— Это здорово, Сережа! — она опять улыбнулась, — чувствую себя намного лучше. Есть же хорошие люди!
— Это точно, мам, — кивнул Макаров, — есть. Ладно, мы, наверное, пойдем, к зачетам готовиться надо.
— Все, Сереж, спасибо, что пришел! — мама поцеловала его в лоб, — и вам, Костя, спасибо большое! Вы — очень хороший друг!
— Да мне вообще не за что! — Петровский, все это время скромно стоявший у стены со скрещенными на груди руками, улыбнулся, — выздоравливайте, Анна Александровна! Все обязательно будет хорошо!
Вместе с Макаровым они покинули палату. Когда отошли на достаточное расстояние, Сергей знаком остановил его.
— Слушай, Петровский, а ты не мог бы больше сюда не приходить? — спросил он, — меня как-то смущает, что ты знаешь, где лежит моя мать…
— Ну, во-первых, не знать я этого не могу, это же я врачам бабки отвозил, — хмыкнул Петровский, нажав на кнопку стоявшего рядом кофейного автомата, — а во-вторых, может, хватит уже делать из меня Мефистофеля? Макаров, если бы я хотел причинить вред тебе или твоей матери, стал бы я отстегивать такие деньги, чтобы ее поставили на ноги, как сам думаешь? — он в упор посмотрел на Сергея и протянул ему одноразовый стаканчик, наполнившийся темной жидкостью, — кофейку хочешь? Ну, не хочешь, как хочешь!
— Про бабки я все помню, — Сергей медленно кивнул, — я тебе должен, я все отдам. Или отработаю. На бесплатных началах в твоей банде или что там у вас…
— Да ничего ты мне не должен, расслабься! — Петровский отмахнулся от него и отхлебнул горячий кофе, — фу, ну и дрянь, правильно отказался, Серый! Ничего общего с настоящим! — с этими словами он запустил стаканом в урну, — так вот: получать ты будешь со всеми в равных долях и не спорь! Во-первых, тебе матери помогать, во-вторых, просто не занимайся ерундой. Поработать с нами, да, конечно придется, хотя бы из солидарности. Ничего чудовищного в этом нет, что бы ты там ни думал. Людей, как я уже говорил, мы не едим. Просто зарабатываем немного «слева». И другим, как ты уже мог заметить, даем возможность заработать. Поэтому, ничего такого страшного, Сереж, в этом нет.
— Все это, минимум, незаконно, — проговорил Макаров.
— Серег, а покажи мне хоть одного человека в этой стране, который ни разу бы не нарушал закон? — Петровский сверкнул глазами, — честно и хорошо жить просто невозможно, как бы тебе этого ни хотелось. Только не в нашей реальности, Сереж. Смирись с этим…
— Не знаю, что тебе сказать, — Макаров покачал головой.
— А ничего не надо говорить, — ответил Петровский, — просто не пытайся идеализировать жизнь, а уж тем более, людей. Я глубоко уважаю, что ты хочешь нести миру добро, но не надейся, что он ответит тебе тем же. Так к чему эти разочарования, Серег?
— Ну да, проще жить, как ты, — сквозь зубы произнес Макаров, — никому не доверять, ни от кого ничего не ждать, не верить в людей вообще, никого по-настоящему не любить…
— Ну, насчет любви, здесь вопрос спорный, — задумчиво сказал Петровский, — а насчет всего остального — да, реально проще! Ты бы попробовал, тебе понравится! — он хлопнул Макарова по плечу, — ладно, я не собирался тебя грузить! У меня другой вопрос, точнее, приглашение. У меня день рождения меньше, чем через месяц, седьмого июня. Ну, праздновать на выходных будем. Хотел вот тебя позвать. Приходи, весело будет! Если подруга есть, с ней приходи!
— Посмотрим, как получится, — уклончиво ответил Сергей.
— Давай, Серег, не отмазывайся! — настаивал Петровский, — расскажи мне, когда в последний раз нормально отрывался? Не хочешь мою рожу видеть, сядешь в другой конец стола, но хоть отдохнешь нормально. Короче, я тебя пригласил, там сам смотри. Кстати, зал свой давно не посещаешь?
— Год уже, — ответил Макаров.
— А чего так? — Петровский поднял брови, — давно бы вернулся, бабки-то у тебя теперь есть! О, Соловей подъехал! — он достал из кармана телефон, на который пришла смска от Лехи, — тебя подбросить?
— Нет, спасибо, сам, — Макаров покачал головой.
— Ну, как знаешь, — Петровский развел руками, — бывай, Серег, увидимся. Маме здоровья!
***
Июнь 2012
— Костян! — Костомаров поднял руку, призывая собравшихся к тишине, — так, у всех налито? Короче, Костик! Друг! Поздравлю тебя, дорогой! Мы многое прошли вместе, рад, что могу без зазрения совести называть тебя другом, ты знаешь, как много значит для меня это слово! Я также рад, что несмотря на… несмотря ни на что твоя жизнь наладилась! Рад, что вокруг тебя близкие люди, прекрасная девушка! — он кивнул на Марину, — я не буду желать многого, ты сам всего достигнешь. Выпьем за то, чтобы Костя Петровский и дальше добивался своих целей! Как, впрочем, было все это время! Ура!
Все собравшиеся загудели и подняли рюмки, бокалы и прочую посуду. Петровский улыбнулся, кивнул и сел на свое место рядом с Мариной. Она взяла его за руку и наклонилась поближе.
— Ты что-то сегодня почти на сухую, — шепнула она ему на ухо, — за весь вечер три рюмки выпил. Твой праздник все-таки…
— Ну, во-первых, праздник мой и я должен быть его лицом, а не пьяной рожей, — Петровский улыбнулся, глядя ей в глаза, — а во-вторых, помнишь, ты просила меня не давать невыполнимых обещаний? Так вот, я и не давал… — он поцеловал ее в губы. Она рассмеялась.
— Костик, не хочу прерывать идиллию, но не хотел бы ты отлучиться на перекур? — обратился к нему Иван.
— Да, пошли, — Петровский кивнул, — Марин, поскучаешь тут пять минут?
— Иди уже! — она улыбнулась. Петровский поднялся из-за стола и покинул кафе вслед за Костомаровым.
На улице уже почти стемнело. По проезжей части туда-сюда сновали машины. Горели фонари. Возле входа в кафе уже стояли Соболев с Русланом — другом Петровского и Костомарова из НГА и что-то оживленно обсуждали.
— Вы, как всегда, по-английски курить слились! — Петровский расхохотался, — ни привет, ни пока!
— У нас тут дискуссия! — ответил Соболев.
— Дай пацанам поговорить! — Костомаров внезапно взял его за плечо, — я бы тоже сказал тебе пару слов наедине.
— Ну, если не изнасилуешь меня, пошли! — пошутил Петровский, отходя с ним в сторону и закуривая.
— Дай мне тоже сигаретку! — попросил Иван. Он иногда курил при обильном употреблении алкоголя, — короче, Костик, тема есть, денежная. Помнится, вы тачками интересовались по бросовым ценам?
— Было дело, — согласился Петровский, втянув табачный дым вместе с прохладным вечерним воздухом.
— Короче, я тут узнал через знакомых, — начал Костомаров, — одна контора в самое ближайшее время будет в срочном порядке сливать четыре машины. Цены соответствующие.
— Корпоративные? — Петровский понимающе ухмыльнулся.
— Они самые, — кивнул Костомаров, — нет, тачек, может, и больше, но самый сок свои расхватают. Но четыре точно выставят. Два «мерина», две «авдотьи», бизнес-класс, по два