Я выход не могла найти, блуждая в темноте.
Но что за дивный дар был послан мне судьбой!
Убрав сомнений глупый страх, я в путь пошла с тобой.
Милый друг мой, ну где ты?
Пришли мне хоть слово,
Пришли мне хоть слово,
Прошу тебя.
Милый друг, жду ответа
И наших встреч снова,
И наших встреч снова –
Услышь меня.
Вокруг костра стало тише, даже обиженный мальчишка прекратил бубнить. Теперь он, как и все остальные, сидел и, разинув рот, слушал песню Эрмитты.
Пальцы ее теперь легко и быстро бегали по инструменту, то выбивая ударом целые созвучия, то поочередно тянули цепочки переливов. Гитара расцветала глубиной звучания. И временами начинало казаться, что к одинокому инструменту присоединяются невидимые помощники, заставляя песню звучать оркестрами красок.
А поверх завораживающей музыки звенел голос молодой красавицы. Набирал силу и страсть, летя над поляной и лесом. Стремился поведать всему честному люду удивительную историю неожиданной дружбы и нежданной любви. Историю о приключениях и надеждах. Историю, которая оборвалась так быстро и так больно.
Ту историю, которую она, Эрмитта, бережно вышивала по крупицам весь их совместный путь.
– Ты дал мне новый мир, зажег огонь в груди,
И за тобой пошла бы я, куда б ни стал вести.
Тебе неведом страх, и на твоих руках
Готова умереть была, да только б ты не дал.
Милый друг мой, ну где ты?
Пришли мне хоть слово,
Пришли мне хоть слово,
Прошу тебя!
Милый друг, жду ответа
И наших встреч снова,
И наших встреч снова –
Услышь меня…
Слезы текли по щекам раскрасневшейся девушки. Утерянный голос вернулся внезапно, она и не знала, почему это произошло. С их последней встречи она едва ли произнесла больше двух десятков слов. Первые дни Эрмитта безудержно плакала. Затем на смену закончившимся слезам пришла злость. Словно высохшие до самого дна глаза теперь раскалялись яростью.
Когда же ушла и злость, осталось лишь равнодушие и тоска.
Но как бы удивилась Эрмитта и герой написанной ею песни, если бы им стала ясна причина чудесного исцеления. Но, пожалуй, сильнее всех был бы изумлен гном Фолген. Не только потому что сам стал невольным участником исцеления неизвестного ему человека, но и потому что причина этого самого исцеления висела сейчас на шее у девушки, в каких-то двух-трех шагах от своего бывшего владельца.
Большой белый самарант, принадлежавший некогда сильнейшему магу целительной ветви, прожил вместе со своим первым носителем долгую и славную жизнь, накапливая лечебные потоки магии. И стал отдавать их с первого дня, когда Эрмитта повесила самоцвет на свою раненную шею.
А сейчас она просто пела, наслаждаясь и не веря обретенному счастью. Еще не зная о втором даре ушедшего от нее любимого человека. И, как и он, не подозревая о первом.
Пела, глядя на горящее пламя. И думала о том, что каждый из людей может зажечь внутри других огонь памяти. И только от самого носителя этого огня будет зависеть итог: согреет ли он замерзающее в одиночестве сердце или выжжет его дотла.
***
В мозгу отчетливо вспыхнули картинки: высокая трава и два удирающих силуэта. Пара симбионтов, отсиживающихся до этого в попавшейся по пути норе, рванули через поле в поисках более надежного убежища.
Следом мысленный образ принес охотничий азарт и неумолимое желание сцапать убегающую еду.
Сидящая на траве Наташа, повернув голову, смотрела, как ее Кузька в несколько шагов догоняет добычу.
Можно, конечно, послать приказ, чтобы эти двое мелких остались живы. Но лучше этого не делать.
Эволюция должна идти своим чередом, без вмешательства со стороны. Хищники, травоядные, грызуны, флора… все в этом мире взаимозаменяемо. Имеет свой тонко выверенный баланс и отточенную систему.
И смерть этих двоих никоим образом не повлияет на дальнейший ход эволюции. Подобных им по всем полям многие сотни, если не тысячи. Только в радиусе нескольких километров можно услышать отголоски жизни в многочисленных тоннелях и подземных ходах. Их гибель послужит оттачиванию навыков охоты и продлению жизни более сильному зверю. Который, в свою очередь, либо вырастет и даст крепкое потомство, либо будет убит в схватке с более сильным самцом.
Эволюция беспощадна к слабым. И она всегда будет проходить тяжелым колесом по костям отсеявшихся видов.
Охотничий азарт сменился удовлетворением. Кузька вернулся, осторожно подошел к девушке, вытянул шею и ткнулся своей твердой, крепкой головой в спину.
– Хватит, – Наташа восстановила равновесие после чувствительного тычка. Обернулась, погладила теплую от солнца шею. Кузька довольно застрекотал. Расправил и вновь сложил крылья.
Наташа вздохнула.
Эволюция…
Кто бы мог знать, что человечество окажется именно тем видом, чьи инфицированные кости перемелет равнодушное колесо времени. И что она волею случая останется последним человеком на Земле.
После пробуждения и окончания войны, в которую она была втянута самым странным образом, Наташа потратила множество дней, пытаясь отыскать на материках следы прошлой цивилизации. Жаль только, что доступный ей способ передвижения не позволял совершить кругосветное путешествие. Уродливые создания, называющие себя с подачи какого-то Бога гномами, предлагали ей помощь в виде весельной лодки. Но этот вариант она отмела сразу.
Выход был только один: оседлать одного из драконов. Выбор пал на молодого самца, названного ею Кузькой. Но и это решение ограничивало возможность перемещения дальностью полетов живого зверя.
Вне всякого сомнения, то место, где она проснулась, было Антарктидой. Или Арктидой, как ее называли жители базы. Значит, самый юг.
Первые несколько дней ушли на осмотр пещеры, в которой произошло ее неожиданное пробуждение.
Конечно же, никакой пещерой это не было. Вернее, оно могло показаться таковой новым людям, которые пробрались сюда через образовавшийся пролом. Это место было поверхностным бункером, в который жители той самой арктической базы поместили криогенную капсулу.
Возможно, они опирались на те условия, которые были в «пещере» в то время: влажность, отсутствие света или определенный диапазон температуры. Наверное, так.
Вероятно, это место более всего подходило для длительного хранения или функционирования оборудования. Иначе никак не объяснить, почему ее поместили именно сюда, а не оставили спать на базе.
Если она правильно помнит тот поток мыслей, что вошел в нее через контакт с солдатом, до которого она дотронулась, база расположена где-то на востоке и имеет три корпуса. Нет… два. Жилых только два. Третий почему-то закрыт.
Пришлось потратить несколько дней, чтобы найти то место. Но еще при подлете к нему стало ясно, что ни база, ни некогда жившие там люди не смогли уцелеть. Разрушенные до основания блоки, остатки которых давно поросли