И снова Алан не сдержал улыбки. Самая красивая девушка, которую он когда-либо встречал, оказалась и самой добродушной из всех! И эта девушка верит в него. Верит в его возможность.
Сможет ли он стать тем первым Темным, что ступил на сторону Света? Или ему суждено умереть, пытаясь? Как бы то ни было, хуже не будет. Это точно.
— Я хочу попробовать, — решил Алан, тут же отбрасывая позорные мысли о смерти. — Я хочу использовать то, что у меня есть, во благо!
— Хороший ответ, — мужчина протянул ему руку. — Меня зовут Григорий. Григорий Минастинг. С этого дня, ты — Алан — Клинок.
*****
Архипатриарх лично произвел Алана в Клинки, но сделал это без лишних лиц. Масштаб бедствий и смертей от Хитинового Яда, причиненных просвященному миру, был столь велик, что Глава Церкви не захотел открывать одного из его виновников людям.
В присутствии первых двух пар Перста и Клинка рейтинга, Алан ступил на двенадцатое место, под руководство опытного Джекстера Велса.
Когда церемония была окончена, Стикс, вполголоса, спросил Лаулу:
— Если этот Джеки так хорош, у него уже должен быть Клинок? Где же он?
Джекстер, услышав это, легкомысленно усмехнулся:
— Отправили в Анубис, древний. В твой проклятый старый дом. За ненадобностью.
— Проклятый старый дом… — напел под нос Стикс эхом, а потом улыбнулся Лауле. — Из этого засранца получился бы хороший Темный. Он вообще не заботится о чужих жизнях.
— Я справлюсь, — хлопнул величайшего Темного в мире по плечу Алан. — И я заслужил. О! Или мне нужно называть тебя моим Властелином?
— Можешь, — оскалился в ответ Стикс. — Если этот мехико будет тебя обижать, маякни Властелину. Я порву его задницу на британский флаг.
Клинки, хорошо ладившие еще до того, как Алан стал Темным, широко улыбались друг другу, и Лаула решила, что они в своем праве. Даже если Джекстер Велс стоял за спиной своего подчиненного с кислой миной.
Однако…
— Я совсем не понимаю, сколько слов из твоей речи приличные, а сколько — ругань, — вздохнула девушка. — Что такое «британский»?
По итогам миссии в Риме, Лауле и Стиксу был дарован отпуск на целых две недели. К сожалению, Григорий и Мария не могли провести это время с ними, их назначили кураторами для новоиспеченного Клинка — Алана. Его базовое обучение будет проходить в Епископате Урал. Безлюдные заснеженные полигоны — лучшее место, чтобы дать новоявленному Клинку раскрыть свои способности на полную.
— У меня такого не было, кстати, — припомнил Стикс, когда они с Лаулой вернулись в ее дом, проводив компанию Перстов и Клинков. — Я про обучение.
— Тогда я вела тебя на казнь, — Лаула вздохнула, вспоминая события годовалой давности. — Кто же знал, что, даже с Архипатриархом, мы не совладаем с тобой?
— Я знал, — вскинул руку, с уже зажатой в ней бутылкой пива, Стикс, но после сразу посерьезнел. — Есть разговор, Лулочка. Важный разговор.
— Если это не связано с Луиджи и Юджином, я бы предпочла перенести на другое время, — девушка устало опустилась на диван в гостиной и выпрямила ноги. — Все, что меня действительно заботит — это они, и та угроза просвященному миру, которую они несут. Боюсь, за пятьсот лет, мы еще не встречали подобного зла…
— Как раз об этом я и толкую, — Стикс уселся напротив дивана, на табурет, и положил локти на свои ноги. — Думаю, что главное зло таится не в моем сыночке и его друге, а в рядах Светлых.
Он не улыбался, этот древний Темный. И тогда Лаула поняла, что это — действительно что-то очень серьезное. Даже по его меркам.
А по ее собственным меркам — это катастрофа.
— Ты врешь, — прошептала девушка на автомате.
— Отрицание — первая стадия, — Стикс пожал плечами. — Я проник в воспоминания Максима, перед тем, как ты спасла меня от удара Алана. Я видел. «Наверху, у Светлых, нам помогает один человек» — так сказал Луиджи в последнем разговоре с музыкантами. И этому Светлому нужна смерть кандидатки на роль Архипатриарха.
— Этого не может быть! — Лаула разозлилась настолько, что даже вскочила с дивана, нависая над собственным Клинком. — Ты делаешь это специально, да? Ты манипулируешь мной!
— Гнев, — Стикс невозмутимо отпил пива и посмотрел на нее снизу вверх. — Я знаю, что будет дальше.
— А дальше не говори ни слова, если не хочешь снова оказаться в клетке Анубиса! — Лаула тряхнула волосами. — Отец предупреждал меня… Я слишком доверилась тебе? Стикс, это — не шутки! Ты обвиняешь в предательстве Светлого! Мы так не можем. Мы — не вы!
— Хочешь сказать, мои слова, это как сказать, что Темный может искренне нести добро и самопожертвование? — усмехнулся великий Темный, и Лаула поспешно кивнула. — Тогда посмотри на Алана и своего отца. Мою скромную персону, так и быть, можешь не рассматривать.
Девушка осеклась на полуслове. Впрочем, ее убеждения было не так уж и просто сломить. Особенно полемикой Стикса. Ее древний Клинок мог переспорить абсолютно кого угодно, и не важно, при этом, прав он был, или нет.
— В конце концов, Стикс, ты мог не правильно что-то понять, — Лаула вздохнула, возвращаясь в кресло. — Ладно, в самом деле… Или Луиджи специально обманывал тех несчастных. Мы оба знаем, какой он манипулятор.
— Не хуже меня, — с готовностью закивал Стикс. — И он, как и я, предпочитает манипулировать, говоря правду. И, скорее всего, он специально играется с нами. Это — одна из его подсказок. А у тебя сейчас стадия торга. Быстро идешь.
Лаула закрыла глаза руками. Конечно, проще всего было продолжить реагировать так, как она сделала это вначале — кричать и ругаться, обвинить Стикса в заговоре и лжи и отправить в Анубис. Скорее всего, это даже остановит Луиджи и Юджина на продолжительное время. Ведь Стикс был центральной фигурой всех их планов.
Вот только… Ее Клинок и правда никогда ей не лгал. Недоговаривал, подменял понятия, умалчивал, но не врал в открытую. И он первым начал этот разговор.
Слова отца о том, что все это — изначальный план величайшего Темного, направленный на его полное освобождение от