ближайшей деревни полдня пути. Нам придется туда вернуться. Оля задумчиво жевала кусочек хлеба, устремив взгляд в даль. Ярко-синее море блестело в лучах Гошома, и искорки на верхушках волн переливались одна за другой.
– Так красиво, – тихо выдохнула Оля.
Повернулся и увидел, как она искренне наслаждается широким простором моря. Его необъятной силой и умиротворяющим спокойствием. Нахмурился. Странно. Она раньше не восхищалась природой. Посмотрел в даль водной глади и вдруг увидел вдалеке черную точку. Она быстро приближалась к нам. Что это?
Подскочил и приложил к глазам руку, пытаясь рассмотреть получше. Птица? Слишком большая. Неужели…? Преждевременная радость растеклась по телу, я сдерживал ее, боясь спугнуть. А если не прав? Но чем ближе птица подлетала к нам, тем шире становилась моя улыбка. Это точно она!
– А это не хигола? – удивленно спросила Оля.
– Она! – радостно ответил я, наблюдая, как мощные крылья рассекают воздух.
Только бы это была моя Хилочка! Я с нетерпением ждал, пока хигола подлетит ближе. Она сделала над нами круг и неуклюже совершила посадку. Из ее клюва раздался пронзительный крик, в котором я услышал нотки радости. Как же я счастлив тебя видеть! Бросился к ней и погладил по голове. Умница! Нашла все-таки меня. Но откуда она прилетела? Значит, дальше есть земля?
Даже Оля выглядела чуть счастливее, осторожно касаясь крыла хиголы. Я же рассматривал своего питомца, пытаясь понять его состояние. Сколько летела? Устала ли? На вид сытая и полная сил. Значит, мы сможем отправиться прямо сейчас.
– Готова полетать? – широко улыбаясь, спросил я, поворачиваясь к Оле.
Ее лицо скривилось, но она уверенно кивнула. Быстро собрав вещи и отпустив криля, мы забрались в мешок. С удовольствием прижался к супруге. Радуясь, что теперь у меня две руки, отвел хиголу подальше от обрыва. Разбег, толчок – и мы полетели. Надеюсь, нам будет где приземлиться.
Глава 37
Ольга
Сидя в неудобном мешке, я даже не обращала внимания, что мы летим над открытым морем. Мою ватную голову окутала пелена тошнотворных мыслей. Прошедшие четыре дня превратились в сплошное мучение. Еще только вернувшись в дом Олмана, я начала понимать, что совершила самую ужасную ошибку в своих обеих жизнях.
Моя душа жила. Все вокруг казалось ярким, легким и воздушным. Приступы прекратились, в груди поселилось нежное тепло, которое волнами окатывало тело. Бабочка внутри меня порхала и искрилась. Так хотелось забыть о том, чья она, разрешить ей остаться со мной, но огромная плита вины давила все сильнее. И с каждым днем сопротивляться становилось тяжелее.
Два дня мне кое-как удавалось заглушить и отодвинуть на задворки сознания тягостные мысли, но сейчас все встало на свои места. Моя новая душа дарила мне радостные ощущения – она же заставляла меня сожалеть. То, что я сотворила, купив детскую невинную душу, никогда не оправдает моего желания жить.
Зря я уехала с Грэгом. В тот день я должна была найти в себе силы отказать ему. Зачем мне в забытые земли? Как я смогу там исправить то, что натворила? Сожаление и вина кипящим ядом брызнули в грудь. Купила душу ребенка! Чьего-то малыша! Как я могла? Я крепко зажмурилась и сжала кулаки. Хотелось треснуть себя посильнее.
– Ты в порядке? – раздался над ухом голос Грэга.
Хорошо, что в хиголе он не видит моего лица. Сглотнула вязкий ком в горле и как можно спокойнее ответила:
– Не очень-то я люблю летать. Тем более, не зная куда.
Теплое дыхание коснулось затылка, и мягкий голос мужчины постарался успокоить:
– Не переживай. Если что, мы сможем вернуться. Все хорошо.
Легкий поцелуй коснулся волос, теплая рука погладила коленку. Тихонько кивнула, глотая слезы. Грэг искренне заботится обо мне. Все последние дни я чувствовала, как его распирает от желания вытрясти из меня ответы, но он не настаивал. Лишь смотрел с сочувствием и помогал пережить сложные дни в пути. Я давно задолжала ему объяснения.
Прикрыла глаза и позволила себе насладиться теплом мужского тела, окутывающим меня со спины. В голове замелькали картинки нашего прошлого. Мы многое пережили. Сейчас он казался таким близким и родным, словно я его всю жизнь знала. При мысли, что мы могли бы быть вместе, в груди растеклось бархатистое тепло. Заботиться друг о друге… любить… Было бы прекрасно.
Мотнула головой, отгоняя искушающие мысли. Этому не бывать! Сегодня я наконец-то решилась. Как только мы прибудем в дакриш, я разыщу жреца, достану из себя чужую душу и верну ее. Остается лишь надеяться, что Арлакан в силах это сделать.
Весь путь в хиголе я мечтала лишь об этом, совершенно не следя, куда мы летим.
– Земля! – воскликнул над самым ухом Грэг.
От неожиданности дернулась и чуть не разбила ему нос затылком. Мужчина успел увернуться и не стал меня отчитывать. Наоборот, он положил голову мне на плечо и усиленно всматривался в даль.
– Невероятно, – пробормотал он, когда мы подлетели совсем близко. – Похоже, забытые земли стали теперь огромным островом.
Неожиданные новости вывели меня из состояния ступора. Я с удивлением рассматривала кривую береговую полосу, за которой стелились знакомые степи и горы.
– Неужели это Кималан постарался? – спросила я.
– Похоже на то, – с широкой улыбкой ответил Грэг и потянул за ремень, заставляя хиголу слегка повернуть.
Теперь мы летели вдоль берега, который скалистым обрывом врастал в набегающие на него волны.
– Сегодня будем дома, – радостно проговорил Грэг и нежно сжал меня в объятьях.
– Это хорошо, – с облегчением произнесла я.
Чем быстрее я исправлю свою ошибку, тем лучше. Так я смогу последние пару дней прожить без удушающего чувства вины. В глубине груди тихо рокотала злость на себя. Когда я покупала душу, знала, что она принадлежит ребенку. Так почему позволила себе так поступить? Неужели не понимала, насколько это ужасно?
С тяжелым сердцем приняла свои же ответы. Знала. Понимала. Просто не посчитала чем-то непозволительным. Неприятно