Огонь памяти - Родион Александрович Вишняков. Страница 71


О книге
прежде, чем подумает. Да и вообще думать не привык. Живет желаниями да моментами. Вздумалось осесть в таверне – и вот он уже тут. Благо, подвернулось то, о чем мечтал. А ведь нет ни опыта, ни знаний. Одно хотение. Долго ли на нем выезжать планирует?

Нет, возможно, что это он, Руд, за последнее время научился во всем видеть лишь плохое, но если он что и понимал в складывающейся ситуации, так это то, что изначально безлюдное место неожиданно начало пользоваться спросом. Ведь старые хозяева этой таверны не просто так отдали ее почти задарма. Видимо, не один год тут сидели и уж точно могли сказать, что место это хороший обмен не принесет. Постоянно пустое пограничье, лежащее в стороне от трактов и больших населенных пунктов. Здесь остановятся разве что подобные ему с девчонкой. Одинокие, идущие в провинциальное захолустье. А то, что этот Торрос болтает про крупные отряды торговцев и прочего делового люда, тому верить точно не стоит. Может и приврать, чтобы убедить самого себя в правильности принятого решения.

Но теперь… Что заставило за два дня целую толпу людей посетить этот потерянный угол? Начиная с отряда солдат. Судя по рассказу, он был снаряжен для длительного похода. Стало быть, где-то сейчас происходит что-то такое, что требует усиления гарнизона путем переброски имеющихся в наличие резервов.

И троица, которая вскоре станет кедориками, и этот сегодняшний постоялец, и завтрашняя компания – все они не идут куда-то, они от чего-то бегут. Где-то там, в сердце его штата уже зреет новость. Набирает силу, готовая подобно полноводной весенней реке взломать с громким треском лед устоявшегося мира. Двинуть людские массы искать спасения от новой беды в соседних землях. И нынешние перебежчики – всего лишь первые льдинки…

– Располагайся, гость. Сейчас гляну, что у меня там есть, – Торрос тем временем вышел из-за стола, направился было в сторону кладовой, но вдруг остановился на полпути, повернулся к пришедшему: – А что на обмен поставишь, уважаемый?

– А вот, – гость взял завернутый в ткань плоский квадратный предмет, развязал узел тесьмы и сдернул покрывало. – Возьми на обмен, достопочтенный хозяин, сей портрет, созданный моими руками, – и поставил свое творение вертикально, так, чтобы нарисованное могли увидеть все присутствующие.

– И на что он мне? – Торрос разочарованно смотрел на предлагаемую вещь.

– Как на что? Повесишь над стойкой или у двери. Да где хочешь! Ты вообще знаешь, кто тут изображен?

– Мужик какой-то.

– Это ты мужик, – усмехнулся художник. – А это сам Тейдоран, государь Сатонии. Понял теперь?

– Угу, – тупо кивнул Торрос. – А чего он без этой… без короны на голове? Ежели это наш государь новый.

– Ну ты даешь! На кой ему в тот момент корона-то нужна? Или ты взаправду думаешь, что все государи днем и ночью корону не снимают? Да ежели знать хочешь, они надевают ее, только когда выходят из своего замка или принимают какую-нибудь делегацию из другого штата. Чтобы сразу было видно, кто тут государь и кому стоит поклон отвесить. А тут – видишь? Он за столом сидит. Зачем ему железку эту таскать, коль его и так все знают?

– А ты-то что там в замке делал, у самого государя?

Руд уже не слушал. Он молча смотреть на лицо государя Тейдорана, показавшееся ему знакомым.

– Долх! Долх!

Ликси выскакивает из-за угла, замирает. С недоумением смотрит на пустой задний дворик. За последние дни она так привыкла, что может застать своего друга здесь. Однако сейчас тут пусто.

Точно! Он же наверняка сейчас разговаривает с тем новым человеком, который появился в деревне сегодня утром.

– Значит, победили, – Дорх удовлетворенно кивает. – Это самая прекрасная весть, которую я надеялся когда-либо услышать. Благодарю тебя, наймит Нерамин, за столь подробный и долгий рассказ. Он воистину удивителен. Великая Всадница… Божья борода! Кто бы мог подумать, что драконы существуют!

– Знаешь, что не менее удивительно, уважаемый Дорх? – маг весело смотрит на собеседника. – Это наша с тобой встреча! Я никак не ожидал, что в столь укромном уголке смогу отыскать еще кого-то, помимо малоросликов. Как ты здесь оказался? Что привело тебя сюда?

…Что-то настораживающее, подозрительное и злое промелькнуло во взгляде Нерамина. Как будто он боится услышать какой-то определенный ответ.

– Совершенно случайно. Волею судьбы или, скорее всего, моей оплошности. Я был сильно ранен недалеко от этого места. Добрые жители деревеньки подобрали меня, принесли сюда, помогли заново встать на ноги. Но наша встреча могла и не состояться, если бы ты пришел несколькими днями позднее. Скоро я отправляюсь домой.

– Могу ли я узнать, куда именно?

– В деревушку Лод.

– Как? Лод?! – вскидывается маг. – Это не та, что стоит над Лисьей запрудой?

– Она самая, – Дорх чувствует, как наперекор своему желанию улыбается.

– Прекрасное место! Божья борода! Да у нас, оказывается, больше общего, чем могло показаться на первый взгляд!

«Что-то ты темнишь, странствующий наймит Нерамин. И теперь ясно: не за того себя выдаешь или же скрываешь свое прошлое. Только вот не хватило смелости избавиться от него, выжечь огнем постыдные следы прошлых ошибок. Рука твоя тебя выдала. Ты и не догадывался, что я могу знать о подобных мелочах. Но это ладно. А вот что тебе нужно здесь и лично от меня? Неспроста ведь сейчас ты набиваешься мне в друзья или в хорошие знакомые…»

– Ты был там?

– Не поверишь, но практически по той же причине, что и ты здесь. С той лишь разницей, что пребывание мое ограничилось не более чем неделей. Вышло так, что, бредя уже в глубокой ночи, я оступился и повредил себе ногу. Благо, вышедшая из-за туч луна сподобилась указать мне путь к спасению. Я был встречен жителями Лода, оказавшимися весьма добрыми ко мне. Вскоре я уже мог самостоятельно ходить и продолжил свои изыскания, в итоге приведшие меня сюда.

– Ты не встречал там старика и его дочь? Вряд ли ты запомнил бы их имена… Они вдвоем жили в старом доме возле пахотного поля.

– Ты прав, мой друг, – Нерамин огорченно разводит руками. – Имена всех жителей той доброй деревни я не успел узнать. И даже, если бы познакомился лично со всеми, то сегодня вряд ли смог вспомнить хоть одно. Ведь прошел почти год. Поправь меня, если я ошибаюсь, но упомянутый тобой старик, должно быть, представлял собой весьма жалкое зрелище, ибо пристрастился к употреблению пива. Не побоюсь также предположить, что он мог в самое ближайшее время стать цветком или деревом, ибо был чрезвычайно плох.

– Да.

– Тогда могу поведать тебе и

Перейти на страницу: