Примерно в миле от этой дорожной карусели ожила рация, и Грин предупредила, что они приближаются к назначенному месту.
– Вижу яркий серебристый «рейнджровер», – сказала она. – Мерлин, это ты? Ты нас видишь?
– Вижу, – раздался голос Мерлина. – Я поеду за «даймлером» Диармунда, если никто не против.
– Пожалуйста, – ответила Грин. – Хисс, у тебя хвоста нет?
– Нет, все чисто, – последовал слабый голос неслышимого ранее сержанта Хисса.
Видимо, он успел: их колонну замыкал полицейский «Ровер SD-1», невидимый, если не считать синей мигалки и белых фар, размытых от дождя, словно на картине импрессиониста.
– «За „даймлером“ Диармунда» звучит как цитата из книжки для самых маленьких, – сказала Шеба.
– Вот и напиши такую, – дружелюбно предложил Диармунд. – Вижу Мерлина.
Они пронеслись мимо парковки. Сьюзен увидела, как в пелене дождя сверкнул серебристый «рейнджровер» Эмилии, выезжая с парковки и пристраиваясь за ними следом.
Весь путь прошел в пробках, раздражающих остановках и рывках по обочине под непрерывным слепящим дождем. В какой-то момент Сьюзен почувствовала, что засыпает, и резко выпрямилась, изо всех сил воткнув ногти себе в ладони, чтобы не заснуть.
– Все в порядке? – спросила ее Вивьен.
– Мне главное не заснуть, – ответила Сьюзен.
– Ничего не бойся, все будет хорошо, – пообещала ей Вивьен. – Пока ты сама не захочешь уйти в Конистон, никто не заберет тебя насильно. Скажи себе это, повтори несколько раз.
– Может быть, ты и права, – с сомнением произнесла Сьюзен. – Мерлин говорил тебе, что я начала пропадать прямо в машине прошлой ночью?
– Да, говорил. – У Вивьен было странное выражение лица, почти виноватое, как показалось Сьюзен. – Дело в том, что это, наверное, моя вина. Понимаешь, я еще раз поговорила о тебе с тетушкой Зои… – Она замолчала, глядя на Диармунда и Шебу на переднем сиденье.
– Все нормально, – сказала Сьюзен. – Если уж я не могу доверять вам, то я так и так в беде.
– В общем, я поговорила с Зои, и она сказала, что твоя мифическая сущность могла пробудиться, когда я заставила тебя рисовать карту перемещения, которая вывела нас из Алфавитного дома, то есть это все равно произошло бы, но позже, когда ты уже была бы у отца. Но с моей подачи все случилось раньше.
– Я же должна была помочь Мерлину, – сказала Сьюзен. – К тому же мои сны начались за несколько недель до этого. Наверное, отец просто решил проснуться раньше, чем обещал. Еще до Нового года.
– Может быть, он считает, что день зимнего солнцестояния и есть настоящий Новый год, – обеспокоенно предположила Вивьен. – Беда Достопочтенный писал, что у англосаксов, по крайней мере у некоторых, новый год начинался с прибавлением дня.
– Лучше я пока не буду думать об этом, – сказала Сьюзен. – Надо сосредоточиться на поисках Старухи и спасении Меганы Агейо. Ты что-нибудь о ней знаешь? Я думала, нужна какая-то связь со Старым миром, чтобы стать подходящей жертвой Гвайра.
– У Агейо есть такая связь, – ответила Вивьен. – Грин говорит, что она с семнадцати лет подрабатывает в «Дж. Болдуин и Ко» – это такая компания, которая занимается траволечением. Агейо интересуется альтернативной медициной, а между лечебными и мифическими свойствами трав есть связь.
– Ее родители уже знают, что ее похитили? – спросила Сьюзен.
– Вряд ли. Грин не стала им сообщать. Если мы спасем ее, прежде чем новость просочится, то лучше им и не знать.
– Вот именно, – сказала Сьюзен. – Если.
Они двигались на запад по трассе М4, и дождь понемногу стихал, но пробки все не кончались. На обочинах так часто встречались попавшие в аварию автомобили, что объехать пробки не получалось, и их колонна тащилась в одном ряду со всеми остальными.
Дождь наконец стих, но, похоже, его вот-вот готов был сменить мокрый снег – так холодно стало снаружи. А Сьюзен еще попросила Диармунда убавить температуру в салоне: чтобы не заснуть, ей нужна была прохлада. Несмотря на все заверения Вивьен, Сьюзен чувствовала, что если заснет, то исчезнет из машины и окажется в Конистоне.
Глава 20
Зимнее солнцестояние, Коршем и Монктон-Фарли, четверг, 22 декабря 1983 года
Раскопки. Приходи на мои раскопки. Подразумевается – в мои комнаты, резиденцию, кабинет, святилище.
Из-за дождя и пробок поездка оказалась очень долгой, так что на шоссе Чиппенхем – Бат, которое вело в Коршем, они выехали в пять, когда почти стемнело. Весь снег, выпавший на прошлой неделе, от дождя растаял, и по обочинам дороги стояла вода. На равнинах Сомерсета уже начиналось масштабное наводнение.
Когда они подъехали к повороту на Коршем, снова ожило радио. Сьюзен как раз заметила дорожный знак, мелькнувший в свете фар их «даймлера».
Раздался голос Мерлина:
– Сьюзен, ты уже знаешь, где Старуха?
– Нет! – крикнула Сьюзен с заднего сиденья. – Я должна коснуться земли. Наверное.
Диармунд передал Мерлину ее слова.
– Ясно, – произнес Мерлин. – Мы встречаемся с полицией и армейским отделом по связям с общественностью у главного входа в Министерство обороны – Коршем. Следуйте за Грин. Сьюзен, не выходи из машины, пока мы не убедимся, что все в порядке. Диармунд, Шеба, вы знаете, что вам делать.
– Подожди, Мерлин, – сказал Диармунд. – Теперь это официально? Уна не перекрыла кислород? Было бы неплохо знать, что есть хотя бы вероятность подкрепления. Прием.
– Мы поговорили с Уной, – ответил Мерлин. – Она… неохотно, правда… но согласилась. И тоже едет сюда. Будет, наверное, через час. Малый книжный тоже послал команду. Они уже выезжают.
– Какое облегчение, – сказала Шеба. – Не считая того, что Уна едет сама.
Коршем был похож на любой другой торговый городок в округе. Сьюзен смотрела в окно, пока они ехали по Парк-лейн, но не видела никаких признаков присутствия военных. И лишь когда они, свернув на Вествеллс-роуд, проехали по ней больше мили, на поверхности земли появились какие-то признаки оборонных сооружений, скрывавшихся за обыденностью провинциального городка. Вдоль дороги тянулся характерный десятифутовый забор с бетонными столбами, колючей проволокой и сигнализацией по верху, из-за которого выглядывали унылые, неприметные дома 1950-х годов постройки, но прочные, способные выдержать даже бомбовый удар.
Чуть дальше они свернули с темной дороги на освещенное прожекторами пространство вокруг главного или, по крайней мере, общедоступного входа на объект, который за свою бытность сменил множество названий: когда-то его знали как казармы Бэзил-Хилл, затем как Центральный склад боеприпасов – Коршем, а теперь – как Министерство обороны – Коршем. Объект включал в себя отдаленные районы, которые, по общему мнению, были связаны подземными