Чмокнув реципиента в щёчку, Талия незаметно прилепила ему на воротник «жучок», активирующий ИКП, и догнала своих.
— Пошли скорее! — заторопил женщин Василий. — Комп — в гараже.
— Успеем! — отрывисто сказала Сосницкая, убыстряя шаг. — Мише еще минут десять идти! А Ерошин откроет портал где-то… — она сдвинула манжету, открывая блеск золотых часиков. — Где-то через полчаса…
…Дверь в гараж снова открыл Васёнок, и сразу ринулся к рюкзаку. Выхватил «желейку», лихорадочно врубил — и выдохнул:
— Сработал ИКП!
Наталья ослабела, даже ноги потёрпли. Всё… Теперь точно — всё… «Хронодиверсия» удалась. Миша сейчас моется под душем, или раздает гостинцы… Пройдут годы, прежде чем они встретятся…
Женщина заулыбалась, глядя на смутные тени, отложившиеся на стены гаража.
«Ну уж, нет уж! Мы увидимся сегодня — там, сорок лет тому вперед, на полпути к прекрасному далёко! И будем любить друг друга, и будем счастливы…»
Глава 15
Понедельник, 22 октября 2018 года. Утро
«Гамма»
Щёлково, улица Парковая
Гарин проснулся без десяти одиннадцать у себя дома, и обнаружил, что лежит на своем, недавно купленном, хоть и бэушном диване. Мигом накатило страшное, убийственное разочарование — так всё то чудесное, сказочное, но до боли реальное, что затянуло его в свой круговорот, всего лишь сон⁈
И никакой машины времени, никакого «попадоса», как в романах, ничего этого не было?
Облокотившись на диванный валик, Михаил привстал, и дернул бровью в недоумении: он что, так и лег почивать, даже простыню не застелив? В пижамных штанах, в футболке… В тапках⁈
По привычке поднеся руки к лицу, Гарин задержал движение — а глаза вовсе не слиплись, незачем их протирать…
Ошалевая, он медленно уселся, спуская ноги на пол. Так он спал или нет?
Уныло покачав головой, как будто прощаясь с мечтой, Михаил по-стариковски упер руки в колени, и встал. Прошаркал к удобствам.
Прежний хозяин ходил в эстетах — отделал ванную черным и белым кафелем. Сама ванна коротковата, конечно. Гарин, с его ростом, только сидя умещается…
Сложив руки ковшиком, Миха умылся холодной водой, вытерся, почистил зубы… А когда прополоскал рот, едва не уронил чашку с теплой водой — на ум пришли вчерашние графики. Результаты бифуркационного анализа… С вероятностью МНВ в девяносто девять и девять десятых процента…
Так ему не приснилось⁈ Не померещилось?
Взволнован и встрепан, Гарин поспешно вышел. Лестничная площадка уже была прибрана, мокрый кафель блестел стараниями бабы Люси. А дверь к девчонкам приоткрыта…
Трудно сглотнув, Михаил перешагнул заветный порог, различая шумок в спальне. Бесшумно ступая, он вышел к дверям.
И Лена, и Наташа красиво склонялись к ноутбуку, потряхивая сжатыми кулачками, словно болельщицы, молящие о голе на исходе тайма. Они взволнованно попискивали, вздрагивая от сильнейшего напряжения. Наташа безмолвно шевелила губами, а Лена шептала:
— Ну же… Ну… — и вдруг возликовала, вскидывая руки: — Есть! Заработало!
— Ура-а! — запищала Наташа, пританцовывая на радостях.
Она первой заметила Гарина, прислонившегося к косяку, и бросилась к нему, обнимая и целуя ошеломленного «попаданца».
— Ура! Получилось, получилось!
Лена резко обернулась — и расцвела смущенной улыбкой. Хорошенькая от природы, оживленная, разрумянившаяся, девушка стала еще прелестней.
— Миша, прости! — сложив ладони, скорее игриво, чем молитвенно, она подбежала к Гарину, зная прекрасно, что тот станет неотрывно следить, как плавно подпрыгивают налитые шары грудей, еле удерживаемые халатиком. — Мы не могли рассказать тебе всего! Ну, нельзя было! Зато теперь… Всё получилось! Матрица твоей личности наложилась на мозг юного Миши Гарина просто идеально! Теперь ты и там, и здесь!
— Только там — альфа-пространство, — заулыбалась Наташа, — а здесь — «Гамма».
— Девчонки! — взмолился Михаил. — Объясните толком!
— Садись! — торжественно сказала Лена, кладя руку ему на плечо.
Гарин, повинуясь Рожковой, плюхнулся на диван. Девушки тут же сели рядом, притиснув мужчину с боков, и повели рассказ — по очереди, то и дело перебивая друг друга.
— Во-первых, — решительно заговорила Наталья, — эта вот блондинка никакая не Лена! По правде, ее зовут Лея Гарина, и она твоя дочь!
— А во-вторых, — улыбнулась Лея, — эта вот брюнетка, что притворяется шатенкой, хоть и Наташа, но никакая не Томина. Ее зовут Натали де Ваз Баккарин-Гарина, и она — твоя внучка!
Михаил удивленно вскинул брови:
— А… почему у нее португальская фамилия?
Натали задрала носик:
— А потому, что моя мама из Бразилии! Ее зовут Марина-Сильва де Ваз Сетта Баккарин, и она актриса!
— Морена Баккарин? — поразился Гарин. — Та, что сыграла Рахиль в «Красном шатре» и Джессику Броуди в «Родине»?
— Это у вас в «Гамме» было, а в «Альфе» она дебютировала в гайдаевском «Видео Иисуса», а самая известная ее роль — Татьяна Кравцова в сериале Кэмерона «Кровавое Благодаренье»! — похвалилась Наталишка. — И, вообще, она советская актриса, хоть и родилась в Рио. Мама говорит по-русски без акцента, а я свободно говорю по-португальски — меня баба Вера научила!
— Вера Сетта, — уточняет Лея, видя, что Миша «поплыл». Она переглянулась с Натали, и обе повели ликбез, углубляясь в дебри хронофизики и метапсихологии…
Михаил сидел, не шевелясь. Даже тесное соседство красоток, волнующее поначалу, больше не отвлекало его. Гарин едва дышал, внимая небывалым, фантастическим образам.
Сингонально-пространственная интерполяция… Хронодинамика… Теория совмещенных пространств…
— Значит, он все-таки стал ученым, как мечталось… — негромко выговорил «донор».
— Миша, — ласково молвила Наталья, — это был ты!
Усмехнувшись, Гарин покачал головой.
— Нет… Я остался здесь, «мерзок и затхл»… Извини… Наталишка? Можно мне тебя так называть?
— Ну, конечно! — проворковала девушка, жалостливо гладя крепкую мужскую руку. Левую.
За правую взялась Лея.
— Знаешь, — заговорила она тихонько и доверчиво, — мы однажды сидели втроем — я, папа и мама. Это было буквально два месяца назад, как раз перед моей командировкой сюда, в «Гамму»… Уединились в холле, перед камином, а папа, вот как ты сейчас, сидел посередине, одной рукой обнимал меня, а другой — маму. Мы болтали, болтали обо всем, а потом замолкли — и стали молчать, каждый о своем. Глядим на огонь, и молчим… И папа, задумчиво так, сказал: «Самое великое счастье для