Все было глухо. Все было, как всегда. Это только в том фильме про мужика и его обалденную тетку-напарницу какая-то из знакомых убитого случайным образом вспоминает многочисленные детали и нюансы личной жизни практически чужого для нее человека. «Вы нам так помогли, мадам!» «О! Не стоит. Я просто сама по себе чрезвычайно наблюдательна…» Хрена с два! Всем на всех плевать. Каждый озабочен только собой и только в настоящем и будущем времени. А вот сможешь ли вспомнить, что ты делал между восемнадцатью и двадцатью часами третьего числа прошлого месяца? Именно ты, а не твоя мать или, скажем, близкий друг? То-то же.
Выхода было только три. Искать Плота, но где его искать, ни Морозов, ни его осведомители не знали. Вторая зацепка шла к сидящему в ИВС Коробову: возможно, после беседы лейтенанта с Мотылем у задержанного всплывет забытая ранее информация. Третий вариант – попытаться найти пропавшего Чеснока-Комиссарова. Но тут у Морозова сложилось четкое ощущение, что Чеснока он больше не увидит. Наработанная за годы чуйка подсказывала, что пропал он не просто так. Наверняка остывают и разлагаются его косточки в кустах за периметром или в желудке у случайно нашедшего его симбионта. Хорошо, если бы лейтенант ошибался. Все ведь может быть.
Через час Морозов добрался до отдела и стал накручивать диск телефонного аппарата, набирая номер изолятора временного содержания. После серии глухих щелчков и череды гудков дежурный, на вопрос, где именно у них содержится Коробов Н. В. и когда можно будет с ним побеседовать, ответил, что находящийся под стражей Коробов Н. В. переведен вчера в СИЗО для проведения следственного эксперимента на месте преступления.
Выяснив номер СИЗО, лейтенант набрал его и задал все тот же вопрос. К его большому удивлению, ему ответили, что названное лицо в списке находящихся по данному адресу отсутствует.
– То есть, как? – Морозов слегка опешил от подобного заявления.
– То есть физически, – последовал резонный ответ. – Нет, и никогда не было.
– А где же он?
– А я почем знаю?
Морозов, не попрощавшись, положил трубку.
Стало быть, единственная реально существующая на данный момент зацепка в лице арестованного по делу «гибридов» Коробова тоже временно недоступна. На допросе задержанный свою вину полностью отрицал. После чего неожиданно согласился на следственный эксперимент и по дороге из точки «А» в пункт «Б» потерялся вместе с конвоем.
Видимо, кто-то решил поспособствовать исчезновению не только Чеснока, но и Короба, как ненужных свидетелей. Вряд ли Коробов так быстро переменил свое мнение, чтобы соглашаться помочь расследованию. Хотя он человек во всем этом новый, необстрелянный. Могли напугать, задавить. Но тогда где транспорт с задержанным и конвоем? Их исчезновение при таком раскладе больше похоже на чудесное стечение обстоятельств. А чудес, как известно, не бывает.
Желтые пластиковые полоски, наклеенные через замок на дверь и стены, предупреждающие о том, что данная комната опечатана властями, Морозов не стал срывать. Они еще пригодятся. Он аккуратно отклеил одну из сторон и открыл дверь дубликатом изъятого ключа. Приступаем к повторному осмотру. При первом обыске помещение было перевернуто и прошарено, как говорится, «от и до». Осмотрен в буквальном смысле каждый квадратный сантиметр жилого помещения. Но сейчас что-то может выскочить после всего, что узнал Морозов. То, что до этого не обращало на себя внимания, казалось простым и незначительным. То, что подскажет о награде, которую этот Коробов ждал от Лавры…
– Молодец. Хорошо работаешь. – Сидевший в кресле за столом полковник закончил читать принесенный лейтенантом отчет и посмотрел на вытянувшегося по стойке смирно подчиненного. – Хвалю за службу. Но вот какая беда: попросил меня тут один хороший знакомый, чтобы ты это дело закрыл.
– А кто…
– Коробов свою вину признал. Бумага у меня есть, собственноручно им подписанная. Преступник согласился на проведение следственного эксперимента, но по дороге пытался совершить побег и был застрелен конвойным. Так что закрывай дело, старлей.
– Товарищ полковник, я не понял…
– Чего ты не понял, баран? Если закроешь дело и забудешь про него, останешься работать капитаном. А если откажешься, тут уж я бессилен. – Полковник развел руками. – Даже защитить не смогу. Везде достанут. – И, помедлив немного, добавил: – Решай.
Морозов нахмурился. Не стоит впустую тратить слова, особенно если тебя не хотят слушать.
Он все-таки нашел в комнате Коробова то, что искал. Ту вещь, на которую изначально никто не обратил внимания. Простая Библия. Небольшого формата книжица в черном переплете с белым крестиком на лицевой стороне. Такая есть почти в каждом доме. С тончайшими, серыми листами из неоднократно переработанной бумаги. В некоторых местах можно даже найти текст и остатки изображений от предыдущих книг, отправленных инквизицией в переработку ради богоугодного дела. Лейтенант открыл первую страницу. Отпечатано в типографии Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Пятьсот сорок экземпляров. Последний тираж, выпущенный менее чем полгода назад.
Повинуясь какому-то внутреннему наитию Морозов пролистал священное писание, остановившись практически в самом конце книги, на закладке, сооруженной простым сгибом угла страницы. Типографская краска на ней была сильнее затерта пальцами, что говорило о более частом просмотре этого раздела писания.
«Новый завет. Откровение. Глава 7.
3. Он сказал: «Не наносите вреда земле, морю и деревьям до тех пор, пока мы не отметим слуг нашего Бога с печатью на лбу».
4. И тут я услышал, сколько человек было отмечено печатью: сто сорок четыре тысячи, и были они из каждого рода Израилева.
5. Из колена Иудина – двенадцать тысяч, из колена Рувимова – двенадцать тысяч, из колена…»
Лейтенант пригляделся, а затем отвел раскрытую книгу на расстояние вытянутых рук и сначала прищурил глаза, а затем закрыл один. Вот это уже интереснее. Напечатанные библейские строчки лежали на фоне старой картинки, которую решено было переделать и использовать повторно. Но, видимо, в типографии Лавры был пропущен дефект или же допущен брак по недосмотру; как бы то ни было, теперь фоном для приключений евреев было изображение одной из самых прекрасных девушек, которых когда-либо видел Морозов. Поистине ангельское лицо, обрамленное каскадом ниспадающих с плеч волос, тонкая шея, обнаженные плечи и грудь. Над головой красавицы можно было разобрать название подпольного издательства, вот уже несколько лет специализирующегося на выпуске подобной продукции, которая пользовалась тайной популярностью практически у всей мужской половины населения города.