– Я убегу, возьму эти драгоценности. Их наверняка можно продать. – Она быстро начала вытаскивать колье из шкатулки. – И завещание.
Она быстро засунула драгоценности и завещание в небольшой ридикюль.
– По завещанию я наследница всего, и эти драгоценности тоже мои. Я не воровка. Надо все же идти к отцу, все рассказать! Этот гнусный демон запугивал меня, твердя, что из города не выехать, но батюшка наверняка что-нибудь придумает. Тем более я наследница всего, на деньги можно нанять хорошего адвоката и доказать мою невиновность!
Саша поправила на левой руке небольшой перстень с желтым камнем, свое единственное настоящее сокровище. Кольцо покойной матушки, которое отдал ей отец неделю назад, рассказав, что Надежда никогда не снимала его. Теперь этот перстень носила Саша.
Спустя полчаса, в последний раз окинув трагичным взглядом неподвижное тело мужа, Сашенька покинула спальню. Облаченная в дорожное платье из зеленой тонкой шерсти, легкую накидку и бежевую шляпку, девушка, прижимая к себе небольшой ридикюль, поспешила вниз.
Она тихо спустилась вниз и прошла по темному коридору. То, что Михаил отпустил всю прислугу в трактир, было ей на руку, ведь сейчас она могла пройти незамеченной. Крадясь на цыпочках, она решила выйти через черный ход для прислуги. Но он проходил мимо дверей кухни. Оттуда все еще лился свет горящих свечей. Она тихо вновь приблизилась к кухне и осторожно заглянула.
Любовники все еще были там, только теперь картина, представшая перед взором Саши, показалась ей вызывающе развратной. Задрав до бедер юбки, Лариса сидела голыми ягодицами на столе, а Михаил стоял между ее ног, совершая ритмичные движения бедрами. Его рука ласкала пальцами ее обнаженную грудь, вульгарно выступающую над спущенным лифом платья. Девица, впившись ладонями в бока любовника, умело дергала бедрами, подбадривая Протасова хриплыми стонами.
Отвернувшись вмиг от мерзкой картины, Саша похолодела. Как мог человек, который только что убил отца, придаваться блуду, да еще и на столе в кухне, куда могли войти слуги. Это было до того мерзко и бессовестно, что она просто не звала, как на это реагировать.
– Скорее! Прочь из этого вертепа! Пока меня не поймали, – прошептала Сашенька и рванула наружу.
Глава X. Побег
Покинув пределы усадьбы Протасовых, Сашенька поспешила вперед по мостовой. Кругом еще властвовала глубокая ночь и петухи спали на своих насестах. Торопливо следуя по пустынным улочкам, девушка думала о том, что только один человек в этом мире может ей помочь. Это ее отец. Она выложит ему всю правду и покажет завещание мужа, Сергей Данилович наверняка сможет защитить ее от каверз Михаила.
Ее батюшка намеревался отправиться домой в Екатеринослав только завтра. Сейчас же он, покинув венчальное торжество еще в начале бала, отдыхал в съемных комнатах на Александровском проспекте.
Сашенька старалась идти быстрее, но длинная юбка путалась между ногами. К тому же местами ночной мрак скрывал дорогу, и идти приходилось осторожно, чтобы невзначай не оступиться или не встать в грязь или конский навоз.
Почти за час она преодолела длинное расстояние до доходного дома и, вбежав на небольшое крыльцо, толкнула входную дверь. Та оказалась заперта. Искренне удивившись, девушка начала дергать ручку, понимая, что ночной сторож опять заболел, а управляющий запер дом до утра. У постояльцев был ключ от входной двери, но у нее его, к сожалению, не имелось.
По ее подсчетам, сейчас было около четырех утра. Понимая, что управляющий придет на службу только в шесть, Саша решила покричать в окно. Войдя во двор, она пару раз крикнула, смотря в окна на третьем этаже, где снимал комнаты отец, но ей никто на ответил. После нескольких безрезультатных попыток девушка устало присела на деревянную лавочку у входа в дом и решила ждать.
Все время она озиралась по сторонам, боясь, что Михаил или полиция уже ищут ее, но кругом было тихо и спокойно, только одинокие прохожие проходили мимо ограды доходного дома, не обращая на нее внимания.
Сашенька напряженно размышляла, как все рассказать отцу. Она надеялась на его знание законов и жизненный опыт.
Как она и предполагала, в шесть часов у ограды появился управляющий. Увидев озябшую девушку в легкой накидке и летнем платье на скамье, он удивился:
– Мадемуазель Оленева? Что вы тут делаете?
– Здравствуйте, Афанасий Игнатьевич, – ответила Сашенька, вставая. Она прекрасно знала управляющего, как и он ее. Ведь почти три недели она жила здесь ранее. – Я к батюшке пришла. Хотела навестить его, а дверь заперта, да и в окно кричала, он не слышит.
– Они же уехали, барышня. Разве вы не знаете о том?
– Как уехал? – опешила она.
– В парадную-то зайдите, что ж на улице говорить, – приветливо предложил управляющий, проходя внутрь, Саша последовала за ним.
– Уехали они, уехали. Вчера заказал дорожный экипаж и рассчитался полностью по счетам.
– Но куда? Почему так рано? Он же только завтра хотел, – недоумевала Саша.
– Дак депеша вчерась срочная ему пришла, на службе у него какая-то оказия случилась, вот он и сорвался. Говорю же, еще вечером, едва вернулся, собрал все вещи и уехал.
– Господи, как плохо, – расстроилась девушка, присев на стул в конторке управляющего. – А когда вечером? Поздно?
– Насколько помню, около девяти вечера уехали, все торопились до полуночи до Коблево добраться, чтобы переночевать там на станции.
– И что же делать? – пролепетала Сашенька, не зная, что теперь предпринять. – Что же, в Екатеринослав ехать за ним?
– Не могу знать, барышня, может, вам батюшке письмо отправить?
– Мне срочно он нужен, наверное, поеду за ним…
– Тогда извозчика вам надобно. Деньги-то у вас есть?
– Деньги?
– А как же. И отчего ваш муж не поможет? Вы же вроде вчера замуж вышли. Вы с ним поговорите, может, он отвезет вас к батюшке вашему.
– Муж? Нет, он занят, не хочу его отвлекать от дел, – соврала она тут же.
Денег у нее не было, но был браслет, подаренный Протасовым, и еще драгоценности, которые она забрала из тайника. Можно было продать их.
– Вы знаете, где можно продать этот браслет, Афанасий Игнатьевич? –