С окраин начали доходить известия, что там узнали о состоянии правителя Ассирийской империи и зашевелились. Пока что шла идеологическая накачка. Ждали смерти Синаххериба и гражданской войны между его сыновьями.
Ждать им пришлось еще четыре года. За это время я выдал замуж и младшую дочь. В мужья ей достался старший сын богатого купца, которого я подобрал заранее. Ей тоже достались дом в центре города, поле, молодой сад и немного золота на собственные торговые операции ее мужу.
Наверное, Синаххериб мучился бы еще несколько лет, несмотря на поехавшую кукуху, если бы не поменял наследника на престол. Старший сын Ардамулишшу не простил ему это и в один прекрасный день убил в храме бога Сина. Можно сказать, вслед за отцом продолжил семейную традицию. Уверен, что ему нашептали, что народ воспримет это с одобрением, что большая часть поддержит его права на трон и прочую чушь. Зря он поверил льстецам. Ладно бы убил во дворце, но в храме… Наверняка у Синаххериба было много недоброжелателей, но даже они отнеслись к событию, как к святотатству. При этом он еще оказался и клятвопреступником, потому что присягнул на верность назначенному отцом наследнику. В итоге хитрые жрецы, чтобы не оказаться между молотом и наковальней, отказались короновать его, передав решение высшим силам. Мол, пусть сперва искупит грехи, докажет, что боги на его стороне, что станет очевидным, если победит своего младшего брата Ашшурахаиддина, который в это время вместе с армией возвращался из западных провинций, где решили немного побунтовать, но, узнав о приближении ассирийской армии, вовремя образумились.
Жрецы не догадывались, что есть еще и человек, способный повлиять на итог сражения. Ашшурахаиддин его знал. После захвата Вавилона Синаххериб объяснил сыну, кто я такой и для решения каких задач нужен. По мелочам меня дергать не надо, для этого есть другие исполнители, а вот когда не знаешь, как решить проблему, следуй совету далеких потомков — зови русских, хотя бы одного из них. Сын прислушался к совету отца. Гонец прискакал ко мне в тот же день, когда до Халеба добралась новость об убийстве Синаххериба.
64
Царство Шуприя располагается на территории бывшего Субарту, известного мне еще с шумерской эпохи. Недавно оно освободилось от вассальной зависимости от Урарту, благодаря походам Шаррукина, сильно подорвавшего военный потенциал их сюзерена. В наказание за это доброе дело там приютили сбежавшего из Ниневии Ардамулишшу и пообещали помочь в войне с братом. Заодно туда подтянулись урартцы, желавшие рассчитаться с ассирийцами за предыдущие войны. Официально их страна в этой затее не участвовала. Руса Второй, нынешний правитель Урарту, предпочитал договариваться, а не воевать. При нем по всей стране велось строительство крепостей, прокладывались дороги, налаживались торговые связи. Истинный армянин!
Армия Ардамулишшу зашла на территорию Ассирийской империи и остановилась неподалеку от Мелиды в провинции Камману. Жители ее спрятались за крепостными стенами, не желая участвовать в гражданской войне. Не ту сторону выберешь — и тебе хана. Лучше прикинуться нейтральными. К Ардамулишшу присоединились несколько ассирийских воинских частей, конница и пехота. Он наобещал им золотые горы. Людей хлебом не корми, дай послушать сказочника и помечтать. В Шуприи иллюзии начали развеиваться. Там их держали в черном теле, потому что самим ресурсов не хватало, а собственное снабжение, чем славилась ассирийская, налажено не было. Ардамулишшу предпочитал организовывать пиры только для себя и своих холуев. Его воины добывали пропитание, как умели, из-за чего постоянно были стычки с аборигенами. В Камману они продолжили грабить крестьян, выезжая на промысел большими отрядами, чтобы им не оказывали сопротивление.
Я узнал все это при пересечении провинции Куммухи, расположенной южнее. Прибыл вместе с конной сотней из Халеба, откуда было намного ближе, чем из Ниневии, поэтому у меня было время пообщаться с аборигенами. В ожидании подхода основных сил мой отряд остановился в приграничном городке Халпи, населенном халдеями, депортированными из Вавилонии во времена Шаррукина. Не скажу, что горожане были рады нам, но шуприйцев и урартцев боялись больше. Шакну без разговоров снабжал мой отряд продуктами и просил не грабить крестьян. Мы в Куммухи и не занимались этим, ездили в Камману, где нас принимали за армию Ардамулишшу.
В одно не совсем прекрасное утро холодноватого месяца собах (январь-февраль) мы выдвинулись на разведку и заодно набрать провизии, чтобы разнообразить свой стол, а излишки продать. Несмотря на кожаные перчатки, у меня мерзли руки. Одной держал поводья, а вторую согревал под толстым шерстяным конасом. Проехав между холмами, поросшими низкими деревьями и маквисом, оказались между полями и садами, за которыми начиналась деревенька, вытянутая вдоль грунтовой дороги. В ней уже орудовал другой отряд.
— Ждите здесь, — приказал я своим подчиненным и поскакал трусцой к крайним домам.
Вражеские всадники заметили меня, но не обратили внимания, приняв, наверное, за своих, продолжили искать замаскированные зерновые ямы. Не знаю, что они собирались найти, ведь скоро новый урожай. Зерно, если и оставалось, отвезено в Мелиду.
— Позови сотника, — остановившись возле крайнего дома на левой стороне дороги, попросил я воина, который вышел из него с охапкой тряпья.
— Зачем? — спросил он.
— Покажу место, где добычи больше, но в одиночку мы не справимся, — соврал я.
Слово «добыча» сработало, как пароль. Вскоре ко мне подъехал на саврасом коне мужик лет тридцати семи с отсеченным кончиком носа, из-за чего были видны клубки черных волосин в открывшихся ноздрях. Такого не забудешь, поэтому я сразу узнал его. Предыдущий раз встречались возле Ниппура, если не ошибаюсь. Меня тоже трудно с кем-нибудь перепутать. Видимо, сотник точно знал, что я не примкнул к Ардамулишшу, поэтому, подъезжая, сперва смотрел на меня удивленно, а потом, видать, подумал, что я решил примкнуть к ним.
Поздоровавшись, я сразу разочаровал его и подтянувшихся следом двух воинов:
— Я служу Ашшурахаиддину. Приехал потолковать с вами. Не нравится мне убивать тех, с кем раньше сражался плечом к