Вообще же, обычаи племен кукукуку довольно… необычны. Они, например, высасывают мозг из головы умершего отца через трубочку, считая, что таким образом приобщаются к его мудрости. Они хранят в хижине мумии своих покойников и порой совершают с ними такие обряды, о которых совершенно не хочется упоминать.
Эти визиты для Майкла сразу стали ясны. Да вождь и не скрывал своих намерений, он не делал намеков, а просто сказал:
– Ты будешь мужем Кавинджи. Сделаешь ее толстой, и она родит мальчика. Мальчик станет великим вождем. И к нему будет прилетать дракон с набитым брюхом. Ты станешь мужем Кавинджи после дождей.
– Мне нельзя, – солгал Майкл. – У меня есть жена. В моей стране нельзя иметь две жены.
– Ты в моей стране. – Вождь встал. – Если ты не сделаешь Кавинджу толстой, я отдам тебя женщинам.
Лучше уж крокодилья пасть. Женщины кукукуку совершенно бесправны. Их покупают, насилуют, убивают. Но и для них есть развлечение – пытки пленника. Здесь они своей изощренностью и неутоленными обидами достигают небывалого мастерства в причинении страданий мужчине.
Но даже под страхом женских пыток Майкл не смог бы сделать Кавинджу толстой. Выход один – бежать. Но с того вечера, когда Амбути предложил Майклу руку своей дочери, в палатке стали ночевать два воина.
Майкл решил эту задачу. Как только начался сезон дождей, он поздним вечером угостил своих стражей какао. С хорошей дозой снотворного из аптечки. Собрал в мешок самое необходимое, распорол полотнище палатки и скрылся в зарослях.
Расчет был правильный: шумел тропический ливень, земля превращалась в жидкое месиво, в которой не оставались следы ног; направление побега Майкл выбрал именно то, которое исключал в разговорах с вождем об окрестностях земли кукукуку.
Но тем не менее на третий день побега воины Амбути вышли на след беглеца и стали нагонять его. Майкл только-только спустился к реке Иагите, за которой уже начиналась тропа в цивилизованный мир, как за его спиной на вершине горы появились воины и огласили джунгли торжествующим воплем. Они были вооружены луками, копьями и топорами. У Майкла был только нож. Но Майкл был стопроцентный янки и никаким черномазым уступать не собирался.
Река Иагита стремительно течет в глубоком ущелье – это узкая щель с совершенно отвесными краями. Спуститься к воде живым по этим каменистым и рыхлым кручам невозможно. Майкл изо всех своих спортивных сил побежал вдоль берега, насколько это получалось в густых зарослях и по размытой дождями земле. Он, зная понаслышке эти края, помнил, что через реку где-то здесь был переброшен подвесной мост.
И он не ошибся в своей надежде: мост был, связанный из лиан, гибкий и ненадежный, редкий, как какой-то старый гигантский гамак, над отвесным ущельем глубиной в двадцать метров. Когда его соорудили, не сгнил ли, выдержит? – этими вопросами Майкл не задавался: все лучше сорваться в пропасть, чем оказаться в лапах кровожадных мстителей.
Майкл опустился на четвереньки и по-обезьяньи перебежал по качающемуся мосту.
Едва он оказался на той стороне, как на мост ступил самый прыткий из преследователей. Майкл начал лихорадочно подрубать лианы ножом, безумно жалея, что у него нет топора. Нож хороший, толстый и тяжелый, но опорные лианы – толщиной в руку, задревесневшие до каменной твердости. А воин уже близок. И что еще хуже – другие стали пускать стрелы. И хотя Майкл работал лежа, несколько стрел вонзились ему в ноги, в плечо и в бок. Стрелы кукукуку страшные. Их наконечники – это острейшие рыболовные крючки. Их нельзя выдернуть – только с клочком мяса, их можно только вырезать ножом.
Последний удар ножа. Мост обрывается и падает вниз вместе с несколькими воинами. Майкл отползает за упавший ствол, в который тут же вонзаются стрелы.
Но это уже не страшно…
Вот до этого места опасного путешествия в стране охотников за черепами у нас имеются сведения.
Майкл Рокфеллер так и не был найден. Рене Вассинг полагал, что все-таки он снова попал в плен к другому племени. Вполне возможно, что он там прижился или его обменяли на что-то достойное. Однако спустя какие-то годы появился среди ловцов змей и крокодилов слух, что между племенами перемещается как драгоценный фетиш необыкновенной красоты куши. Какого-то великого белого киапа. Кто знает?.. Воины кукукуку говорят: охотник тоже может стать дичью. Да и по некоторым признакам создается впечатление: Рене частенько посещала мысль, что ищет он уже не самого Майкла, а куши из его черепа…
Однако существует и другая версия. Может быть, не очень достоверная, но заслуживающая нашего внимания.
Якобы возле этого мостика, где начинались земли другого племени, его воины подобрали бесчувственного Майкла, перенесли в деревню, искусно вырезали из него страшные наконечники стрел и вернули Майкла к жизни.
Через некоторое время прошел слух, что у вождя племени яли появился белый сын от многих его жен. Похоже, что вождь усыновил какого-то белого человека, проявив завидную практичность. Был совершен специальный обряд, символизирующий его рождение. Обряд не очень приятный, но неизбежный для «новорожденного».
От берега реки по тропке, ведущей в Мужской дом, выстроились, широко расставив ноги, все жены вождя. И Майкл должен был проползти через этот своеобразный «частокол».
Став сыном вождя, Майкл пользовался в племени уважением и вниманием и, видимо, смирился со своей судьбой.
Рассказывают также, что примерно через полгода после возвращения безрезультатной розыскной экспедиции Рене, в поселок на побережье вышел из джунглей какой-то человек в потрепанных шортах, в шляпе из пальмового листа, с цветными татуировками на груди.
Особо внимания на него не обратили – мало ли шляется в лесах и на море искателей приключений, но вскоре обитателей поселка заинтересовало, что в баре незнакомец расплачивался золотом. Частью самородным, частью фрагментами старинных золотых украшений. Скорее всего, нашел клад где-нибудь в недоступных джунглях, такое бывало…
Незнакомец немногословно проводил время за картами и игрой в кости в компании таких же бродяг, которые его не расспрашивали. Здесь действовало жесткое правило: если спрашиваешь о том, что тебя не касается, можешь услышать то, что тебе не понравится.
Через месяц незнакомец, купив у охотника винчестер с патронами и москитную сетку, сложив в мешок консервы, исчез в зарослях так же незаметно, как и появился. Поскольку золото у него еще оставалось, несколько бродяг осторожно потянулись за ним, но вскоре след его затерялся, и бродяги вернулись ни с чем.
Что ж, такое бывало уже не раз в среде искателей приключений и добровольных робинзонов, когда белый человек покидал цивилизованный мир и уходил в каменный