– Значит, мы пойдем напрямую, что, может, и не совсем удобно, зато быстро. Встретимся где-нибудь на обратном пути. На парковке здесь, у Браунс-Фолли, – решительно сказал Мерлин и стукнул по карте. – Мои лево… мои люди пойдут пешком, проверят въездные ворота, убедятся, что они не охраняются или разберутся с теми, кто там есть, а потом обойдут их с двух сторон, как бы возьмут в клещи, и подойдут к дотам с тыла. Как только они обезопасят вход, мы подъедем и посмотрим, что дальше.
– Вы считаете, что вчетвером сможете выбить террористов с выгодных позиций? – недоверчиво переспросила Лерень и оглядела Мерлина с головы до ног. – Я могу поднять наши силы быстрого реагирования. У нас есть резервный взвод и полк Королевских ВВС. В смысле, я не хочу быть… Но на вас килт, а этот человек в ковбойской шляпе…
– Нерегулярные войска для нерегулярных действий. – Мерлин очаровательно улыбнулся. – Сьюзен, как думаешь, ты сможешь определить, если Старуха начнет двигаться?
– Нет, пока не коснусь земли, – ответила Сьюзен. – Чего мне совсем не хочется, особенно без большой необходимости. Конистон зовет меня. И очень настойчиво.
– Кто такая Старуха? А Конистон? – спросила Лерень. – Это что, кодовые имена?
– Старуха – лидер террористов, – пояснила Вивьен. – А кто такой Конистон, вам знать не обязательно.
– Ладно, давайте соберем всех наших и обсудим план, какой он есть. – Мерлин огляделся и описал рукой круг у себя над головой, приглашая всех разойтись по машинам. – Вивьен, на заднем сиденье машины Эмилии есть коробка с рациями, настроенными на частоту «Браво». Раздай их, пожалуйста, нашим друзьям из армии и полиции. Правда, без базовой станции им будет не хватать покрытия, но мы все будем рядом и на одной частоте. – Он взглянул на часы. – Сейчас шесть пятьдесят. Все должны быть в точке сбора в семь двадцать, так что у вас всего пятнадцать минут на подготовку. «Рейнджровер» Эмилии и «даймлер» останутся здесь, поедем на «лендроверах» Торрант. Люси, ты не против?
– Нет, конечно, – отозвалась Торрант. – Только, чур, больше их не бить. Я еще за тот, который тогда раскурочили, отчеты не дописала. У меня их ведь целая стопка высотой шесть дюймов.
– Мне понадобится оружие? – спросила Лерень. – Если да, то я должна выписать на посту охраны пистолет, это может занять больше пятнадцати…
– Мы дадим вам «браунинг хай-пауэр». – Мерлин указал на группу леворуких книготорговцев, которые прогуливались неподалеку. – Диармунд даст. Кстати, у каждого должен быть с собой лом или молоток, кроме огнестрела. Но этого добра мы привезли много.
– Зачем? – спросила Лерень.
– В качестве меры предосторожности, – ответил Мерлин. – Кстати, вы мне напомнили. Сьюзен, я должен отдать тебе сумку для крикета.
– Сумку для крикета, ага, – отозвалась Сьюзен, сообразив, в чем дело.
Мерлин и раньше таскал в сумке для крикета мечи. Значит, теперь в ней должен лежать Кларент.
– Возьмешь ее, когда мы двинемся в путь, – сказал Мерлин.
– Хорошо, спасибо. Э-э-э… подполковник, а здесь есть туалет? – поинтересовалась Сьюзен. – Я бы зашла перед дорогой.
Тут же выяснилось, что воспользоваться удобствами на посту охраны хотят все, поскольку многим уже приспичило и могло приспичить еще сильнее, учитывая, какие опасности ждали их впереди. Но Сьюзен вошла в туалет первой.
Глава 21
Зимнее солнцестояние, Монктон-Фарли, четверг, 22 декабря 1983 года
Луна. Луну называют «триформом», потому что она предстает перед нами либо круглой, либо растущей рогами к востоку, либо убывающей рогами к западу.
Штурмовая группа леворуких книготорговцев покинула парковку у Браунс-Фолли тихо, словно четыре призрака, и растворилась среди кустов и низкорослых деревьев, покрывавших склон. Постройка, к которой они стремились, – башня XIX века – стояла где-то выше на Батфорд-Хилл. Когда они приехали, на парковке было пусто и грязно. Теперь на ней сплошь стояли служебные «лендроверы». В них тихо, как мыши, сидели полицейские и военные и не включали свет.
– Сама операция пройдет быстро, – сказал Мерлин; он и Торрант сидели на переднем сиденье автомобиля инспектора; Сьюзен, Вивьен и Данцигер расположились на заднем. В машине пахло плесенью, под дверцами стояли лужицы, – значит, машина закрывалась неплотно. – Хуже всего – ждать.
– Что мы будем делать, когда войдем? – спросила Сьюзен.
– Спустимся, разобьем Старуху и спасем мисс Агейо. Или доктора Агейо? Как правильно назвать студентку-медика третьего курса – доктор?
– Нет, – заявила Торрант. – Моя вторая дочь Карен работает врачом в больнице Святого Михаила.
– Э-э-э… когда мы разбирались с Саутхо, ваших было куда больше, чем сейчас, – заметила Сьюзен. – Разве Гвайр не так же опасен?
– О нет, – ответил Мерлин. – Совсем не так же, а куда меньше. Я думаю, мы сами с ним справимся. Но Уна уже едет к нам и ведет подкрепление.
Мгновение спустя раздался сигнал радиотелефона, и кто-то, вероятно Диармунд, сказал:
– Въезд на дорогу свободен. Охраны нет. Двигаемся дальше.
После этого они молча сидели в машине и напряженно ждали. Сьюзен смотрела в окно, по-прежнему дивясь тому, как хорошо видит ночью. Мимо иногда проезжали машины; дорога, по которой они двигались, была примерно такой же, как Дрифтон-Хилл у ее дома, то есть настолько узкой, что ее местами с трудом можно было назвать даже однополосной, с неровными краями и очень грязными обочинами. Подчиненные Торрант и Данцигер не выходили из своих машин, как и Лерень с водителем. Ее автомобиль стоял совсем рядом, и Сьюзен видела, что сержант спит, прижавшись щекой к окну, и еле поборола желание разбудить его, стукнув в стекло. Наверное, он уснул из-за того, что вокруг было очень тихо – двигатели не работали, печки тоже, так что внутри было еще и холодно.
– Старуха ведь похитила ее не для того, чтобы просто убить, да? – спросила Сьюзен спустя, как ей показалось, полчаса, хотя на самом деле прошло всего пять минут. – Я имею в виду Мегану.
– Наверное, нет, – после минутного колебания ответил Мерлин.
– Нет, она будет беречь ее для ритуала, то есть до последнего момента. – Вивьен взглянула на часы. – До полуночи еще три часа четырнадцать минут.
– Нам надо действовать быстро. – Мерлин беспокойно заерзал. – Чем ближе к полуночи, тем больше риск.
– Я тоже это чувствую, – прошептала Вивьен. – Твари, которым нет названия, ворочаются во сне. Этот солнцеворот мы будем вспоминать еще долго,