Глава 7. Встречая основные силы. "Петля Того".
Туман всё усиливался. Теперь он уже мог с трудом разглядеть середину своей колонны. Небогатов думал, стоит ли перестроить свои суда в соответствии с планом боя. Если враг атакует сзади - всё по плану, старые броненосцы примут удар. Если враг окажется с левого или правого борта - их встретит бортовой огонь. А вот при встречи с врагом прямо по курсу надо быстро отвести новые суда назад. По его задумке второй и третий боевые отряды, получив сигнал, повернут влево вперед, а его первый отряд - вправо назад. Конечно, в этом маневре есть риск, но он необходим, чтобы не дать врагу атаковать с невыгодного угла. Также он рассчитывал на разведку - "Светлана" и миноносец должны предупредить о враге, по крайней мере о главных силах врага, и он сумеет перестроиться до появления судов в радиусе их стрельбы.
Флагманский артиллерист, Фёдор Аркадьевич, объяснял ему причину, почему попавший в них снаряд обуховского завода не взорвался:
- Понимаете, Ваше Превосходительство, просто заводской брак! - успокаивали его.
Вскоре они услышали звук стрельбы, который нарастал. Звук шел прямо по курсу.
В 12 час 50 минут пополудни на "Суворове", где с разрешения начальства многие матросы спали, прогремела команда:
— Вставай! Боевая тревога!
Небогатов предполагал, что впереди сражается Энквист. Но с кем?
Вскоре вернулась "Светлана". Сообщила, что Энквист ведет бой с большим количеством легких крейсеров противника и отступает в их сторону.
Небогатов решил рискнуть. Он предположил, что враг о нём не знает. Гонять старые броненосцы за легкими крейсерами - бессмысленно. Новые отделять от эскадры слишком опасно - рядом могут быть главные силы врага. По его приказу первый отряд шел впереди строем фронта. Фактически головным был "Ослябя", за ним шли старые броненосцы. Справа от "Осляби" на параллельных курсах шли "Орел", "Бородино", "Александр III" и его флагман "Князь Суворов". По его плану он должен встретить вражеские суда сильным носовым огнем и как минимум отогнать. В идеале - повредить и утопить. Энквист же должен был занять место в строю, отступив от врага. Чтобы известить Энквиста об этом плане, вперед была послана "Светлана".
Внезапно туман стал слабеть. Видимость снова возвращалась к уже привычным 6-7 морским милям. Небогатов увидел движущийся в его сторону отряд Энквиста. Все 4 корабля имели следы боя, но крена он глазом не видел. С флагмана сообщили, что три отряда японских крейсеров второго ранга скрылись в норд-остовой четверти, то есть справа по курсу. Небогатов смотрел туда, но ничего не видел.
— Смотрите: броненосец "Микаса"! - воскликнули, указав в другую сторону, на норд-вест.
— Не может быть. "Микаса" считается погибшим!
Небогатов смотрел в указанную сторону слева по курсу.
Впереди действительно находился "Микаса", на котором развевался флаг адмирала Того. Следом за ним один за другим вышли из тумана броненосцы "Сикисима", "Фудзи", "Асахи", а также броненосные крейсеры "Кассуга" и "Ниссин". Расстояние до противника было значительным — около семи морских миль, что делало бой пока невозможным. Стрельнуть с нового корабля можно, но вот попасть очень вряд ли. На кораблях вновь прозвучала команда: "Боевая тревога!"
Вслед за этими кораблями выступили еще шесть броненосных крейсеров: "Идзумо" под флагом адмирала Камимура, "Якумо", "Асама", "Адзума", "Токива" и "Ивате".
Расстояния между эскадрами стремительно уменьшалось. Небогатов, зная, что они не умеют стрелять на дальние дистанции велел пока не стрелять, ожидая что флаг подойдет ещё ближе.
- До 15 кабельтов бить бронебойными снарядами! Выше - фугасными! - давал последние указания флагманский артиллерист.
Первый боевой отряд Небогатова увеличил скорость, а второй и третий уменьшили, чтобы перестроиться в единую кильватерную колонну. Небогатов был в затруднении. Враг шел на контр курсе. То есть можно сказать, что подставлялся под бортовые орудия. Враг имел скорость 16 узлов, его эскадра около 13 узлов. Получалось, что суммарная скорость сближения 29 узлов! Можно было пидти как они идут. По итогу враждебные эскадры просто разойдутся: враг не успеет нанести большого урона за непродожительное время огневого контакта. А потом враг потратит весь световой день, просто догоняя, причем именно со стороны старых судов его эскадры. Можно было подпустить врага чуть поближе, а потом совершить поворот "все вдруг". Тогда враг пойдет на юг со скоростью 16 узлов, а ты со скоростью 13 тоже пойдешь на юг. Суммарная скорость удаления три узла, то есть врагу больше часа быть под огнем с ним на параллельных курсах. Но пока ещё слишком далеко. Они уже с таких дистанций стреляли по разведчикам, не утопили.
На баке, тревожно всматриваясь в неприятельские корабли, скопились группы матросов. Некоторые из них, соблюдая старые морские традиции, побывали перед смертью в бане и переоделись в чистое белье. Таких убежденных, что на том свете они должны предстать перед Богом, как на адмиральском смотру, было немного. Священник, облаченный в ризу, с крестом в одной руке, с волосяной кистью в другой, торопливо обходил верхнюю палубу. Его сопровождал, неся чашу со святой водой, матрос, исполнявший на судне обязанности дьячка. Около каждой башни они оба останавливались, и священник наскоро кропил башню святой водой, а потом, бормоча слова молитвы, крестом благословлял дула орудий. Что чувствовал он, глядя на приближающиеся корабли противника? Интересно, а японцы каким богам молятся?
Снова раздался сигнал боевой тревоги. Каждый матрос и офицер уже находился на своем посту. Дистанция до противника сокращалась с каждым мгновением. На корабле воцарилась напряженная тишина, словно жизнь на борту замерла. Единственными звуками были гул работающих помп, предотвращавших возможные пожары, и шипение воды, которая мощными струями из шлангов обильно орошала палубу, сверкая на солнце.
Вражеская эскадра пересекла курс русской эскадры, двигаясь справа налево, и начала сближаться с нами, словно намереваясь вступить в бой на встречных курсах. Расстояние между нами составляло около 40 кабельтовых. За основными кораблями противника показались легкие крейсеры, с которыми, вероятно, уже имел дело Энквист. Казалось, что вражеская эскадра действовала как единый механизм. Ее скорость не превышала пятнадцати-шестнадцати узлов, но, поскольку его эскадра шла навстречу, дистанция сокращалась стремительно. Создавалось впечатление, что вся эта масса кораблей, окутанная дымом из многочисленных труб, мчится по морю с невероятной