В этот момент, когда они встретились взглядами, Ллойд внезапно почувствовал, что он и Султан Самаркан имели схожие мысли. Главный герой хотел бы избежать войны на территории своего поместья. Война означала бы разрушение его собственности, потерю доходов, угрозу мирной жизни. А Самаркан понимал, что учитывая то, что ему докладывали о Ллойде Фронтере — его победах, его методах, его внезапном появлении там, где его не ждали — уничтожить Фронтера будет ой как не просто, как попытка поймать вихрь голыми руками. Даже при полной мобилизации армии, непонятно, какие у парня есть ещё козыри в рукаве, какие неожиданные технологии или тактики он может применить. Он же не просто рыцарь или маг, он… инженер, стратег, непредсказуемый элемент в игре власти.
«Может, казнить его?» — мелькнула мысль у Султана. Решить проблему быстро, раз и навсегда.
«Хотя нет», — тут же отбросил он эту идею, как змею, готовую укусить. С ним же этот человек… эта бомба! (Имея в виду Ксавьера и его силу). Даже если они и выиграют, от столицы останутся одни руины, как после пожара. Да и просто убить героя соседнего королевства — это явное объявление войны, которой он хочет избежать… или, по крайней мере, начать её по своим условиям.
А Ллойд только на подобные размышления Султана и рассчитывал. Его спокойствие, его знание своего имени, его репутация — всё это работало на него, как отлаженный механизм. Ещё чуть-чуть… и до него дойдёт.
Да, дойдёт… что прямо сейчас Фронтера по сути шантажирует его своим присутствием. Он не просится на аудиенцию; он покупает её, используя его же, Султана, ресурсы. Он здесь, в сердце Ашвана, ведя себя как полный хаос, создавая проблемы, которые нельзя игнорировать, как камень в ботинке, который не даёт идти дальше. И это заставляет Султана действовать, принимать решения, которые он, возможно, хотел отложить.
Выбора, похоже, нет. Султан стиснул зубы, осознавая поражение в этой тонкой игре. — Отпустите его, — прорычал он стражникам, указывая жестом.
И это уже можно назвать первой победой Ллойда. Он добился внимания Султана, используя его собственные правила, как опытный игрок, обходящий соперника его же фигурами.
— Ладно, — Самаркан, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией, сменил тон на более примирительный, как змея, меняющая тактику. — Как… как господину понравилось использовать подар в своё удовольствие? Дорогой, должно быть, оказался?
И Су Хо… прямо-таки на колени падает перед троном, рассыпаясь в низких поклонах и преувеличенных благодарностях, как придворный льстец.
— О, Ваше Величество! Это… это было невероятно! — воскликнул он, его голос дрожал от «эмоций», как струна арфы. — Это же буквально как Золотая карта в Орле и решке! — Он использовал терминологию из своего старого мира, но Султан, конечно, не понял отсылки, решив, что это какое-то местное выражение. — Покупай что хочешь! Живи как хочешь! Бабки рулят! Если вы думаете, что за деньги счастья не купишь… то у вас просто не было достаточно денег! Ваше Величество — самый благородный и щедрый правитель на свете! Я никогда не забуду Вашу доброту!
Он был искренен. В своём восхищении возможностью тратить чужие деньги без ограничений, как ребёнок, получивший ключи от кондитерской.
А Султана… это напрягло. Этот Фронтера тут так рассыпался в благодарностях к правителю их страны… Он не думает, что Королева Мадженты после такого ему голову снесёт за предательство? Такой откровенный восторг от траты денег врага, от получения милостей от потенциального противника…
Но главный герой, продолжая стоять на коленях, ответил с такой невинностью, что Султан едва не поверил, как доверчивый ребёнок сказке. — О, Ваше Величество, нет! Почему же Вы так думаете?
— Но почему… почему ты настолько уверен? — Султан нахмурился, его глаза сузились, как у хищника, заподозрившего ловушку. Этот парень вёл себя слишком… спокойно, как игрок с козырями в рукаве.
— А потому что… — Ллойд поднял голову, его лицо приобрело хитрое выражение, словно маска шута сменилась маской мудреца. — Королева Алисия на самом деле… дала мне немного больше денег, чем Султан.
Султан на мгновение потерял дар речи, его глаза расширились от изумления. Больше денег? Его перещеголяли в щедрости?
— Так что… — Ллойд развёл руками, словно это было очевидно, как день. — Мне незачем её предавать. Мне выгоднее служить ей.
«Каков наглец!» — пронеслось в голове у Султана, как ураган. Он же буквально говорит, что если Самаркан даст ему больше денег… то он предаст кого угодно! Это был откровенный, циничный шантаж. Этот безумец уже совсем сошёл с ума от жадности!
Однако Ллойд вдруг прервал размышление Султана, его тон стал серьёзным, деловым, как у купца, переходящего к сути сделки. — К сожалению, Ваше Величество, если даже я приму это денежное предложение… — Он имел в виду себя. — … Самаркан наверняка не сможет мне доверять в долгосрочной перспективе. Я слишком… непредсказуем, слишком переменчив в своих решениях. Сегодня — друг, завтра — враг. Кто знает?
В ответ правитель… громко рассмеялся. Громко и заразительно, как человек, услышавший отличную шутку. Безумец! Но такой… интересный безумец. Ллойд Фронтера. Герой, который плачет о своей мирной жизни, тратит годовой бюджет за день, шантажирует правителя… и при этом так спокоен и уверен в себе, словно всё идёт по его плану.
— Ладно, ладно, — сказал Султан, вытирая слёзы смеха. — Говори уже, что задумал изначально! Ты же именно для этого потратил столько денег! Хотел получить аудиенцию!
И это… это была вторая победа главного героя. Он не просто получил аудиенцию, он заставил Султана захотеть её предоставить, как фокусник, заставляющий зрителя выбрать нужную карту.
— А теперь самое время спросить, Ваше Величество, — сказал Ллойд, вставая с колен и отряхивая одежду. — Неужели Великий Султан… хочет войны?
Султан перестал смеяться, его лицо стало серьёзным, как у воина перед боем. Этот юноша не просто так тратил деньги. У него была цель, замысел, скрытый за всеми этими безумствами.
— Скажу лишь, что война необходима, — ответил Султан, его лицо стало мрачным, как грозовая туча. Война была тяжёлым бременем, но внутренняя ситуация в его королевстве требовала жёстких мер, как горькое лекарство для больного.
— И да, — кивнул Су Хо, словно читая его мысли, как открытую книгу, — я того же мнения. Война необходима… чтобы