— Чемодан? — снова звучит его голос властно. — Утром выезжать. Ты рада?
— Нет не Рада! И не Рара! А это... ноут-то я беру с собой? Мне нужно говорить с одним... Одним.
— Бери... — отвечает Кирилл напряжённо. — А кто он, если не секрет?
— Чёрт, — отмахивается Изида.
— Зачем тогда... У тебя всё нормально? — присаживается он рядом.
— Нет...
С ним единственным всё время тянет на откровенность, что ж такое-то...
— Я на самом деле, как это по вашему будет? Тёмная Госпожа.
Кирилл едва не давится воздухом.
— В... прости... В постели? Знаешь, — странная улыбка, — для меня вот, например, это не проблема.
— В постели тоже, — усмехается она. — Я в теле Толстухи сейчас. Разве это нормально?
Кирилл окидывает её придирчивым взглядом.
— Если только тебе комфортно и не страдает здоровье... Ой, или ты... — он смущается и крепче прижимает подтаявший пакет к голове. — Если ты про постель, в этом даже что-то есть... госпожа.
Изида ухмыляется, решив оставить все объяснения про Эзенгард.
И запускает пальцы в его тёмные волосы.
— На колени...
Её глаза на долю мгновения вспыхивают синим.
Кирилл внутренне вздрагивает, сам не зная отчего. Хотя, нет, зная... Всё это, включая непонимание происходящего, его будоражит.
И он действительно опускается на колени, кладя к ногам её пакет с печенью.
***
Развлекалась Изида с Каруилом, который открылся для неё с совершенно новой стороны, до поздней ночи, к утру ей пришлось осознать, что такое самолёт, устроить три скандала и утешить своего мальчика, под глазом которого теперь свербит синяк.
Отпечаток Тёмной Госпожи...
Огромная железная птица перенесёт их к морю...
Всё бы хорошо, вот только до неё всё же окончательно добралась гадкая болезнь, которую здесь называют «простатой» вроде как. Сопли текут ручьём, голова болит, горло чешется изнутри, гадство...
Так почему бы и не выжарить на солнце всю мерзость?
У Изиды сердце радуется при виде столь ненавистного моря раньше. Ведь они нашли пляж, где нет людей, позади деревья и утёс, никаких вонючих машин, никаких уродливых зданий... А ещё тут — лето! Можно представить, что она в Эзенгарде.
И за каким-то чёртом лезет в проклятую воду!
Хотя если бы здесь кто-то водился, местные бы знали, уж точно.
В купальнике, который теперь ей великоват, она заходит в воду, пока Кирилл деловито что-то на себя намазывает.
Спустя минуту нападает на неё не страшный монстр, а волна, которая каким-то образом отбрасывает Изиду подальше.
Она замечает, что лиф купальника смыло, когда её большая грудь поднимается, словно руки утопающего.
Кирилл наблюдает за ней с неподдельным интересом. Он заходит по пояс в воду и улыбается, поймав купальник, как рыбу за хвост.
— Шикарная женщина, конечно, тут ничего не сказать... — и всё же отводит взгляд, протягивая ей свой улов.
Изида задирает нос.
— Ну так помоги шикарной женщине надеть насисичник.
Кирилл не может сдержать смешка и подходит, нет, подбирается, словно зверь перед прыжком, ближе к ней. Встаёт за её спиной, и будто в сети, пытается поймать в лифчик грудь.
— Какой ты неловкий бываешь, будто бы неопытный... А я люблю, когда меня удивляют!
И она, когда с лифом купальника покончено, отстраняется и ныряет вглубь. Пенится вода, золотится песок, кричат чайки, то Изида почти сразу же всплывает жирком вверх.
Кирилл кружит вокруг неё, как акула, жмурится от солнца, ныряет, не сводя с Ирочки взгляд. Но выходит на берег первым.
Вытирается большим махровым полотенцем, что сверкает белизной, и не сразу обращает внимание на мужичка, что устроился неподалёку.
Не очень высокий, но широкий в плечах, загорелый на солнце, в цветастых шортах, он долго смотрит на Изиду, и с любопытством и весёлостью во взгляде, на Кирилла.
Наконец он решается подойти, молчит какое-то время, но прежде чем Кирилл заговаривает первым, произносит:
— Во баба!
Изида уже выходит из воды, а потому мужик спешит продолжить, демонстративно не обращая внимание на Кирилла:
— Цунами не устрой смотри! И в воду вернись, а то море обмельчало.
— Рот закрой, — бросает Кирилл, толкая его в плечо.
— О, так и понял, что наши, — усмехается тот. — Только насчёт неё сомнения были. Не видел ещё у нас таких бегемотих.
И Кирилл замахивается для удара.
Правда мужичок уклоняется и пинает его ногой. Однако Кирилл хватает его за руку, заламывает её и заставляет того упасть, после чего... Получает удар в глаз, под которым так же, как и под другим, стремительно образовывается синяк.
— Гад, — выплёвывает Кирилл и бьёт противника.
Мужик же сбрасывает его с себя и спешит ретироваться, почему-то прихрамывая.
Кирилл остаётся сидеть на песке, зачем-то комкая в руках своё полотенце.
Изида кладёт прохладную ладонь на его плечо.
— Экий ты... И вправду смог!
— А ты сомневалась! — хмыкает Кирилл. — Вот урод... Не слушай никого, Ир, кроме меня, ясно?
Изида смеётся, качает головой, закашливается, но решает наградить его поцелуем.
В это время к ним как раз подходит девушка в полупрозрачном платье (под ним чёрный раздельный купальник) с мальчиком в шортах и без майки.
— О... Эм... Я думала, это ваша мать, — не удерживается она, когда Изида отстраняется. И почему-то сплёвывает на песок.
— Это, моя женщина, — мрачно бросает Кирилл, совершенно не чувствуя из-за Иры стеснения. Хотя, признаться, в прошлом и на работе не особо любил подолгу находиться с ней наедине, чтобы кто чего не подумал...
— Мама, — тянет мальчик незнакомку за платье, указывая на Кирилла. — Мама! Это дядя панда. Как в мультике панда, только не толстый. А папа, — ищет его взглядом, — обещал мне игрушку панды...
Кирилл невольно прикрывает ладонью свеже-подбитый глаз.
— Ищи теперь свищи его... — усмехается Изида.
Девушка только-только опускает брови и вдруг нарочито мило улыбается.
— Как приятно встретить здесь русских? Вы из Москвы? Я где-то видела вас... обоих.
— Она звезда интернета, — отвечает ей Кирилл, хотя совсем не настроен на новые знакомства.
Впрочем, ничего не мешает ему на это намекнуть:
— Прошу прощения, но мы собирались провести время наедине...
— Да? Как здорово! Хорошая погода, правда? А вы ведь... В топе каком-то мелькали, да? Я статью читала, про завидных, эм, женихов...
— Да, — улыбается он, будто это рефлекс... той самой улыбкой, на которую наверняка в самом