Это хорошие новости. Благодаря Кристарду и его методичной работе по очистке окрестностей от опасных существ, наш край начал процветать. Торговцы больше не боятся останавливаться здесь на ночлег, фермеры расширяют свои угодья, ремесленники возвращаются в давно покинутые мастерские.
— Благодарю за новости, капрал, — киваю я. — Передайте всем, что к обеду будет готов особый пирог с куропатками.
Глаза Лейфа загораются, и я знаю, что он тоже рассчитывает на кусочек этого пирога. Постоялый двор славится своей кухней на весь регион, и немалая заслуга в этом принадлежит нашей Таше.
На кухне я усаживаю Кселарона в специальное кресло, которое Кристард смастерил так, чтобы малыш не мог из него выбраться. Это не останавливает от попыток, но даёт мне возможность заняться завтраком, не опасаясь, что сын внезапно окажется слишком близко к очагу или чему-то острому.
Я разбиваю яйца в миску, добавляю молоко, мёд, щепотку соли и начинаю взбивать тесто для блинов, когда чувствую тёплые руки, обнимающие меня за талию. Даже не оборачиваясь, я знаю, кто это — только у Кристарда объятия такие крепкие и надёжные, и лишь от его прикосновения по коже пробегают мурашки, а сердце начинает биться чаще.
— Доброе утро, моя храбрая воительница, — шепчет он мне на ухо, и его голос, глубокий и бархатный, всё ещё вызывает трепет в душе.
Поворачиваюсь в его объятиях, чтобы встретиться с ним взглядом. Кристард отдохнувший и довольный — ночной облёт территории, видимо, прошёл без происшествий. Его тёмные волосы слегка влажные — он явно был в купальнях, и от него пахнет свежестью и хвоей.
— Доброе утро, — отвечаю я, приподнимаясь на цыпочки для поцелуя.
Кселарон издаёт требовательный звук, не желая оставаться в стороне от родительского внимания. Кристард смеётся, отпускает меня и подходит к сыну, легко поднимая его над головой.
— И тебе доброе утро, маленький разрушитель, — говорит он, подбрасывая малыша в воздух.
Кселарон заливается смехом, явно наслаждаясь этой игрой. Меня всегда поражает, как Кристард, такой грозный и неприступный во внешнем мире, преображается дома, становясь нежным и заботливым отцом.
— Как ночной патруль? — спрашиваю я, возвращаясь к приготовлению завтрака.
— Спокойно, — отвечает Кристард, усаживая сына себе на плечи. — Несколько волков у восточной границы, но они держались подальше от фермерских угодий. Стена тумана не проявляла активности.
Я ставлю сковороду на огонь и наливаю первую порцию теста, наблюдая, как оно растекается тонким кружевным слоем.
— Дом сказал, что западное крыло будет готово к вечеру, — сообщаю я, переворачивая блин. — Капитан Торвальд со своими людьми прибудет через три дня.
— Отлично, — Кристард кивает, одной рукой придерживая Кселарона, а другой доставая из шкафа тарелки. — Я хотел обсудить с ним план расширения патрулей до горных перевалов. Есть сведения о возможном новом гнезде тёмных.
Это заставляет меня напрячься. Мы уничтожили рой, который долгое время терроризировал местных жителей, но угроза никогда не исчезает полностью. Тёмные существа, порождения хаоса, всегда найдут путь в наш мир, если им позволить.
— Насколько это серьёзно? — спрашиваю я, стараясь сохранять спокойствие.
— Пока только слухи, — Кристард подходит ко мне и легко целует в висок, словно чувствуя моё беспокойство. — Но я предпочитаю проверить и убедиться, что опасности нет.
Я киваю, благодарная за его предусмотрительность. Кристард никогда не относится легкомысленно к вопросам безопасности, особенно теперь, когда у него есть семья, которую нужно защищать.
Мы завтракаем втроём, наслаждаясь редким моментом спокойствия. Кселарон пытается есть самостоятельно, что приводит к тому, что большая часть его порции оказывается на столе, на полу и на его одежде. Но я уже научилась не переживать по таким мелочам.
— Как думаешь, мы справимся с ним, когда он начнёт ходить? — спрашиваю я с улыбкой, вытирая липкие пальчики сына.
— Сомневаюсь, — честно отвечает Кристард, и его глаза сверкают весельем. — Но, возможно, мы сможем нанять небольшую армию нянек. Или построить специальную комнату, полностью обитую мягкими подушками.
Мы смеёмся, и в этот момент я чувствую абсолютное счастье, что оно кажется почти нереальным. У меня есть любящий муж, удивительный сын, настоящий дом, работа, которая приносит удовлетворение, и место в этом мире, которое я заслужила своими силами.
Кселарон, наигравшись с отцом, пока мы разговаривали, трёт глазки и зевает. Обычно после завтрака он спит около часа, давая мне время заняться делами постоялого двора.
— Я уложу его, — предлагает Кристард, поднимая сына на руки. — У тебя, наверное, много дел сегодня?
— Нужно проверить новые поставки, обсудить с Ташей меню на неделю и проверить постояльцев, — киваю я. — Вчера пришло письмо от купца Геральда, он прибудет сегодня с караваном. Обещал привезти ткани из южных провинций.
— Тот, который в прошлый раз пытался заплатить медью вместо серебра? — хмурится Кристард.
— Он самый, — я усмехаюсь. — Но после того, как Двор «случайно» обрушил на него ведро ледяной воды прямо из колодца, он стал гораздо честнее.
Кристард смеётся, качая головой.
— Наш Дом знает, как защищать своих, — он подмигивает мне. — Я проверю его товары, прежде чем ты будешь договариваться.
— Не нужно запугивать бедного человека, — говорю я, но на самом деле ценю заботу мужа. — Я сама справлюсь.
— В этом я не сомневаюсь, — Кристард целует меня в лоб. — Но немного драконьего присутствия никогда не помешает. Особенно при торговых сделках.
Он уходит с сонным Кселароном на руках, а я начинаю приводить кухню в порядок. Мысленно прокручиваю список дел на сегодня, когда замечаю, что сковорода, которую я только что помыла, невесть как уже оказалась на полке.
— Спасибо, Двор, — говорю я с благодарностью.
Лёгкий ветерок касается моей щеки, словно ласковое прикосновение.
***
День проходит в обычных хлопотах. К полудню прибывает караван купца Геральда — шесть повозок, гружённых товарами со всего королевства. Мы долго торгуемся, и я всё-таки приобретаю несколько отрезов тонкой шерсти для зимней одежды и шёлковые нити для вышивки, о которых просила портниха из соседнего посёлка.
Кристард, как и обещал, незаметно присутствует при сделке, и я замечаю, как Геральд нервно оглядывается, словно