— Ясное дело, — буркнул недовольно Косси, и мы пошли назад. Слейд уже стоял рядом с гигантским фаллосом, опираясь на костыли.
— Оставайся здесь и жди, пока появится платформа, — сказал Косси и взглянул на зажатые в кулаке женские часики. — Еще есть в запасе двадцать минут.
— Откуда у тебя это? — поинтересовался я.
— Не твое дело, — сказал Косси. — Через двадцать минут их у меня уже не будет. Надзиратели перевернут вверх дном всю тюрьму, но часиков у меня им не найти, — зловеще осклабился он. — Ну, я пошел. Без двух минут три ребята затеют драку, и ты сразу же иди к отметине на стене. Только не суетись и не вздумай бежать. Понял? Не отвлекайся, что бы ни происходило вокруг, делай свое дело. Когда платформа зависнет над землей, подставишь Слейду спину, а потом вскарабкаешься по канату сам. Все очень просто.
— Все будет хорошо, Косси, — сказал я.
— Удачи тебе, Рирден. От рукопожатий воздержимся. Прощай. Осталось пятнадцать минут.
— Постой, — сказал я. — А как же насчет телекамер на стене?
— О них позаботились, — успокоил меня Косси. — Ну, я пошел.
Я остался один и еще раз взглянул на стену. Мои ладони вспотели, когда я увидел натянутую над ней колючую проволоку. Не приведи Господь зацепиться за нее! Я обтер руки о штаны и опустился на корточки.
Слейд с невозмутимым видом стоял напротив меня один: видимо, всех заранее попросили держаться от него подальше, а желающих ослушаться совета крутых парней с крепкими кулаками в тюрьме не нашлось. Кому охота стать жертвой несчастного случая?
Косси непринужденно болтал с кем-то из заключенных, время от времени они дружно смеялись, и мне оставалось надеяться, что не надо мной. Впрочем, если Косси сыграл бы со мной злую шутку, нам с ним было бы тесновато в этой тюрьме. Но сердце подсказывало мне, что это не розыгрыш.
Четверо надзирателей с каменными лицами прохаживались по двору, присматривая за прогуливающимися заключенными, еще двое наверняка наблюдали за ними из окон. Улица за тюремной стеной им оттуда тоже была видна. Неужели, подумал я, они такие дураки, что допустят, чтобы автокран остановился рядом с тюрьмой? От этой мысли у меня по спине пробежал холодок.
Время шло, и у меня вновь вспотели ладони. Я вытер их о штаны: не хватало только, чтобы они скользили, когда я ухвачусь за канат! Я взглянул на Косгроува: он разговаривал со своим приятелем, но время от времени поглядывал на меня. Вдруг я услышал в другом конце двора шум и перебранку. В тот же момент Косси хлопнул дружка по спине и нарочито громко расхохотался. Я встал и медленно пошел к меловой отметине.
Вокруг все смотрели в направлении вспыхнувшей в углу двора потасовки. Туда побежали некоторые заключенные и надзиратели. Справа от меня, словно из-под земли, вырос старший надзиратель Хадсон и с самым решительным видом тоже направился к нарушителям порядка. Неожиданно раздался негромкий хлопок, и двор заволокло густым белым дымом. Я продолжал идти, но Хадсон обернулся и уставился на меня. Последовало еще несколько хлопков, дым стал еще гуще. Кто-то кидал через стену дымовые шашки.
— Побег! Побег! — закричал Хадсон. — Включите сирену!
Он засвистел в свисток, но я продолжал двигаться в заданном направлении.
— Где эта чертова платформа? — услышал я голос Слейда и взглянул вверх: из клубов дыма прямо на нас опускалась платформа, с четырех концов которой свисали канаты. Стоявший на ней человек что-то говорил в трубку радиотелефона.
— Давай, Слейд! — сказал я. — Лезь первым!
Он отшвырнул костыли, и я подсадил его. Когда он ухватился за канат, человек на платформе что-то сказал в микрофон, и платформа поползла вверх. Я подпрыгнул и вцепился в последний узел того же каната, на котором завис и Слейд. Он быстро карабкался по канату вверх, размахивая перед моим лицом ногами, и зацепил-таки носком ботинка мой подбородок. Я едва не отпустил канат, но в последний момент сумел удержаться.
Вдруг я почувствовал, что кто-то схватил меня за лодыжку. Я посмотрел вниз и увидел перекошенное от злобы и напряжения лицо Хадсона. Хватка у него, надо признать, была бульдожья, но после мощного удара другой моей ногой по его физиономии он разжал руки и с глухим стуком рухнул на землю, а я из последних сил полез по канату вверх, рискуя порвать мышцы рук. Наконец я ухватился за край платформы и, подтянувшись, залез на нее, мысленно благодаря Слейда за преподанный мне урок.
Слейд едва дышал, распластавшись на платформе.
— Все будет хорошо, — успокаивал его человек с радиотелефоном. — теперь все будет в полном порядке.
Я посмотрел вниз, увидел под нами колючую проволоку и вздохнул с облегчением.
— Делайте, как я, — приказал нам человек с радиотелефоном, когда стальная рука крана перенесла нас за стену и начала плавно опускать вниз. Неизвестно откуда вдруг появился грузовичок и остановился прямо под зависшей над улицей платформой. Наш сопровождающий перелез через ограждение и спрыгнул в кузов. Я последовал его примеру. Слейд свалился мне на голову, едва не сломав мне шею, но не успел я выругаться, как автомобиль рванул с места и свернул в переулок, отчаянно скрипнув покрышками по асфальту.
Вцепившись обеими руками в борт, я взглянул назад и увидел, как огромный автокран-«вишнесборщик» перегораживает проезд. Из его кабины выскочили двое мужчин и разбежались в разные стороны. Что было потом, я уже не видел, потому что наш грузовичок снова свернул в переулок.
Слейд выглядел ужасно, лицо его посерело, он тяжело дышал, привалившись к борту кузова. Наш сопровождающий толкнул меня локтем в бок:
— Внимание, — сказал он, — тебя сейчас пересадят в микроавтобус. Приготовься!
Резво мчавшийся по пустынному проулку грузовичок прижался к бордюру и остановился почти вплотную к стоявшему с открытой дверью микроавтобусу. Я перемахнул через борт, спрыгнул на асфальт и шмыгнул в салон. Дверца за моей спиной тотчас же захлопнулась, и автомобиль тронулся с места, быстро набирая скорость. Грузовичок со Слейдом в кузове тоже стал удаляться, свернул направо и исчез из вида.
— Куда мы едем? — с трудом переведя дух, спросил я сидящих впереди широкоплечих парней. — Почему нас со Слейдом разлучили?
— Пригнись пониже и заткни пасть, — не оборачиваясь, приказал мне один из них. — Скоро все узнаешь.
Я постарался расслабиться, насколько это было возможно на холодном металлическом полу. Судя по мелькающим за задним стеклом зданиям и перекресткам, мы кружили по улицам. Наконец микроавтобус свернул в переулок и, снизив скорость, въехал по трапу в фургон автопоезда. Двери его с лязгом закрылись,