Итак, Аполлинария вытащила карту, и попыталась сообразить каким именно образом соотносится точка, которую указали старухи, и точка, на которой она сейчас стоит. Вроде бы это та самая точка и есть, но где же, позвольте узнать, деталь схемы для вязания? К стыду своему Аполлинария вспомнила, что так и не спросила у старух, как именно выглядят детали. Почему-то в разговоре они упустили этот момент. Вернуться домой и спросить? Или попробовать разобраться самой? Чем вообще может быть эта самая схема? Скорее всего, это фрагмент бумажного листа с рисунком и цифрами, по которым набирают петли, подумала Аполлинария. Надо для начала поискать бумагу, а потом посмотрим.
* * *
Больше получаса Аполлинария бродила вокруг памятника, то приближаясь к нему, то отдаляясь, но, увы, ничего похожего на бумагу со схемой здесь не было. Аполлинария с надеждой посматривала на газеты, которые читали старички, на афиши, которые изучали люди помоложе, даже на книги — но всё было тщетно. Еще через некоторое время Аполлинария поняла, что сдается. Она села на лавочку, поставила зонтик рядом с собой, и пригорюнилась.
— И о чем же грустит такая молодая симпатичная девушка? — спросил кто-то. Аполлинария подняла глаза, и увидела, что рядом с ней стоит женщина средних лет, и с интересом на неё смотрит. — У вас что-то случилось?
— Меня послали найти схему для вязания, указали место, но тут ничего нет, — грустно ответила Аполлинария.
— Что за схема? — спросила женщина, присаживаясь рядом. На ней было лимонно-желтое платье, а в руках она держала желтый сложенный веер. — Как она выглядит?
— В том-то и дело, что я не знаю, — ответила Аполлинария. — Тётя Мирра, видимо, позабыла объяснить.
— Ах, тётя Мирра? — женщина улыбнулась. — Понятно. Давайте я вам подскажу. Это не простая схема, а встроенная. Почти как обычная, но встроенная в нашу реальность. Оглядитесь вокруг. Справа ищите цифры нечетные, а слева чётные. Раппорт будет внизу, он всегда внизу расположен. Поняли?
— Эээ… секунду, — Аполлинария встала. Огляделась. — А если я стою неправильно?
— Так повернитесь на девяносто градусов. Потом ещё на девяносто. Если справа появятся нечетные цифры — вы правильно стоите. Получается?
И тут Аполлинария увидела — и ещё как увидела! Справа от неё стали проступать тут и там нечетные цифры, и сколько! Дом — номер 3. Ещё один дом — номер 5. На афише, наклеенной на стену, виднелась огромная цифра 7. С балкона свешивался флаг с красовавшейся на нём цифрой 9. И так далее. Аполлинария перевела взгляд влево, и стала точно так же видеть уже чётные цифры. Как на загадочной картинке, где надо искать спрятанные фигурки, подумала она. А что внизу? Она посмотрела вниз, и обнаружила, что на люке, находившемся прямо под её ногами, написано «раппорт 12 п».
— Как здорово! — обрадовано сказала она. — Но я бы в жизни сама не догадалась. Спасибо вам большое.
— Да не за что, — женщина улыбнулась. — Теперь по этим цифрам ищите точки, светлые и темные.
— Мне нужно будет их все запомнить? — с испугом спросила Аполлинария.
— Нет, конечно, достаточно просто увидеть, — покачала головой женщина. — Получается? Вот и славно. Не сомневаюсь, вы справитесь.
— А откуда вы знаете, как и что нужно делать? — спросила Аполлинария.
— Когда-то я и сама искала похожие схемы, — вздохнула женщина. — Тогда я носила другое платье, и думала по-другому. Сейчас… сейчас я жду. Надеюсь, и вас постигнет эта участь.
— Ждать? — спросила Аполлинария.
— В некотором смысле, — женщина улыбнулась, и встала. — Удачного поиска, юная барышня. Может быть, мы ещё увидимся.
* * *
Следующая точка, в которую Аполлинарии следовало прийти по карте, находилась в узком, кривом переулке, и в первый момент Аполлинария растерялась, потому что никаких цифр она здесь не видела. Она стояла посреди неширокой мостовой, оглядываясь, но на здешних домах даже номеров не имелось — впрочем, немудрено, в Городе подобные места встречались в избытке.
— И что же дальше? — спросила Аполлинария в пространство. — Что мне делать?
Вместо ответа в одном из домов неподалеку распахнулась вдруг дверь, из которой вышла странная парочка — маленькая, ну просто крошечная женщина, и огромный пухлый младенец, державший в руках гроздь воздушных шаров, на которых Аполлинария к вящей своей радости увидела цифры. Нечетные, правые. Ура, подумала она, одна сторона есть, что же с другой? Распахнулась дверь напротив, и оттуда люди в тёмной одежде выкатили гроб, обитый тканью, испещренной четными цифрами. Аполлинария поёжилась, а затем посмотрела вниз. На брусчатке, оказывается, кто-то написал мелом «14 п». Вот даже как. Хорошо. Аполлинария огляделась. Светлые и темные точки, не так ли? Чем они тут могут быть?
Через несколько минут она поняла, что ставни на окнах домов покрашены в разные цвета, и сообразила, что их чередование и есть тот самый нужный рисунок, который она искала. Странно, подумалось в этот момент Аполлинарии, кажется, я научилась видеть то, что раньше видеть не умела. А ведь это, наверное, может в каких ситуациях оказаться важным, ведь так? Не правда ли? Любопытно, если бы я столкнулась с Детективом, уже обладая этим знанием, смогла бы я быстрее сообразить, что он меня собирается обмануть и использовать? Или нет, это знание не помогло бы мне? Спрошу потом у старух, решила Аполлинария. А сейчас пора двигаться дальше.
Между тем, женщина и младенец подошли к ней ближе, и остановились. Младенец чем-то чавкал, бессмысленно глядя