– Спущусь через несколько минут, – отвечаю за нее.
Дьяволица переводит хмурый взгляд в мою сторону, явно желая заставить днями и ночами лежать в постели, но решает промолчать.
– А ещё ужин готов. Вас ждут к столу.
– Хорошо, спасибо, – Андреа закрывает дверь и поворачивается с надутыми губами.
– Тебе нужно отдыхать.
– Да? Кушать тоже мне запрещено? – улыбаюсь её переживанию на лице.
– Я могу принести в комнату.
– Не глупи, птичка. Мы спустимся на ужин, и я должен поговорить с отцом.
– О чем поговорить? – Андреа присаживается около меня, и внимательно следит за каждым моим движением.
– Через пять дней передача в Милане, – не скрывая ответил я.
– Ты же не собираешься быть там? – с опаской спраштивает птичка, вцепившись в моё колено, – Ты болен, Даниэль. О каком Милане идёт речь?
– Я должен там быть, – пытаюсь успокоить, – Все пройдёт хорошо, а сейчас помоги мне встать.
Когда мы спускаемся в столовую, все члены семьи уже сидят за столом. Инесс, пришедшая со школы, светиться улыбкой, увидев меня. Выбравшись со стола, конфетка подбежала ко мне.
– Жив и здоров!
– А разве может быть иначе?
– Конечно нет, это же мой брат.
Смотря на яркую улыбку девочки, невольно вспоминаю Тристана, и сообщение, которое увидел несколько недель назад. С тех самых пор, Трис больше не приближается к Инесс и нашему дому в её присутствие. Тему мы с ним больше не открываем. Все знали, к чему это может привести.
– Ладно уж, садитесь за стол, – вмешивается Адриана, – Думаю, Дэн соскучился по домашней еде, – бросает с теплой улыбкой.
Я безмерно благодарен ей за то, что она не стала противится Андреа. В ярко-голубых глазах больше не было ненависти.
Детей нет за столом.
– А где дети? – спросил, подходя и вытягивая стул для дьяволицы.
Андреа коротко улыбается мне и присаживается. Я следую ее примеру.
– Они эксплуатируют Каира. Пускают воздушного змея.
– Воздушный змей? – в унисон подают голос Андреа и Инесс.
С губ вырывается смех. Не смог себя сдержать.
– У некоторых молоко на губах не высохло, – усмехаюсь, дотягиваясь до тарелки с лазаньей.
Но Андреа не даёт этого сделать. Забирает поднос раньше меня.
– Я наложу, – и начинает наполнять мою тарелку едой.
Левая рука ложится на её колено и сжимает. Тарелка лазаньи в руках дьяволицы подрагивает, а в изумрудных глазах искриться удивления с нотками смущения. Прикусив губу, Андреа оставляет поднос на место. Меня забавляет следить за её бегающему по сторонам взгляду, покрасневшими щеками и нервно теребящими край скатерти, пальцами.
Рука скользит выше, к бедру. Указательным пальцем провожу по линии надреза её юбки. Андреа дергает ногой. Прикрываю рот кулаком, пытаясь не смеяться. Но руку не убираю.
– Что ты творишь? – шепотом шипит она, откашливаясь и наклоняясь ко мне.
– Тебе не нравится? – в ответ приподнимаю бровь и продолжаю грешные движения по нежной коже, убийственно медленно двигаясь выше и выше, пока пальцы не касаются нежной ткани её белья.
– Даниэль, – Андреа ерзает на стуле, нервно закусывая губы и рассматривая сидящих за столом.
Вид её розовых губ заставляет желать большего.
– Ты разве не был голоден? – сжимает она вилку в руках сильнее.
Пытаюсь оттянуть преграду между ее ног в сторону, но дьяволица сводит бедра, полностью останавливая ход действий.
– Очень голоден, – отвечаю с лукавой улыбкой, все еще немного играя пальцем у ее белья. Наклоняюсь к основанию уха Андреа, и слышу томный вздох, срывающийся с её губ, – И не прочь полакомится тобой.
Дьяволица замирает, всматриваясь в мои глаза. Ее нервное дыхание превращается в возбужденное, а в зелёных глазах заигрывает пламя вожделения.
– Приятного аппетита.
Голос отца заставляет нежеланно убрать руку с укромного местечка и выпрямится на стуле. Они с Кристианой заходят в столовую, направляясь на свои места. Смотрю за его движениями, и что-то тёмное в душе, так и кричит кинуть в него столовый нож, лежащий с правой стороны от моей руки. Андреа замечает изменения в моем взгляде. Ее ладонь неожиданно накрывает мою.
Прикосновение действует как успокоительное. Словно одним касанием Андреа смогла потушить пламя ярости внутри.
– У меня для вас новость, – начинает отец, усаживаясь во главе стола.
Кристиана садится напротив меня. Вижу, как она смотрит на мою жену. Враждебно, ненавистно и отвращено. Это злит. Но по-прежнему, прикосновения дьяволицы держат меня в тонусе.
– Карло открывает свой казино. Открытие через четыре дня, и мы все приглашены. Пригласительные оставили в ваших комнатах.
О том, что Карло открывает одно из самых больших казино на Сицилии, я знаю давно и даже помогал в этом деле.
– Как понимаю, идти нам обязательно? – выдвигает вопрос Адриана.
Отец поджимает губы, подтягивая к себе бокал красного.
– Конечно, обязательно. Отказы не обсуждаются. Да и ты, выйди уже в свет. Лукас должен привыкать к нашей жизни и быть знаком с боссами.
Адриана делает вид, что не слышит последних слов, ухватившись за бокал воды. Алкоголь она больше не пьет.
– У меня вокал в тот день. Я не пойду, – словно не слыша предыдущие слова, заявляет Инесс.
– Инесс, – раздраженно бросает Кристиана, – Ты не слышала отца?
– Твоё присутствие обязательно, – спокойно отвечает дон, – Я хочу познакомить тебя кое с кем.
Все краски на лице девушки пропадают. Мы все понимаем, к чему это знакомство вело.
– Кто он? – спрашиваю, не ходя вокруг до около.
Отец улыбается.
– Валентин Кизара. Его отец говорил со мной.
– Что это значит? – испуганно и одновременно злобно спрашивает Инесс.
Но все внимание отца на мне. Мы смотрим друг другу в глаза, и, если бы ими убивали, он бы умер самой мучительной смертью прямо за этим столом.
– Ей пятнадцать. Ещё есть время подумать. Она может выбрать мужа сама, – спокойно вытягиваю я.
Показывать злость не хочется. Да и при любом лишнем движении рана натягивалась, посылая боль по всему телу.
– Сама? – усмехается отец, – Чтобы это оказался ничего не стоящий солдат, или грязной крови итальянец?
Нависает тишина. Мы все знаем о какой грязной крови идёт речь. Тристан.
Отец знает и видет. Поэтому он так торопиться?
– Ненавижу, – Инесс с грохотом встает и уходит изо стола.
Андреа немедля бежит за ней, а я продолжаю прожигать дыру в отце.
– Никакой грязной крови не будет, – твёрдо отвечаю, – Доверь это дело мне, и я найду ей хорошего мужа.
– Чем же тебя не устраивает Валентин Кизара? Их семья предана нам.
– В прошлом месяце его мама попала в больницу с побоями. Ты этого хочешь для Инесс? – руки крепко сжимают салфетку в руках.
Я убью того, кто посмеет сделать больно Инесс, и отдавать её