Зачем же ты хотел получить рекомендательное письмо от Лавры, господин Коробов? Неужели найденная при обыске в чьем-то доме запрещенная литература была арестована вместе с натурщицей и передана инквизицией в Лавру? Журнал – на некачественную переработку, а девочка – в служанки кому-нибудь из действующего синода. И неужели ты, господин Коробов, смог узнать в измененном послушанием лике образ, пленивший твое сердце и ум? И что такого потребовали от тебя в Епархии в обмен на рекомендательное письмо настоятелю Лавры?
– Я принял решение. – Лейтенант посмотрел на полковника.
Юха Корхонен быстрым шагом шел по коридору, соединяющему научный сегмент Саворрата с жилой зоной. Вмонтированные в потолочное покрытие осветительные элементы то освещали, то погружали в тень его напряженное, пересеченное тонким длинным шрамом лицо. Рука в очередной раз легла в карман халата, коснулась пластиковой поверхности нейропарализатора. Предыдущей ошибки, чуть не стоившей ему зрения, он больше не допустит. Висевший на поясе служебный информационный носитель коротко пискнул. Корхонен, не глядя, отцепил его и, поднеся к глазам, быстро прочитал пришедшее сообщение.
Черт возьми! Хейккинена переводят в камеру биологической поддержки. Диагностирован начавшийся отек головного мозга. Необходимо предотвратить повреждение жизненно важных центров. При любом раскладе у него есть минимум полчаса. И это время лучше потратить на беседу с вновь прибывшей. Незнакомая обстановка всегда вызывает стресс у тех, кто прибыл с поверхности. Стресс – это выброс катехоламинов. Это плохо. А длительный стресс для этой… как ее? Корхонен достал небольшой, умещающийся на ладони рабочий планшет. Николаева Наталья. Язык сломать можно!
Он провел электронным ключом по замку двери. Мелодичная трель и тихий щелчок оповестили об открывшемся замке. Доктор распахнул дверь и вошел в комнату.
Новенькая стояла возле стола, запахнувшись в выцветший желтый халат, выданный ей на время подготовки индивидуального комплекта. Шустрая девчонка. Вскочила и успела отгородиться от открывающейся двери, словно дикий звереныш, впервые оказавшийся рядом с заботливым и дружелюбным человеком. Ничего. Все они поначалу так себя ведут. Некоторые даже начинают бросаться. Но эта вроде не такая психованная. По крайней мере, съела почти все, что ей было предложено. Хороший знак. Относительно стабильная нервная система.
– Hei5, – поздоровался Корхонен и, заметив удивленно поднятые брови девушки, усмехнулся: – Yksi minuutti6.
Он подошел к столу, за которым стояла Николаева, и включил небольшой прибор, стоявший на прозрачной столешнице. Какое-то время возился с кнопками, затем удовлетворенно кивнул и, сев на стул, дежурно улыбнулся.
– Теперь все в порядке. – Девушка внимательно посмотрела на него. Мужчина продолжал говорить на непонятном ей языке. Родной для нее язык тем временем шел с небольшой задержкой из динамика аппарата. – Позвольте еще раз приветствовать вас в Саворрате. И примите мои искренние поздравления с тем, что для вас теперь наступили по-настоящему хорошие времена. Для начала разрешите представиться. Доктор Юха Корхонен. Как вас зовут, я уже знаю. Могу сказать, что о вас тут знают все. Не волнуйтесь, – торопливо добавил он, и дежурная улыбка стала еще шире. – Вам нечего опасаться. Слежка была необходима исключительно для вашей безопасности. Впрочем, вы скоро сами сможете в этом убедиться, стоит только немного подождать. После того, как я закончу свой рассказ, у вас останется мало вопросов. Ой! – спохватился он. – Я совсем забыл спросить, как вы тут устроились? И совсем забыл сказать, что в этом помещении мы с вами находимся временно. Как только подготовят все необходимое оборудование, я провожу вас в лабораторию, и после обследования вас переведут в наш новый дом. Вы что-нибудь хотите сказать?
– Хорошо, что он выцвел. – Наташа села на стул и взяла в руку подол халата. – Ненавижу желтый.
Корхонен торопливо отвел взгляд в сторону. Везде камеры, Юха. Помни об этом. Не хватало еще, чтобы тебя отстранили за то, что ты пялишься на обнаженную ногу этой девчонки! Злоупотребление служебным положением.
Он потер переносицу, собираясь с мыслями.
– Пожалуй, будет лучше, если я начну с самого начала. – Он провел рукой над поверхностью стола, активируя фотоэлемент рабочей панели. На столешнице загорелась проекционная клавиатура. Доктор набрал комбинацию. Между ним и Наташей в воздухе высветилось окно монитора. Девушка смотрела на все происходящее широко раскрытыми глазами. Такого она никогда раньше не видела и даже не подозревала о том, что нечто подобное может существовать. Технологии, которыми преспокойно пользовался этот человек, были невероятны.
– У вас в городе, как, впрочем, и в любом из известных нам, – Корхонен с улыбкой отметил удивление девушки, – подобное назвали бы колдовством, а мной немедленно заинтересовались бы сотрудники ОБЗ. Возможно, вам сейчас нелегко привыкнуть к этой обстановке. Все кажется таким странным, пугающим. Но напоминаю: здесь вам бояться нечего. – На экране возникло изображение седоволосого человека. – Все началось около двух ста лет назад, когда британский ученый Александр Флеминг и его команда смогли открыть удивительные свойства пенициллина – первого природного антибиотика. Несмотря на эйфорию, охватившую человечество при демонстрации нового эффективного метода лечения, сам Флеминг писал: «Врач, который бездумно назначает пенициллин, будет нести ответственность за смерть пациента, поскольку в его организме разовьется устойчивость к этому препарату. Я надеюсь, что это зло можно предотвратить». Великий ученый тем самым предрекал наступление постантибактериальной эры, в которой мы с вами сейчас и живем. Но, как это ни печально, все мольбы и призывы к рационализму оказались пустым сотрясанием воздуха. Несмотря на строгий регламент назначения антимикробных препаратов, широчайшее применение их во всех отраслях жизни человека привело к тому, что уже через пятьдесят лет после открытия Флеминга медицинскими организациями была впервые озвучена тема грядущей полной резистентности. Я часто думаю о том, что было бы, если бы нашим предкам показали, как будут жить их потомки. Ведь страшно подумать: всего несколько поколений, а человечество стоит на грани вымирания! Смогли бы наши отцы что-то изменить тогда? Захотели бы? – Корхонен отвернулся от монитора и бросил взгляд в имитатор уличного окна, за которым можно было разглядеть оживленное городское движение. – Это, кстати, одно из первых изобретений кибернетической группы. – Он кивнул в сторону окна. – Простое и гениальное, оно многих спасло от психических болезней… Простите, я отвлекся. На чем я остановился? Ах, да… Так вот, если вернуться немного назад и просмотреть официальную биографию Александра Флеминга, мы узнаем, что он состоял в так