Серебристый дракон, видимо, где-то скинувший вопящий груз, выскочил из воздуха. Следом за ним возникла грозная тройка. Они словно играли в кошки-мышки и ловким маневром попытались взять похитителя в тиски. Летал водный двуликий действительно дурно: несся, не разбирая дороги. В панике рванул к зданию ректората, потерял высоту и под истошный визг зрителей врезался в балкон. В разные стороны полетели обломки каменной балюстрады.
Секундой позже Эсхард оттолкнул меня, спасая от падающих фрагментов. Я отлетела на плиты, от удара стесав подставленные ладони. Кейрима южных драконьих земель сбил с ног фигурный столбик, а следом накрыли мраморные осколки.
Глава 11. Сад каменных драконов
Эсхард не очнулся ни через час, ни к середине ночи. Срочно вызванный на Сарват дворцовый лекарь уверил, что владыка выйдет из летаргического сна, но человеческое тело не способно к скорому исцелению. Надо ждать.
— Почему он не обратился? — озабоченно вопросил он, оглядев скорбное собрание. — Для кейрима Эсхарда секундное дело принять вторую ипостась.
Никто не ответил. Всем, собравшимся в просторной комнате гостевого дома с дощатыми полами и курительницей в углу, была очевидна причина. Владыка не обратился драконом, потому что в этот момент я находилась слишком близко. Он побоялся задеть меня, а теперь неподвижно лежал в летаргическом сне на широкой кровати. И каждая его царапина, порез и рана от острых мраморных осколков покрылась мелкими медными чешуйками. Эсхард исцелялся.
Я испытывала чудовищную беспомощность. Ведь казалось, что этот сильный мужчина, излучающий мощную энергетику, способный голыми руками отбросить двуликого кэйроба, совершенно неуязвим.
Илайс, серьезный и напряженный, бесшумно приблизился ко мне и шепнул на ухо:
— Художника отыскали в соседней деревне. Он в порядке, скоро привезут.
Невольно я перевела дыхание. Ярран находился в шоке от случившегося хаоса. Возможно, он изображал помутнение рассудка, но вспомнить, где сбросил похищенного Яна — не сумел. Пришлось отправить на поиски студентов. В небо одновременно поднялся десяток разномастных драконов, и в другое время я поразилась бы этому зрелищу.
Вернули художника только на рассвете. Оцепенелую академию окутала грусть. Утро было погружено в горестную тишину: приспустили стяги, погасили ритуальные огни, в воздухе печально застыли красные фонарики. Ветер разносил по дорожкам поблескивающий пепел от магического огня и шевелил ленточки, оставшиеся от хлопушек. Впервые с момента моего приезда, никто не занимался ежедневной уборкой.
Кутаясь в старое, застиранное до проплешин одеяло, Ян шустро выскочил из телеги. Во что он был одет, оставалось непонятным, но из-под одеяла торчали чужие цветастые штаны. Половина лица оказалась расцарапана, а губа заметно опухла.
Одарив меня свирепым взглядом, он прошел мимо и на ходу буркнул:
— Я не готов ничего обсуждать!
Поблагодарив возницу и парней из сопровождения, я направилась следом за возвращенной жертвой драконьей дальнозоркости. Некоторое время мы шли в молчании.
— Если ты кому-нибудь расскажешь, что меня похитил дракон, я нарисую тебя обнаженной, укажу твое имя и вывешу портрет в королевской галерее! — вдруг принялся грозить Ян, шлепая босыми ногами по мощеной дорожке.
Внезапно ему под пятку что-то попало. Взвыв, он начал прыгать на одной ноге. Одеяло упало и раскрыло короткую женскую фуфайку.
— Не могла сапоги прихватить? — высказался в сердцах он.
Про сапоги я напрочь забыла. Наверное, они по-прежнему валялись на площади. После того как Эсхарда засыпало, было не до мелочей.
— Почему ты одет, как тетушка из драконьей деревни? — спросила я.
— Ты даже не представляешь, что я пережил! — воскликнул Ян, погрозив кулаком с характерно сбитыми костяшками.
Оказалось, что Ярран выронил его, когда пролетал над соседней с академией деревней. Художник упал на коровник и проломил крышу. Потом случилась свора со сторожевым псом. Хозяин тоже не пришел в восторг, обнаружив во дворе патлатого иноземца в изодранной одежде. На пальцах Ян объяснил, что вовсе не вор, а жертва похищения. Договориться удалось, когда над деревней закружился отправленный на поиски отряд.
— А губа почему разбита? — уточнила я.
— Они не понимают языка жестов, — буркнул он. — Что мне теперь делать?
— Переодеться и лечь спать, — от души посоветовала я.
— Что мне делать с драконом? Они же женятся, если кого-то крадут! — воскликнул он.
— Как ты себе это представляешь? — удивилась я и промолчала, что дракон нас перепутал. Ни к чему такой удар по самолюбию, Яна и так сегодня потрепали. В прямом смысле этих слов.
— В том-то и дело, что это невозможно представить! Я же мужчина! — свирепо напомнил Ян и встряхнул патлатой головой. — Как ты считаешь, мне сейчас откроют портал в Родолесс?
— Ян, тебе предложат компенсацию, — предположила я.
— Компенсацию? — искренне заинтересовался тот. — Большую?
— Выясним, когда Эсхард придет в себя.
Художник поменялся в лице и, оглядевшись по сторонам, пробормотал:
— Хочешь сказать, что он вернулся и попытался украсть владыку?!
— Ярран обрушил балкон. — Я вдруг почувствовала себя смертельно усталой. — На Эсхарда…
Через сутки владыка не пробудился. Из расставленных возле каждой двери плошек с углями теперь клубился серый дым — символ скорби. Остров Сарват погрузился в молчание.
Лекарь осматривал Эсхарда с возрастающей тревогой. Слепой бы не заметил, что драконьи чешуйки разрастались. Тыльные стороны ладоней уже покрылись ровным слоем драконьей «кожи» гладкой, теплой и твердой. И в памяти невольно всплывал разговор, когда владыка признался, что ему предрекли уйти в камень.
Я никогда не верила в предсказания, пророчества и в шаманство. В моей картине мира существовала лишь официальная магическая наука: заклятья, формулы, двуликие бестии, тонко настроенные на мага артефакты… А Эсхард словно и впрямь обращался камнем.
— Кейрима следует вернуть во дворец, — заключил лекарь. — В месте силы рода Нордвей он исцелится быстрее.
В Хайдес мы вернулись в глубоких сумерках. Никто не пытался возражать, когда я осталась в полукруглой просторной башне владыки с утопленной в нишу кроватью королевских размеров. Похоже, во дворце уже знали, чей именно платок бросил кейрим в ритуальную чашу за минуту до трагедии. Слуги кланялись мне с таким почтением, что становилось неловко.
С наступлением темноты безмолвный слуга принес ужин, что характерно, на двоих. Я сидела в изножье кровати и коротала время за чтением фолианта о драконьих традициях. Хотелось знать, что ожидала Яррана, сидящего в дворцовых казематах, за нападение на кейрима, пусть и ненамеренное. По обычаю высокородным драконам выносил приговор сам владыка. Или же преступника, согласно закону темных времен