Лаула моргнула, ошарашенно пытаясь придти в себя. Только что на ее глазах Стикс стал… ребенком. Обратившись мальчиком, Темный подернулся дымкой, будто бы был бесплотен, и просто прошел сквозь атаку звуком.
Призрак Ребенка — еще одно из воплощений ее Клинка, сегодня был представлен ей впервые.
Из мальчика обратившись Юношей, Стикс тяжелым апперкотом отбросил от себя бывшего музыканта. Монстр, уже ничем не напоминающий человека, кроме двух ног, зашипел, и изрыгнул из своего чрева целый гейзер ядовитой кислоты. Стикс направил на него палец, и с его ногтя сорвалась искра, обратившаяся бурным потоком пламени. Фиолетовое Пламя Стикса и ядовитый гейзер Алана сошлись в безумном паритете, пока, наконец, Монстру это не надоело.
— Под землей! — успела предупредить Лаула, в тот миг когда Стикс взглянул на нее.
И тут же отшатнулась, когда, действительно из под земли, перед ней появился обезображенный Алан, тянущий свои уродливые клешни.
Которые тут же отскочили от простого Барьера Света.
— Бха-ха-ха! — развеселился Стикс, оставшись стоять там, где стоял. — Ты недооцениваешь эту девочку, парень! И явно переоцениваешь собственную хитрость. Думал, я не замечу, что у твоего клона всего один хвост?
Направив одну руку на противника Лаулы, Стикс запросто испепелил его, не ощутив малейшего сопротивления. А вторую руку великий Темный направил туда, где в начале битвы растерзал Толстяка Джо.
Там же и находился настоящий Алан, спешно пожирающий останки бывшего товарища.
— Останови его! — закричала Лаула. — Нельзя дать ему…
— Аргх, ну хватит! — разозлился Стикс, перебивая девушку. — Вот что ты все время так нервничаешь, Лулочка?! Ты мне опять не доверяешь?! Или опять выдумала какое-нибудь дерьмо, по типу того, что я истязаю души убитых мной каждый раз, когда дерусь? Да душ бы у мира не хватило! А, впрочем… Это мы уже обсуждали. Что до нашего скорпиончика, все просто. Я хотел, чтобы было поинтереснее.
— ГЛУПЕЦ! ТЕПЕРЬ Я НЕПОБЕДИМ! — возопил закончивший Алан, от которого ударила тяжелая волна Тьмы.
Он преобразовывался. Лаула пораженно смотрела, как бывший приятнейший парень и солист группы «Скорпионы» сам становится настоящим скорпионом. Стигма Облика позволяла сильнейшим темным обращаться в зверей, с которыми у них было родство. Под действием Облика, враги Света становились практически невосприимчивы к энергетическим атакам и получали несравненную физическую мощь. И «новорожденный» Алан только что заполучил эту мощь, став скорпионом. Серым, ядовитым и чудовищно опасным.
А еще огромным. Гигантским, как целый семиэтажный дом.
— ПРИШ-Ш-ШЛО ВРЕМЯ РАС-С-СПЛАТЫ! — зашипело чудовище, подобно урагану.
— Ага, — Стикс вздохнул и с силой рванул с себя верхнюю одежду. — Ненавижу это делать…
Звук, раздавшийся через секунду, напоминал об ударе о воду, после прыжка с высоты. Это было нечто первородное, но давно забытое. Что-то близкое, но совершенно не замечаемое. Такой родной и незнакомый звук.
А потом Лаула поняла. Это был удар гигантского сердца.
Тело Стикса буквально взорвалось кровью и костяной пылью, а на его месте возник ураган Тьмы. Утробное рычание, донесшееся из его центра, было похоже на угрожающий звук, издаваемый аллигаторами. Совсем рядом с Лаулой хлестнул о землю упругий змеиный хвост. Черно-зеленые колонны, переставляясь, сотрясли землю — то были лапы. Тень закрыла небо — то были крылья.
Лаула вспомнила, что у ее Клинка есть еще одно имя. Имя его Облика. Одно из самых популярных в сказках. Имя, ассоциирующееся у светлых с непреодолимыми силой и яростью. С неизбежностью самой Тьмы.
Дракон.
И сейчас этот Дракон, во плоти, явился прямо перед ней.
Глава двадцать третья. Тьма и Свет, и Свет и Тьма
«Год назад. Концертная арена Талантов Треанта. Руины. Епископат Рим.»
Гигантский Стикс, в облике Дракона, не тратил время на разговоры. Трубно взревев, он бросился на Скорпиона. Дракон пробивал его хитин когтями, рвал оголенную плоть длинными зубами, отбивался крыльями и хвостом. Алан был неуклюж в своей гигантской форме и только пятился назад. Но Стикс, сверкая полированной чешуей, мелькал с разных сторон и углов, крутился вокруг своей оси и даже ненадолго взмывал в воздух, атакуя и сверху.
От безысходности, Алан-Скорпион завизжал. Очередная атака звуком, эта была совершенно несравнима с предыдущими. Казалось, все рушится даже не в труху, а на молекулы.
И тогда Стикс выдул из своей пасти огонь.
Из-за поднявшейся температуры, глаза Лаулы мгновенно высохли, но девушка все равно, не отворачиваясь, смотрела на эту неравную битву. Она смотрела за тем, как непреодолимо далеко от них всех был ее Клинок.
И какую страшную, пускай и неведомую им войну, он ведет со своим прошлым в лице Луиджи и Юджина.
— «Ведь для него это — нормально», — подумалось Лауле. — «И какие же скучные и мелочные для него наши проблемы и битвы! И даже эта — всего лишь веселье. Поэтому он такой… И, похоже, поэтому-то он не спешит найти Луиджи и Юджина. Мы… я! Я еще не готова к встрече с ними.»
Конечно, она не могла быть уверена. Но Лаула верила, что именно из-за нее Стикс тянет время, оттягивая неизбежную встречу со своим прошлым. Она еще слишком слаба, чтобы быть рядом с ним. А без нее, в Печатях, ему к ним не подобраться.
Конечно, сегодня, несмотря на невероятный уровень противников, Лаула не допустила ни одной лишней смерти. Но чем она сама помогла своему Клинку в бою, кроме того, что высвободила его силу и защитила от одной, не смертельной ему, атаки?
Ей нужно стать сильнее.
Тем временем Дракон, запрокинув голову, огласил мир вестью о своей победе. А Скорпион, под его могучими лапами, перестал дрожать.
Стикс победил. Впрочем, как и всегда.
Когда пыль осела, а Тьма, бурлящая вокруг, немного улеглась, Лаула, морщась от боли в раненой руке, пошла к центру битвы. Туда, где медленно осыпался хлопьями Тьмы костяк титанического скорпиона.
Стикс был там. Стоял над телом Алана, вернувшего себе прежний облик. Одежда музыканта была подрана, сам он — потрепан, но его грудь мерно вздымалась, и Лаула обрадованно выдохнула.
— Как всегда, переживаешь за чужие жизни, забывая о своей, — Клинок улыбнулся ей и подошел ближе. — Дай-ка посмотреть.
Рана на руке перестала быть смертельной. Но Лаула отдавала себе отчет