— Нам пока нельзя останавливаться, Урла, — задыхаясь, проговорил Дарл. — Эти твари, скорее всего, пойдут за нами по пятам — нам нужно убраться от них на безопасное расстояние.
— Хорошо, — выдохнула она, мужественно распрямляя усталое тело. — Я смогу идти дальше.
Его сердце болело за неё, но он продолжал идти вперёд, двигаясь по проходу в холмах так быстро, как только мог.
Сверкающие белые ледяные утёсы грозно возвышались над ними, вздымая в сгущающихся сумерках к небу фантастически вылепленные шпили и минареты. Эти белые утёсы, бывшие когда-то частью водной оболочки тёплой Земли, хмуро взирали сверху вниз на две упорно идущие вперёд фигурки.
Дарл прокладывал путь через ледяные каньоны и пропасти, направляясь на восток. Он с трудом переводил дыхание, а его лёгкие болели, когда они, наконец, оказались по другую сторону ледяного хребта.
Перед ними, за расположенными на берегу обледенелыми чёрными скалами, лежало бескрайнее голубоватое пространство моря жидкого воздуха, призрачно мерцающего в сгущающихся сумерках — безбрежный, таинственный океан, простирающийся вдаль под белыми звёздами.
Чёрный берег, на котором стояли Дарл и Урла, изгибался на северо-восток вдоль кромки моря. Именно этим путём они должны были добраться до Первого Города, до которого оставалось ещё почти сто миль.
Дарл оглянулся на расщелину, из которой они только что выбрались, но там не было и следа корчёвщиков.
— Я думаю, мы избавились от них, — с надеждой сказал он, — хотя эти зверюги пройдут полмира в поисках топлива.
Он с некоторым беспокойством посмотрел вперёд, на изгибающийся берег тихого, мерцающего моря.
— Пойдём, Урла, — сказал он. — Это всего лишь...
Дарл прервался на полуслове. По его телу пробежал ледяной холодок. Он только что машинально взглянул на индикатор уровня топлива.
Стрелка была всего в нескольких десятичных делениях от нуля. Во время встречи с корчёвщиками и бегства от них он забыл, что каждая минуту топливо безжалостно расходуется.
Урла почувствовала, как напряглась его рука в её руке, и увидела, как окаменело его лицо. Она взглянула на свой собственный индикатор. По её телу пробежала дрожь.
— Это... это почти конец, не так ли, Дарл? — сказала она.
До него донёсся её ровный и без признаков истерики голос.
— Да, — сказал он, и это слово, казалось, попыталось застрять у него в горле, когда он произносил его.
Дарл яростно схватил её за плечи.
— Урла, я знал, что конец неотвратим, и теперь, когда он настал, я понимаю, каким дураком я был, что привёл тебя на верную смерть. Я не должен был этого делать!
— Я не жалуюсь, Дарл, — тихо сказала она, не сводя с него пристального взгляда своих тёмных глаз, а затем спросила: — Сколько у нас ещё времени?
— Осталось меньше часа, — глухо произнёс он, — а до Первого Города ещё больше восьмидесяти миль.
— Давай всё равно продолжим путь, — сказала Урла. — И, Дарл, я рада, что покинула города и ушла с тобой. Я рада!
— Урла, я всё равно спасу тебя, спасу! — мучительно закричал он. — Мы найдём топливо где-нибудь, как-нибудь. Пойдём!
Он отчаянно зашагал с ней по замёрзшему берегу, его глаза лихорадочно искали на чёрных скалах следы блестящих серых радиоактивных руд. Но по мере того, как они шли всё дальше и дальше, пламя непокорности судьбе угасало в его измученном сознании в предчувствии холодной неизбежности конца.
Здесь не было никаких следов искомых руд. На самом деле, такие руды никогда не находили вблизи жидких воздушных океанов. Пока они шли вперёд, они оба понимали, что просто заполняют хоть каким-нибудь делом время до своей смерти.
Дарл внезапно остановился. В высоком чёрном гребне замёрзшей скалы слева от них зиял природный туннель дюжины футов в диаметре. Вход в него был усыпан любопытными каменными обломками.
— Радди часто бывают здесь! — воскликнул он, разглядывая обломки. — Там, внизу, должна быть одна из их пещер.
Урла вздрогнула.
— Тогда давай уйдём отсюда. Если они вылезут и обнаружат нас...
— Урла, ты не понимаешь, что я имею в виду, — взволнованно заявил Дарл. — Если там, внизу, есть радди, то там же есть и топливо — ты же знаешь, что эти существа, как предполагается, настолько разумны, что приносят собранную ими руду в свои пещеры, делятся ею и хранят на будущее. Если мы спустимся и возьмём немного руды...
— Дарл, нет! — в ужасе закричала Урла. — Спуститься к этим ужасным созданиям? Я лучше умру здесь, наверху.
— Возможно, нам удастся сделать так, чтобы они нас не заметили, и украсть немного их руды, — напряжённо произнёс Дарл. — Это наш шанс, Урла! — наш единственный шанс выжить, добраться до Первого Города, разоблачить тиранию Горм Ога, угнетающего наш народ.
Урла какое-то время ещё прижималась к нему в болезненном ужасе, но через мгновение храбро кивнула головой в шлеме.
— Хорошо, Дарл, я пойду с тобой, если ты настроен так решительно.
Он видел, как дрожит её подбородок, как потемнели и расширились от страха глаза, но она всё же сделала жалкую попытку улыбнуться ему. Дарл крепко сжал её руку, когда они вошли в этот мрачный туннель.
Волосы у него на загривке встали дыбом, когда они двинулись по большому каменному проходу. Из всех странных форм жизни, созданных эволюцией на этой холодной планете, радди были самыми ужасными с точки зрения людей, потому что они были самыми разумными, самыми человекоподобными.
* * *
Большой туннель слегка понижался. Тьма была практически абсолютной, лишь несколько слабых лучей проникали сюда снаружи. Но Дарл и Урла всё же могли смутно видеть — поколения людей, живших в мире вечных сумерек, сильно развили зрительные возможности человеческих глаз.
Туннель вывел в огромную мрачную пещеру. В ней никого не было, но виднелись многочисленные следы чьего-то прибывания — обломки скал, разбитые для того, чтобы извлечь живительную руду, и следы больших беспалых ног в каменной пыли.
Дарл заметил проходы, ведущие из этой пещеры. Он выбрал самый большой. Через несколько минут они с Урлой застыли у входа в другую большую и практически лишённую света пещеру.
По меньшей мере два десятка радди сидели на корточках в центре этой пещеры. С кривыми ногами и болтающимися руками, заканчивающимися долотообразными пальцами, плоскими, безглазыми головами с зияющими отверстиями ртов, они выглядели как гротескные, ужасные пародии на людей.
Они были порождениями ночи, порождениями холода и тьмы, их блестящие чёрные тела были образованы не из соединений углерода, а из других элементов, способных восстанавливаться путём