Возможно, это глупо и бессмысленно, но я не могу оставаться в стороне, когда с моим Домом творится нечто подобное.
Валфрик не стал препятствовать мне, но по его лицу я вижу, что в успех этого мероприятия он не верит. Думаю, Вал и согласился, потому что знает: драконы не станут его слушать ни после нападения на дом Солнечного Снега, ни после того, как Кровавая Луна прошлась по землям Серебряной.
Но сейчас у нас нет времени на сомнения и страхи. Каждый час в замке, где я выросла, творится то, что и представить сложно. Я сама провела в Доме Сидда всего ничего, а впечатлений хватит на всю жизнь. Никому не желаю повторения этого кошмара.
Наконец двери открываются, и в зал будто по команде входят высокие хорошо сложенные мужчины. Валфрик, который сидит в кресле во главе стола, подперев кулаком щеку, скользит по ним раздражённым взглядом. Его эмоции спокойны как зеркальная гладь озера. Сигберт и вовсе даже головы не поднимает.
Зато вошедшие все как один упираются взглядом в меня. Назвать это внимание дружелюбным не повернётся язык.
– А что она здесь делает? – не сдерживается один из пришедших, останавливаясь у подготовленного для него кресла, но не спеша сесть.
– Она здесь, потому что я так решил, – холодно заявляет Валфрик.
Я с опаской смотрю на него. Лишние конфликты нам точно не нужны.
– Здравствуйте, – решаю начать с улыбки. – Я хотела прийти и познакомиться с вами, чтобы попытаться… стереть черту недопонимания между нами.
– Недопонимания? – хмыкают с другого конца стола. – Мы все прекрасно понимаем, что Валфрик, очевидно, свихнулся, если позволил себе привести в Дом истинную другого двуликого.
– Она моя, – огрызается тот тоном, который может означать, что повторять это приходится далеко не в первый раз.
– Подтверждаю, – не отрываясь от записей, заявляет Сигберт. – Метка поставлена насильно. Более того, брак не консуммирован. В условиях нашего положения много спорных моментов, и мы пока не угадаем, какая карта на что повлияет.
– Она носит дитя, насколько мне известно, – включается двуликий с пышными, лихо закрученными усами. – Так что традиция одобренного богами брака уже нарушена. Девушка не сможет выйти замуж и консуммировать брак. Кто ж тебя за юбку-то тянул? Валфрик? Не могли подождать свадьбы?
– Но с точки зрения замужества с Валфриком ей это даже на руку. Женщина может выйти замуж повторно, тогда никто не станет придираться к невинности. Даже боги.
– Есть вещи поважнее вашего страха перед абстрактной карой, – хмыкает Валфрик, отцепляя от щеки кулак. – На её бедре метка, от которой нужно избавиться. То, что она существует и отравляет мою истинную, подчёркивает то, что боги плевать хотели на такие мелочи. Они даже позволяют одним двуликим лишать других второй души.
Повисает липкая пауза. Я всего лишь человек и не представляю, насколько страшно для двуликого лишиться своей силы. Стать человеком. Они привыкли, спокойны оттого, что в любой момент могут проявиться и переломить ход в свою пользу, а теперь… их пугает будущее. По глаза вижу.
Смотрю на Валфрика. Мой дракон не побоялся обратиться и стать человеком ради меня. Влияние истинности или сочетание со множеством других причин? В любом случае я знаю, что могу на него полагаться. Во всём. Он не боится рисковать ради меня
– Послушайте, – осторожно начинаю я. – Знаю, что всем вам безразлична судьба тех, кто оказался заперт с Сиддом в одном замке. Поверьте, ничего хорошего там не происходит. Они оскверняют часовни, устраивают в них гуляния, пачкают пол и не только. Они искажают всё, к чему прикасаются. Сегодня страдают девушки моего Дома, завтра там окажутся те, кого любите вы. Невесты, жёны, сёстры, дочери.
Я заглядываю в глаза каждого. Вижу, драконы понимают, что я права, но чего-то боятся. Чего?
– Им будет наплевать, девственны они или нет, – подхватывает мою мысль Валфрик. – Не знаю, как вам, а я не собираюсь позволять свиньям издеваться над моей сестрой и женой.
– В конце концов, выбора-то у вас особо нет, – хмыкает Сигберт. – Либо вы пойдёте и сделаете что-то, либо кабаны устроят пьянку уже в ваших часовнях.
– Я не понимаю, как мы собираемся с ними драться. Конечно, они сидят в замке, под куполом, сквозь который нам не пробиться.
– Знаете, что мне не нравится в политике моего отца? – усмехается Валфрик. – Он слишком осторожничал в последние годы. Вы стали забывать, что мы – правители неба. Кабаны могут конкурировать на земле с волками и медведями, другими хищниками, но небо всегда будет нашим. Для крыльев не существует преград, мы можем добраться куда угодно. Но почему-то мы забыли об этом. Сидим в четырёх стенах, забывая, каково это – чувствовать ветер под крылом.
– Это осторожность, – возражает мужчина с усами.
– Это слабость, – Валфрик поднимается. – Я позвал вас затем, чтобы сказать, что мы выдвигаемся в военный поход на дом Солнечного снега.
– В разгар зимы?
– Именно. У нас есть крылья. Нам не страшны занесённые дороги. Я собираюсь брать их измором. Буду разрушать ворота, стены. Заставлять кабанов самих чистить дороги, чтобы починить их. Потому что в моей власти воздух и сила.
– Мы могли бы дождаться весны, – предлагает кто-то из драконов. – Они ослабнут, мы подготовимся.
– У Валфрика нет на это времени, – возражает Сигберт. – Да и у Авалины тоже.
– Но если вы надеялись, что после моей смерти сможете выбрать более удобного правителя, то готовьтесь к тому, что им станет Сидд, – хмыкает Валфрик. – У меня много претензий к этой свинье, но яйца у него есть. Он куда решительнее вас, трусов.
Я в ужасе смотрю на него. Зачем Валфрик злит их? Валу же нужно, чтобы с ним кто-то полетел, чтобы его прикрыли. Он разрабатывал план, в котором будет сбрасывать на замок камни, деревья и прочее. Сбивать башни и прочее, чтобы не допускать повторения осады замка Кровавой Луны. Все взгляды почему-то обращаются ко мне, и я начинаю думать, что моё присутствие делает