Технически, как минимум несколько присутствующих могли бы попробовать себя в роли смотрового. Только вот никому не хотелось целый день сидеть на палящем солнце. Да и другой пользы от нашего смуглого друга не было. Должен ведь он хоть как-то вносить вклад в общее дело!
Меня, признаться, тоже не прельщала перспектива сидеть на одном месте. Больше толку будет там, где нужна грубая физическая сила и активность.
— Нет-нет-нет, так не пойдёт! — отшатнулся он с видом оскорблённого принца, но Густаво бесцеремонно толкнул его в спину, вернув поближе к Янису. — Я знаю только одного матроса — брутального Крэйга Сухую Глотку из «Пиратов Индийского моря»! Но если превращусь, вы же опять меня потом побьёте!
— И чё? Превратись в своего Крэйга, но фильтруй базар. Чё тут сложного, а, уголёк? А может, за борт тебя? Корыто быстрее пойдёт без лишней и бесполезной массы.
— Внатуре! — поддакнул Жекаруфлард, нахмурив носик. — Чё сложного-то? За борт захотел?
Молодой хомяк получил смачную затрещину от Хрума и мгновенно осунулся, как завядший цветок.
Глаза Раджеша налились слезами.
— Вы не в силах понять! Когда я становлюсь персонажем, я поглощён этим до последней клеточки! Не могу этого остановить! Моя богемная сущность не терпит полумер! Либо Раджеш, либо истинный Крэйг! Это гораздо сильнее меня…
Янис проморгался, переваривая услышанное. Он сделал шаг вперёд и попытался взять за шею актёра. Но я крепко стиснул кисть арестанта, ловко перехватив её.
— Достаточно насилия, — включив полицейского, рыкнул я и отшвырнул руку. — Лучше смотровой-сквернослов, чем никакой!
Янис встряхнул ладонью, насыщая её кровью и разминая пальцы. Он отвёл взгляд, а мгновением позже и вовсе понуро опустил голову.
Что?
Ожидал очередной словесной перепалки или даже угроз в его фирменном стиле — мол, земля круглая, а корабль тесный. Но никак не этого! Или… он что-то задумал?
— Поддерживаю, — прокомментировал Эстебан. — Пока не вкачал «Матроса», будешь Крэйгом. И с тоном поаккуратнее. Ясно тебе?
Раджеш закивал, как заведённый.
— Ну… я тогда пойду? — опасливо оглядываясь, промямлил он.
Эстебан отмахнулся, как от назойливой мухи, мол, катись, а затем рявкнул на остальных:
— Чего уставились? Заняться нечем? Так я подкину делишек! За работу!
Выжившие разбежались по своим постам — кто на камбуз, кто за штурвал или в трюм. Женщины, напуганные, драили палубу тряпками. Все, кроме бабули Юаньжу. Та лишь покачивала головой, наблюдая за всем происходящим.
Я хотел заняться чисткой оружия, но краем уха услышал интересный диалог. Сделал вид, что ухаживаю за стволом, ковыряя шомполом дуло ручной мортиры.
Судя по всему, Жекаруфлард, как это говорится у братвы, «подтянул на стрелку старшака».
— Э, Хрум, ты чё, рамсы попутал? — бурно жестикулируя, наехал Янис. Пальцы веером, брови нахмурены. — На моего шкета лапу поднять вздумал? Жека теперь под нашей крышей. Ещё раз — и посажу тебя на бабки. Будешь платить осколками или здоровьем, всё понял?
Лидер грызлингов попросту не ожидал такого напора и стушевался. Подумав с полминутки, он нашёл в себе дух ответить.
— Уважаемый Янис, я очень благодарен человекам за спасение! Но Жекаруфлард вам не игрушка! Воспитывать молодых грызлингов — моя ответственность. Он и без того был бедовый, а как с твоей компанией связался — так совсем от рук отбился! Не к добру это! Нельзя нарушать традиции, иначе придёт большая беда.
— Я ПОКИДАЮ ВАШЕ ПЛЕМЯ! — вырвался крик души молодого самца. Он яростно притопнул лапкой. — Теперь мой старейшина — мастер Янис! Вы всегда меня только били вениками и порицали! Всё, хары! Я! Люблю! Ворова-а-ать! — он завопил с такой истерикой в голосе, что даже с люка, ведущего на нижнюю палубу, выскользнуло любопытное лицо Давида.
Арестант, хихикая, погладил по голове своего протеже, а после протёр ладонь о штаны, брезгливо скривив лицо, и прокомментировал:
— Вот это мой шкет. Далеко пойдёт! Всегда хотел такого пацана, пусть и шерстяного…
— Не к добру это… не к добру, — покачивая мордашкой, повторял Хрум.
Сложная ситуация. С одной стороны, чтить традиции — это благо. С другой, каждый волен выбирать свой путь. Посмотрим, что из этого выйдет в будущем. Если, конечно, оно у нас вообще есть в столь агрессивном мире.
Мои мысли будто были прочитаны кем-то свыше, ведь со смотровой площадки послышался крик Раджеша-Крэйга:
— Якорь мне в штаны! У нас гости с чёрным флагом! Готовьтесь к обороне… — Раджеш выдержал драматическую паузу с верхотуры мачты, но не смог совладать с рвущимися наружу эмоциями. — Сухопутные крысы!
Я заметил, как глаз Яниса нервно дёрнулся, а лицо исказилось в хищном оскале. Помню, тоже как-то давно его крысой назвал, когда арестант бутылку рома умыкнул с общего сундука на стартовом острове. Тогда мы чуть не подрались.
В голове вспыхнула мысль: как же шустро пираты расправились с остатками торговцев! А может… По спине пробежал холодок от пришедшего осознания. Душегубы попросту решили избавиться от свидетелей.
Инстинкт самосохранения выстрелил адреналином в кровь. Я мгновенно оказался на корме, ноги сами несли меня, перепрыгивая через снасти и ящики. Отсюда открывался вид на стремительно приближающийся силуэт вражеского судна. С каждой секундой я различал всё больше деталей: блеск орудий на борту, зловещий вымпел с оскаленной рыбиной, фигуры существ, снующих по палубе.
— Зарядить пушки! — прогремел голос Эстебана, разрывая оцепенение команды.
— Картечью! — добавил я.
В такую юркую цель попасть обычными ядрами казалось чем-то из разряда фантастики. Пиратское судно двигалось так, словно само море подчинялось его воле. Да и какие серьёзные повреждения нанесёт пара наших мелкокалиберных пушек его мощному корпусу? Как комариные укусы для слона.
Мы уже были в радиусе их атаки. Если бы враги пожелали потопить нас, то не стеснялись бы. Один залп мощных орудий — и от нашей шхуны остались бы только щепки, плавающие в кровавой воде. Значит, хотят взять на абордаж. Живыми. Эта мысль почему-то не принесла облегчения.
Быть может, успеем утащить за собой на тот свет пару десятков ублюдков, если выстрелим вовремя. Лучше смерть в бою, чем пытки в плену или поход в рабство. Я увидел эту же решимость в глазах товарищей — страх сменился яростью обречённых. Не у всех, но большинства.
Пираты начали обходить шхуну слева, маневрируя с пугающим мастерством.
— Переместить пушки на левый борт! — прорычал Эстебан, выхватывая рапиру из ножен.