— Ма, — хнычет малой, — ну пошли. Он обещал мне купить игрушку!
Девушка вздыхает, переводит взгляд на толстуху, которая глядит на море, как дура, и снова одаривает Кирилла немым вопросом.
Но он поднимается, и приобнимает Иру за... талию? И целует в мокрые волосы. И изо всех сил старается не смотреть на стройное, на самом деле привлекательное тело незнакомки.
Может, от Ирочки ему за это воздастся?
***
Изида принялась кашлять, жаловаться на болящие горло, словно она ребёнок. Так что наградой его стали ругань, крики и непонятный говор.
Это даже... мило. Ирочка такая... нежная.
Он достал ей (что достаточно проблематично здесь) хорошие лекарства, которые действуют почти сразу же, а на ноги поднимают в три дня. По крайней мере, за те деньги, что он отвалил, ему не поскупились на подобные обещания.
Ночь они переспали-перехрюкали, на самом деле, изрядко наклюкавшись кокосовой водой сверху, наутро вроде получше стало. А в баре объявился тот, о ком Кирилл со всеми хлопотами успел позабыть.
Друг детства, ныне успешный фотограф, который давно переехал в Питер, и сам же посоветовал это место.
— Прекрасные виды! — улыбается он, разглядывая... Изиду. — Уважаю твой выбор, это... сильно. Как насчёт фотосета? Только рожу тебе замажем, рыцарь... Кое-кто был бы рад написать статью о вас, такая неоднозначная пара... Интервью взять ещё. Бодипозитив — это круто. Ирина... вы очень красивая.
Изида улыбается, не сомневаясь нисколько в том, что он говорит.
— Конечно. И ты ничего, сладкий.
***
Глеб листает ленту новостей, лёжа на диване в своей квартире.
Окна зашторены, над ними и над дверями висят гирлянды, мигающие красными огнями. Напротив, на стене потрескивает электрический камин. Над ним гордо возвышается голова оленя, на рогах которого висят ключи, и пара носков типа тех, в которые кладут на Рождество подарки.
По бордовому ковру на полу ползут тени и перемигиваются блики.
Тепло. И тоскливо.
Глеб переворачивается на спину, скидывая на пол плотную зелёную подушку, и на вытянутых руках держит телефон, вглядываясь в фотографию, которую сначала едва не пролистал.
— Изидочка... — тянет он шёпотом, и рывком садится, спешно открывая статью о Кирилле (богатом принце), и его избраннице (бойкой Золушке в теле).
«И бойкая, это не просто слово или определение характера, — говорится в статье. — Девушка уже давно прославилась тем, как сражается на мечах, и учит этому искусству не только молодое поколение, но и взрослых мужчин».
— Это я... С меня всё началось, — бормочет Глеб, листая статью дальше, читая про Кирилла и смелую фотосессию, которую провёл для Изиды его друг.
Фотографии, одна краше и откровеннее другой, заставляют Глеба взволноваться ещё сильнее. И, будто у подростка, ладони его потеют. А ревность захлёстывает с головой, когда он начинает думать о том, что рядом с Ирой в тот момент находился другой...
***
— Да брось ты это! — хлопает его по плечу друг: шрам на губе, пшеничные волосы собранные в хвост на затылке. Ну точно викинг из какого-нибудь фильма.
Глеб сидит понуро, не притрагивается даже к кружке перед собой. Не смотрит на снующих туда-сюда хорошеньких официанток, что явно суетятся здесь из-за них. И не поднимает глаз на друзей.
В баре сегодня как-то пусто. Приглушённый свет, почти всё из дерева, большие окна, за которыми разгулялся мокрый снег. Тяжёлый стол. И два друга Глеба по сторонам от него.
А вместо тарелки с едой, перед ним лежит маленькая красная коробочка. Кружка с пенным напитком. И салфетки, будто Глеб собирался утирать слёзы.
— Да ты посмотри на него, и на неё, что это вообще? — говорит второй: парень помоложе, но высокий и крупный, с трёхдневной светлой щетиной на щеках.
— Что ты имеешь в виду? — наконец поднимает на него Глеб угрожающий взгляд, и тот, несмотря на свои габариты, тушуется.
— То, что ей не нужен такой слизняк. Ей нужен мужик! Как ты, — выручает парня первый, и снова хлопает Глеба, только уже по спине.
Однако тихо, осторожно добавляет:
— Но нужна ли она тебе? Посмотри на ситуацию здраво... Ты и знаешь её мало. А то, что узнал о ней, и что видно на первый взгляд, это... Оно хорошо для видео и хайпа. Но не для отношений.
— Не для долгосрочных отношений, — вставляет парень. — Тем более не стоит того, чтобы изводиться так.
— Ай, — раздосадованно махает Глеб рукой и поднимается из-за стола. — Ничего вы не понимаете. Вам не понять! Зря только время трачу. Ой зря... Ой дурни, — качает он головой. — Она... Изида... — Глеб задумывается, как бы им всё объяснить, но снова махает рукой. — Где я ещё найду такую?
Он надевает дутую куртку с рыжим мехом на капюшоне и выходит из бара.
Идёт, не разбирая дороги. Без шапки, выдыхая пар, не боясь луж. А голову остудить не выходит.
Всю свою жизнь Глеб искал ту самую. Романтик в душе, несмотря на внешность воина (пусть и было в нём много тепла и мягкости), он верил, что появится та, которая покорит его с первого взгляда. И будет она... королевой.
Он не был обделён женским вниманием, но так уж вышло, что оказался не влюбчивым. А ещё нуждался не просто в подруге, а в соратнице. Чтобы разделяла его интересы, а не просто поддерживала их. Чтобы с ним и в поход, и в бой, и в далёкую поездку. Чтобы спорт и пиво. И при этом женщиной была. Чтобы взглянул на неё, и видишь сразу, понимаешь и сомнений нет — баба огонь!
Изидочка такая. У Глеба сомнений насчёт этого никогда не было.
Она бы и родителям его понравилась, будь у него сейчас родители...
Да, его мать тоже была в теле, не настолько, но настоящая русская женщина!
Которая и в горящую избу, и коня на ходу... Но и отец стоил её! Достойным был. На руках её носил. Буквально.
Глеб бы тоже хотел Изидочку на руках... Но пока как-то криво и вкось у них всё. И руки поди слабые.
И лицом, видно, не вышел. Или не так богат.
Иначе из-за чего она там, на море, не с ним была, а с тем пижоном?
— Ой дурак,