Второе, что выделяют коммунисты в этих движениях, как пишет, например, австрийский марксист У. Перцингер, – это не случайная, не спорадическая форма протеста, а результат противоречий современного государственно-монополистического капитализма, дальнейшее обострение которых и есть «мотор» новых социальных движений.
Третье. Существенно то, что у этих движений серьезные не только социально-экономические, но и политические причины. Они – ответ на кризис современных форм парламентаризма, на кризис деятельности правящих политических партий. Известный западногерманский социолог К. Оффе в интервью журналу «Аргумент» «Кризис партий и новые социальные движения» отмечает разочарование масс в политических партиях и считает, применительно к своей стране, что
«спектр проектов, концепций, идеологий, теорий, представленных партиями ФРГ, чрезвычайно узок, поэтому избиратели с трудом различают их между собой, и партиям приходится прилагать много усилий, чтобы сохранить видимость уникальности каждой из них».
Коммунисты ФРГ высоко оценивают тот факт, что новые движения выступают как демократический противовес политике господствующих кругов и боннских партий.
Четвертое. Коммунисты отмечают в этих движениях проявление и развитие потребностей и интересов нового типа, которые далеко не ограничиваются сферой чисто материальных забот. Многие участники новых движений ясно осознают то, о чем писал, например, А. Швейцер в книге «Культура и этика»:
«Наше общество перестало признавать за всеми людьми, как таковыми, человеческую ценность и человеческое достоинство. Определенная часть человечества стала для нас человеческим материалом, вещами»[88].
Новые движения и выступают против того, чтобы человека превращали в неодушевленную вещь, в материал для манипуляций.
Пятое. Новые движения – это рождение новых форм коллективности и солидарности людей. Одно время, где-то в начале 60-х годов, на Западе много говорили о росте политической пассивности среди населения капиталистических стран, о скептицизме относительно возможностей протеста и борьбы, которые будто бы поглощаются, интегрируются буржуазным обществом. Сегодня этим разговорам и самой этой политической спячке приходит конец: люди массами пробуждаются, выходят из своих узких семейных и профессиональных мирков на арену общественной деятельности. Это с удовлетворением отмечают коммунисты. Новые самодеятельные движения, отметил XIX съезд Компартии Финляндии, открывают возможность для проявления и
«укрепления взаимной солидарности людей, отражая возрастающее осознание ими коллективной ответственности»[89].
Шестое. Лев Толстой однажды заметил, что человек начинается не с чувства заботы о ближнем, но с чувства заботы о дальнем, в конечном счете – о всех людях. Во многих новых движениях и осуществляется процесс воспитания социально активных людей, берущих на себя, на свои плечи ответственность за все, что происходит сегодня в мире. Не случайно, что такое большое внимание уделяют участники новых движений глобальным, общечеловеческим проблемам – защиты мира, окружающей среды, создания нового мирового экономического порядка и т.д.
Наличие всех этих моментов и объясняет положительное отношение коммунистов к большинству новых социальных движений.
Но стихийная мощь, «весеннее половодье» имеют как свои достоинства, так и определенные, порождаемые самой этой стихийностью недостатки, которые нередко отмечают сами представители новых движений и которые не могут не видеть и не учитывать коммунисты.
Прежде всего это раздробленность и слабая организованность, недостаточная согласованность и продуманность лозунгов и программ. Эта разрозненность наносит серьезный ущерб движению. Американский социолог М. Мид свидетельствует, например, что
«1.500 организаций защитников природы в США действуют изолированно друг от друга, часто достижения одной группы противоречат целям других групп… Мы позволяем, чтобы нас, защитников окружающей среды, борцов за мир, против расовой дискриминации, безработицы, натравливали друг на друга».
При внешней одинаковости лозунгов – разная направленность действий. Например, «антиавторитарные движения». Одни выступают за введение крупных форм автоматизации производства, которые высвободят человека из подчиняющих, «авторитарных» структур механизма конвейеров; другие высказываются против крупных предприятий, считая, что современная электронная техника позволит наладить производство даже в домашних условиях; третьи зовут к упрощению, к «простой жизни» (почти по Руссо) и созданию патриархальных коммун и т.д. Одним словом, все они «за демократию», против «авторитаризма» и «тоталитаризма», но причины социальных бед видят по-разному и средства их искоренения предлагают разные. Тянут в разные стороны, и сложения сил не происходит.
Значительное несовпадение точек зрения имеется и у участников антивоенного движения. Они расходятся в оценках усиления напряженности, источников милитаризма, нет согласия и относительно средств и целей борьбы за мир в современных условиях. В результате возникают горячие споры и борьба между различными течениями внутри антивоенного движения, подрывающие его единство и серьезно снижающие его эффективность.
Нет прочного единства и в движении «зеленых». В ФРГ идут острые дискуссии между «реформистами» (пытающимися проводить свою экологическую политику, опираясь на парламент и другие существующие государственные институты) и сторонниками «фундаментальной оппозиции» (игнорирующими «старые институты власти» и стремящимися к созданию новых общественных форм, более адекватных целям и задачам экологического движения). По-разному те или иные группы «зеленых» оценивают возможности сотрудничества с коммунистами. На своем партийном съезде в Карлсруэ (1980 г.) одни делегаты высказывались за исключение членов Германской компартии из экологических организаций, другие указывали на возможность временного сотрудничества с теми коммунистами, которые активно участвуют в кампаниях по охране природы.
Вот почему, воздавая должное новым движениям и стремясь к конструктивному сотрудничеству с ними, коммунисты видят свою задачу в том, чтобы помочь участникам этих движений более ясно определить ориентиры и цели борьбы, более глубоко уяснить причины тех социальных бед, против которых они настойчиво выступают.
За диалог и совместные действия
Считают ли коммунисты непартийный характер этих движений недостатком? Нет, не считают. Стремятся ли они способствовать превращению этих движений в политические партии? Нет, не стремятся.
С другой стороны, полагают ли коммунисты, что новые социальные движения делают ненужными, устаревшими такие формы социальной борьбы в обществе, как политические партии (как о том торжественно возвещают многие участники этих движений)? Нет. Существование обеих этих форм борьбы диктуется сегодня объективной необходимостью. Назначение политических партий – выражение коренных интересов определенных классов и социальных слоев. Но в обществе существуют интересы и потребности, присущие одновременно нескольким социальным слоям, нескольким классам (в разрядке напряженности, в запрещении производства ядерного оружия, в защите природы заинтересованы и рабочий, и крестьянин, и интеллигент, и средний буржуа и т.д.). Новые движения и являются формой объединения людей в борьбе за эти общие интересы. И так же как защита этих широких общих интересов не снимает вопросов о защите классовых интересов (для рабочих это прежде всего защита людей труда от капиталистической эксплуатации), так и используемые формы защиты этих общих интересов не противопоставляются формам защиты классовых интересов.
В сегодняшней социальной борьбе политические партии и новые движения служат не отрицанием,