Жизнь подтверждает: так было, так есть и так будет в обществе, разделенном на эксплуататоров и эксплуатируемых, на тех, кому «все позволено», и тех, кому не позволено ничего. Именно эта суть капиталистического общества нисколько не изменилась за последние десятилетия, не изменилась и сущность его политических атрибутов, парламента и всеобщих выборов в том числе.
Но если сущность осталась неизменной, то в некоторых формах ее проявления возникли новые моменты, требующие, однако, точной, взвешенной оценки и умелого использования. Так, сегодня мы наблюдаем подчас ситуации, когда парламентские решения, принимаемые под давлением левых сил, ограничивают активность правых и обеспечивают проведение в жизнь весьма прогрессивных мероприятий. Такого рода факты и побуждают иных демократов говорить о принципиальном изменении роли парламентов: из трибуны разоблачения и пропаганды они-де все больше превращаются в реальные рычаги власти. Мы, конечно, не отрицаем появления сегодня ряда новых, дополнительных, конструктивных возможностей парламентской деятельности. Но при этом хотим лишь обратить внимание на то, что возникают эти возможности только тогда, когда давление левых парламентских фракций поддерживается давлением организованных народных масс. Иначе говоря, парламент только тогда способен быть каким-то конструктивным «рычагом», когда массы перестают быть только «избирательным корпусом» и становятся постоянной и повседневной опорой демократических сил в парламенте, т.е. когда речи левых парламентариев сопровождаются практической борьбой масс. Да, такие возможности организации, сплочения, активизации масс расширились, возросли и возможности более тесного взаимодействия парламентариев с массами, благодаря чему расширились рамки парламентских возможностей. Но давайте все-таки не забывать, что эту новую силу парламентским действиям могут придать отнюдь не традиционные рычаги власти (так называемые демократические институты буржуазного государства со «всеобщими выборами» во главе), а сила организованных и борющихся масс. Речь сегодня по сути идет о борьбе за «введение» масс в государство, о борьбе за раскрытие для них дверей парламента, за то, чтобы народные массы перестали быть «только избирательными массами». Осуществление всего этого и будет означать крушение традиционного парламентаризма.
Поэтому появляющиеся новые возможности обеспечения парламентской деятельности борьбой масс должны ориентировать левые силы не только и не в первую очередь на избирательные кампании и избирательные союзы, а на организацию масс и создание социальных союзов вне парламента, на поиск наиболее действенных форм связи деятельности депутатов с борьбой масс.
КОММУНИСТЫ И НОВЫЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ
Важный фактор современной социальной борьбы
В последние 10 – 15 лет в развитых капиталистических странах все шире распространяются разнообразные общественные движения, выдвигающие социальные, общедемократические требования в области борьбы за мир и разрядку, защиты окружающей среды, требования, связанные с задачами расширения демократических прав, возможностей всестороннего и универсального развития каждого человека. Это антивоенные движения, экологические, неофеминистские, молодежные, «альтернативные», кооперативные, движения «гражданских инициатив» и т.п. Их обычно называют новыми демократическими или новыми социальными движениями. Эти движения сигнализируют о социальных противоречиях, проблемах и бедах капитализма, выдвигают немало реалистических требований и программ, завоевывают значительный авторитет и популярность у весьма широких масс. Они являются сегодня весьма крупным фактором всей социально-политической борьбы в развитых капиталистических странах, и потому проблемы взаимоотношений с этими движениями не могут не занимать важное место в коммунистической стратегии союзов[87].
В разработке и реализации политики союзов коммунистов с новыми демократическими движениями имеется немало теоретических и практических трудностей, связанных с особенностями этих движений: своеобразием их программ, требований и целей, а также форм их организации.
В этой связи обращает внимание прежде всего сочетание трех типов задач и требований, содержащихся в программах этих движений:
1) традиционные общедемократические требования (расширение прав и свобод, устранение последствий экономических кризисов и социальных последствий капиталистического способа производства), реализация которых, по их мнению, возможна в рамках буржуазного общества;
2) антикапиталистические требования (уничтожение эксплуатации человека человеком, критика формализма и иллюзорности демократии в буржуазном обществе, выдвижение на смену ей подлинной, «прямой» демократии, критика системы ценностей, базирующейся на потребительстве, «товаре», «стоимости», переключение внимания от потребительства к ценностям духовным, нравственным, творческим, ценностям, в основе которых лежит человеческое достоинство, и т.п.);
3) система требований и задач, решение которых является насущной заботой, проблемой и для тех стран, где победила (или может победить в недалеком будущем) социалистическая революция (это экологические, энергетические проблемы в условиях НТР, вопросы универсального и всестороннего развития каждого человека, взаимосвязи национальных и интернациональных моментов в развитии отдельных стран, соотношение борьбы за мир с борьбой за социальный прогресс и т.п.).
Такая палитра программных установок, такое пересечение их не были свойственны ни одному из общедемократических движений прошлого, что свидетельствует о новизне рассматриваемых социальных движений. Переплетенность и нерасчлененность их обусловливают сложность указанных движений, а также сложность и неоднозначность их оценки. Если же принять во внимание то обстоятельство, что в программах этих движений наряду с реалистическими, прогрессивными устремлениями присутствуют идеи утопические, а подчас и прямо консервативные, даже реакционные, что эти движения нередко принципиально противопоставляют свои программы научному социализму и опыту реального социализма, то трудности установления контактов с ними вырисовываются еще рельефнее.
Усложняет налаживание контактов с новыми движениями и их принципиальное неприятие таких форм организации общественности, как «политическая партия», которая, по их мнению, является синонимом бюрократизма, препятствием на пути развития инициативы и демократической самодеятельности.
Коммунисты и новые движения:
принципы отношений
Как же, учитывая все это, коммунисты оценивают новые движения, какие принципы кладут они в основу отношений с ними?
Иногда полагают, что коммунисты, являясь принципиальными противниками капиталистических отношений, должны скептически относиться к движениям, которые не выдвигают в качестве ясно осознанной цели ликвидацию капитализма.
Но это не так. Коммунисты, будучи по своим целям сторонниками социалистических отношений, являются последовательными демократами по формам и средствам достижения этих целей. И как демократы, коммунисты превыше всего ставят инициативу и самодеятельность народных масс в борьбе за свои насущные интересы. Эту самодеятельность, эту инициативу, этот массовый демократический подъем, настоящее демократическое половодье – это первое, что ценят коммунисты в новых движениях, в развитие которых, кстати говоря, коммунисты многих европейских стран вложили