То, какой смысл звучал в этом тихом нечеловеческом голосе, который просто не мог принадлежать никому, кроме тьмы и мрака, сам ужас того, что он предлагал Марти…
Но Инди не двинулась с места и не произнесла ни звука. Она просто смотрела на двух самых дорогих для себя мужчин… И понимала, что не имеет права вмешиваться. Ройс был в своем праве, это правда. И ее брат тоже. И Катализа… Она не заслужила ни милости, ни жалости.
Инди уловила мгновение, когда это признал, смирившись, и Марти. Но, наверное, и она не ожидала того, что случится в следующий миг, когда брат закричал с отчаянием, гневом, яростью, как впитавшейся в него из этой тьмы. Резко выхватил меч из рук Канцлера и одним движением, с не присущей ему обычно силой, вроде вложив в удар весь этот сонм эмоций и горя, боли… а может, и вобрав силу, которую щедро предлагал Морт, снес голову Катализы…
— Приговор приведен в исполнение, — тем же чужим, рокочущим голосом, заставляющим вибрировать их кости, проговорил Канцлер, будто подводя черту под всем случившимся, ставя, наконец, точку.
Линда ухнула рядом, зашаталась, прижав руки к лицу и, кажется, едва не потеряв сознание. Тяжело выдохнул Кайл… Инди же просто прикрыла глаза, уже не видя, как рухнуло на промерзшую землю, укрытую белым снегом, тело предательницы.
Зато хорошо ощутила уменьшение давления силы Ройса…
Она понимала, что он сделал. И не судила. Решение было… законным и верным, с какого бока не взгляни. Он давал выбор Марти. Готов был взять это на себя, не принуждая Герцога отвечать за смерть матери. Но все осознавали, что тогда Катализа не отделалась бы настолько легко… Или же Герцог мог принять эту ношу на собственные плечи, как и свой путь правителя.
Правда, чувствовала Инди и то, что Мартин испытывал лишь опустошенность и вину, а не уверенность в верности свершенного им. Хотя и отрицания внутри брата не было. Он знал, что иного не дано.
В следующее мгновение все изменилось. Опала тьма, расползаясь и исчезая в переплетении ветвей вечнозеленых растений, разом зашумели, заговорили все, засуетились, пришли в движение. А Инди вдруг очутилась там, где хотела бы быть всегда, не отлучаясь ни на миг! Сильные и надежные руки Ройса обхватили ее со всех сторон, казалось, укутывая в его жар, согревая, поддерживая, защищая. А его ненасытная мощь вихрями взрывала воздух вокруг них, пока Канцлер, вопреки всем канонам и правилам, наплевав на любые предписания придворного этикета, алчно целовал ее, прижимая к себе с такой силой, будто и сам не верил, что успел!
Инди, если честно, отвечала ему не менее охотно, вцепившись в Ройса с такой же силой! И ее не интересовало, кто смотрит на это, и куда делись Линда, Кайл и прочие люди. Главное, что самый необходимый ей человек (даже если не очень «человек», без разницы!) рядом!
— С вами все в порядке? — явно не сумев до конца унять бушующую силу Морта, чуть отстранившись, прохрипел Ройс еще не совсем своим голосом.
Вновь прижавшись, когда Инди и ответить не успела, начал жадными губами целовать ее веки, нос, скулы, зарылся лицом в растрепанные волосы, с которых давно спал капюшон. А огромная и горячая ладонь мужа с такой осторожностью и нежностью накрыла ее живот, что Инди забыла обо всем. Отпустила. Оставила в прошлом. Как выходят из комнаты и из дома человека, с которым не собираются больше общаться. Действительно завершив эту веху. Все. И горевать не о чем.
Да и смысл? О ком? О том, кто без всякого сожаления уже однажды убил их?..
— Да, любимый! И со мной, и с ребенком — все прекрасно! — уверенно отозвалась Инди, упиваясь его теплом и силой. — Она ничего не успела сделать, да и Марти готов был собой пожертвовать ради меня. И все остальные… — она сама поцеловала его, словно старалась унять бурление силы в муже, убедить его, что нет повода беспокоиться.
Теперь ведь точно! Ту, кто был источником и организатором и переворота, и постоянной угрозы для их жизней — только что казнили. А, значит, они наконец-то могут выдохнуть и жить спокойно, восстанавливая свой мир и возвращая ему благополучие и процветание.
— Инди? — голос брата прозвучал неожиданно и растерянно. — Ты… Ты ждешь ребенка?
Инди, если откровенно, так отрешилась от всего, что как-то упустила из внимания наличие огромного количества людей вокруг. В том числе и тех, кто еще был не в курсе…
Так что сейчас, оторвавшись с неохотой от мужа, она также слегка дезориентировано глянула на Марти. Перевела глаза на Ройса, продолжающего крепко обнимать ее, хотя тоже переключившего внимание на Мартина. Муж скупо улыбнулся, подбадривая и разрешая быть уверенной в любой ситуации. Инди опять глянула на брата.
— Да, Марти. Марен потому и поехал в Храм. Это невероятно… но и муж мне достался непростой, — как-то неуверенно рассмеявшись, больше от напряжения, чем от веселья, Инди обхватила себя рукой, накрыв живот поверх ладони Ройса, так и греющей ее все это время, делящейся с малышом силой. — У нас будет сын, — все еще робко произнесла, опасаясь признать вслух.
— Марен знал?.. — как-то удивленно повторил за ней брат.
Вокруг продолжалась суета: кто-то уже накрыл покрывалом со скамьи тело Катализы, солдаты убирали следы и разбежались с приказом проверить все закоулки Дворца. Линда отошла, чтобы не мешаться при радости встречи Инди с мужем. Даже Кайл отступил, хоть и продолжал зорко осматриваться.
На ступенях уже толпились какие-то придворные, явно привлеченные переполохом и смутой гнева Ройса…
Даже тучи отступили, и небо, совсем ночное, оказалось вдруг усыпанным таким изобилием звезд, какого Инди давно не видела. А мягкий свет молодой луны растушевывал, скрывал недавний ужас, каким-то колдовским образом делая все спокойным и умиротворенным теперь…
А они с Марти стояли и молча смотрели друг на друга. Но в брате та первоначальная ошарашенность и боль от того, что он должен был сделать, все уверенней сменялась неким, не совсем пока понятным Инди, твердым намерением, почти счастьем…
— Слушайте все! — вдруг громко, отчетливо и ясно заявил Марти.
Так звучно, что присутствующие замерли, действительно привлеченные волей и голосом Герцога. Прекратили суету придворные, застыв на ступенях словно любопытная птичья стая, вытянулись смирно солдаты и гвардейцы. И только Ройс напряженно шагнул вперед, прикрыв Инди собой.
— Не надо, парень.