В углу отсека стоит Шестерня, его металлическая рука сжата в кулак, суставы поскрипывают, как механизм, готовый сорваться с цепи. Жёлтые глаза под капюшоном горят, как угли, тлеющие в ночи, их свет прорезает полумрак отсека, отражая его внутреннюю бурю. Он ненавидит свою беспомощность, и я вижу, как его ярость, словно пламя, пожирает его изнутри, оставляя лишь пепел вины. Скверна, член нашей семьи, была на грани смерти, и он, юный, но гордый, не смог её спасти. Его боль режет меня острее, чем осколки метеорита, и я клянусь себе, что не дам ему утонуть в этом чувстве. Шестерня — как звезда, что ещё не знает своей силы, и я помогу ему засиять, даже если для этого придётся переписать законы космоса. Его взгляд встречается с моим, и в нём я вижу не только гнев, но и веру — хрупкую, но непреклонную, как сталь, закалённая в огне.
Вдалеке, у стены, спит Рагна, её массивная фигура неподвижна, как монолит, высеченный из астероида. Её грудь медленно поднимается и опускается, каждый вдох — как рокот далёкого вулкана, готового пробудиться. Я знаю: эта берсеркерша проснётся в ярости, её голос будет греметь, как раскаты грома, обвиняя нас, что посмели не разбудить её для битвы. Она будет ворчать, её слова будут острыми, как клинки, но в глубине её сердца будет корчиться боль — за то, что она сделала так мало, за то, что не стояла рядом с нами в тот момент, когда Скверна висела на грани. Глупая Рагна, она никогда не умела ценить свой вклад, свою силу, что спасала нас десятки раз, подобно щиту, что выдерживает удары сверхновых. Прямо как Тлен… Мой старый друг, трус, что прятал правду за своими масками, но в конце нашёл в себе мужество для достойного поступка. Его тень всё ещё следует за мной, как эхо предательства, но я благодарен ему за выбор света в последние мгновения. Если бы ты не скрывал свои планы, Тлен, мы могли бы изменить всё
Я качаю головой, отгоняя тени прошлого, их холодные пальцы не коснутся меня. Лирика подождёт — Скверна зовёт меня, её сигнал гудит в моём разуме, как пульс самой вселенной.
Поток оживает, сливаясь с СИСТЕМОЙ, как звезда, что вливается в галактику, становясь её сердцем. Мир вокруг растворяется — отсек, машины, Лира, Шестерня, Рагна — всё исчезает, как пыль, унесённая вихрем, что рождается в пустоте. Я рву пространство, и пустота космоса обнимает меня, её холод скользит по моей коже, но не трогает, словно признавая мою силу. Свет далёких звёзд мерцает, как осколки хрусталя, их лучи танцуют в моих глазах, острых и внимательных, как у хищника, что видит не только добычу, но и саму суть реальности. Пространство вокруг дрожит, как ткань, что я могу разорвать одним движением мысли, и я чувствую, как моя воля становится законом, как моя сила растёт, подобно звезде, что готовится стать сверхновой.
Скверна парит передо мной в бескрайней пустоте космоса, её броня с алыми вставками разорвана, обнажая тонкие трещины, что змеятся по металлу, словно вены умирающей звезды. Её чёрные волосы струятся, как дым в невесомости, их движение завораживает, будто тени, танцующие в сердце чёрной дыры. Но она жива — её присутствие бьёт по моему сердцу, как пульс сверхновой, и я чувствую её силу, что пробуждается, несмотря на раны. Я ловлю её, мои руки касаются её хрупкого, но тёплого тела, её кожа холодна, как поверхность кометы, что тысячелетиями дрейфует в одиночестве. Под моими пальцами она оживает, как угли, что вспыхивают от лёгкого дуновения ветра, и я ощущаю, как её энергия, её воля, вплетаются в мою, подобно нитям, что связывают созвездия в небесах. Её алые глаза загораются, их свет пронзает тьму, как лучи красного гиганта, а клыки блестят, как полированные рубины, отражая слабый свет далёких звёзд. Её улыбка — как первый луч света, что пробивается сквозь мрак, и я понимаю, что это тот самый свет, который я думал, потерял навсегда.
Её радость бьёт по моему сердцу, как молния, что раскалывает небеса, и я улыбаюсь, впервые за годы искренне, мои губы дрожат от эмоций, что я запирал в себе слишком долго, словно звёзды, скрытые за пеленой туманности. Моя душа, что была опалена предательствами и потерями, оживает в этот момент, и я чувствую, как СИСТЕМА усиливает этот миг, вплетая его в мою сущность, как код, что делает меня сильнее. Скверна — не просто союзник, не просто часть нашей семьи, она — моё отражение, моя надежда, мой вызов космосу, что пытался нас сломать.
— Небулон… ты здесь, — её голос хриплый, но живой, как мелодия, что я боялся забыть, как эхо древней песни, что звучит в сердце галактики. Каждое слово дрожит, но в нём сила, что может расколоть астероиды, и я чувствую, как её присутствие зажигает во мне искры, что готовы стать пламенем.
Моя рука касается её щеки, её кожа теплеет под моими пальцами, как лёд, что тает под лучами звезды. Я ощущаю, как её сила возвращается, как её воля сливается с моей, подобно двум рекам, что сливаются в могучий поток, способный проложить путь через пустыню. Мои линии на коже мерцают ярче, их голубое свечение пульсирует, как дыхание космоса, и я чувствую, как СИСТЕМА усиливает нашу связь, как будто мы — две звезды, что вращаются в идеальной гармонии, создавая новую орбиту.
— Немного крови в честь возвращения? — Мой голос мягкий, но в нём мощь, что может расколоть астероиды, разрушить планеты, переписать законы реальности. Это не просто слова — это обещание, клятва, что я не позволю тьме забрать её снова.
Её глаза вспыхивают, как алые сверхновые, их свет режет тьму, как клинок, и она смеётся — этот звук, как звон серебра, что зовёт к жизни, как мелодия, что пробуждает спящие миры. Она впивается в мою шею, её клыки прокалывают кожу, и я ощущаю, как моя кровь — чистая, как нектар, лучший во вселенной — течёт в