— Это что, я сделал? Я что, пытался… — он крепко обнял ее и уткнулся головой ей в плечо, — маленькая моя, прости меня! Прости урода! Прости, прости, прости! — зашептал он, — больше такого никогда не будет!
— Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить, — негромко сказала Марина. Она не пыталась освободиться или оттолкнуть его, и хотя бы это радовало.
— Я идиот, Марин, — прошептал Петровский, поцеловав ее в плечо, — прости меня, пожалуйста…
— Интересно, часто ли ты говорил это за последнее время? — Марина улыбнулась уголками рта.
— Сейчас, наверное, сказал больше, чем за всю свою жизнь, — Петровский усмехнулся и еще крепче прижался к ней, — ой, как мне плохо…
— Неудивительно! — Марина фыркнула, — ладно, мне на работу. Я такси вызываю, поедешь со мной?
— Я тебе денег сейчас дам, — засуетился Петровский.
— Не надо, у меня есть! — отрезала Марина. Он понял, что она все еще на него обижена. Идиот. Пьянь. Нет, с такими загулами точно надо было завязывать. Вот только как?
***
— Хорошо, вижу, погуляли вчера? — Удалов с усмешкой смотрел на Петровского, — вижу, было весело…
— У тебя вискарь еще есть? — хрипло спросил тот, глядя на него красными глазами.
— Даже так! — Удалов рассмеялся, — ты знаешь, Костик, утренний опохмел обычно приводит к…
— Есть или нет?! — Петровский грубо перебил его.
— Не кипятись, для тебя все найдется! — Удалов достал из шкафа бутылку и налил ему стакан хорошего виски. Петровский сделал большой глоток.
— Благодарю, — проговорил он.
— Еще? — участливо спросил Стас.
— Нет, не надо, — Петровский отдал ему бокал, — ну, ты в курсе…
— Тише! — Удалов поднял вверх указательный палец, — и у стен есть уши. Что, сделали, судя по твоим рукам? Или это в баре вчера с кем подрался?
— Сделали, — Петровский кивнул, — не знаю, на днях, наверное, подойдет…
И в этот самый момент открылась дверь. Удалов резко убрал бокал в тумбочку. Петровский обернулся. Конечно, он узнал его. Андрей Орлов стоял на пороге кабинета, придерживаясь за дверной косяк. Побои все еще были явственно видны на его лице. Петровский поспешно спрятал руки в карманы.
— У себя? — спросил Орлов очень слабым голосом.
— Нет никого, — Удалов покачал головой, пытаясь скрыть довольную улыбку, — кто тебя так, Андрюш?
— Даже не знаю, — Орлов посмотрел на коллегу с плохо скрываемой злобой, — ублюдков-то и паскуд полно на белом свете, да, Стас?
— Это да, есть такое! — Удалов поспешно закивал. Петровский сидел, глядя в пол. Поднять голову и посмотреть Андрею в глаза он не находил в себе сил…
— Короче, — Орлов извлек какую-то бумагу, — придет Костин — передашь ему!
— Заявление об уходе? — Удалов изобразил огромное удивление, — с чего вдруг, Андрюх?
— Устал, — коротко ответил Орлов, — короче, все. Прощай.
Он развернулся и хотел уже уходить, но у самого выхода развернулся и посмотрел Удалову в глаза.
— Бог, Стасик, он все видит, — хрипло произнес Андрей.
— Это ты о чем? — Удалов нахмурился, продолжая изображать непонимание.
— Я все сказал. Прощай, — Андрей удалился, захлопнув дверь.
Некоторое время Удалов тупо смотрел на эту дверь, закрывшуюся за Орловым. А затем, просияв, повернулся к Петровскому.
— Костик, ну, ты точно профессионал! — он потряс его за плечо. Петровский стряхнул бы руку, но чувствовал себя слишком плохо для резких движений.
— Все, как мы и хотели! — продолжал восторгаться Удалов, — соскочил, бродяга, соскочил! Теперь ничто уже не сможет мне помешать! Это надо отметить!
Петровский почувствовал, что его затошнило. То ли от похмелья, то ли от того, что стало до чертиков противно от всего этого. Он поднялся со стула.
— Пойду я.
— Точно бахнуть по маленькой не хочешь? — уточнил Удалов, — а то лица на тебе нет!
— Пойду, — повторил Петровский, — пока.
— Давай, Костян, отсыпайся! — Удалов кивнул, продолжая несказанно радоваться своей победе, — нас ждут великие дела! Скоро мы возьмем то, что по праву наше!
Больше не слушая эту болтовню Петровский вышел из кабинета. На руки он сразу же надел перчатки, на случай, если Андрей Орлов все еще был где-то поблизости. Выйдя на свежий воздух, он постоял на крыльце, подышав полной грудью. Постепенно ему стало немного лучше. Он вздохнул и, спустившись с крыльца, направился, сам толком не зная, куда. Было тепло. Снег таял, перемешиваясь с грязью, которую разносили на обуви студенты, да на покрышках проезжавшие по территории машины. Грязь. Она была всюду. И тому, что он сделал, оправданий не было. Ради Фролова, не ради Фролова… он совершил гадость, и не надо было искать себе отговорок. Сам ведь говорил о том, что Фролов должен сам научиться решать проблемы. Так что не надо было прикрываться благими делами, противореча таким образом самому себе…
— Костя! Петровский! — неожиданно кто-то окликнул его, вырывая из размышлений.
Петровский остановился и обернулся. Прямо перед ним стоял Сергей Макаров из группы Джамала. Он выглядел очень уставшим, с мешками под глазами и, что самое удивительное, Петровский увидел в его руке дымящуюся сигарету, хотя насколько ему было известно, Макаров никогда раньше не курил.
— Здорово, Серег! — Петровский снял перчатку и настороженно пожал Макарову руку, — как оно?
— Не очень, как видишь! — хмуро ответил Сергей.
— Помочь, может, чем? — Петровский мысленно поймал себя на том, что пытается в собственных глазах загладить вину за один проступок каким-то хорошим делом, купив себе индульгенцию.
— Я по делу к тебе, — сказал Макаров вместо ответа, — не буду тебе врать, сам не рад, но выхода у меня нет. Скажи, Петровский, твое предложение еще в силе? Место в твоей группировке еще вакантно?
9. Игра всерьез
— Вся наша жизнь состоит из соблазнов. А поскольку человек — самое эгоистичное существо на планете, соблазн — самый мощный и, пожалуй, единственный настоящий двигатель прогресса. Власть, роскошная жизнь и даже решение каких-то насущных проблем — все это по сути своей — все равно соблазны. Сами по себе денежные средства — ничто, они лишь подкрепляют те самые соблазны, которые можно превратить в реальность с их помощью. Ведь мы сами так решили. Мы сами создали деньги, чтобы упростить себе жизнь, а они в итоге свели нас с ума…
***
Май 2012
— Спасибо вам, ребята, спасибо большое! — мама Макарова выглядела намного лучше. Операция прошла успешно, курс лечения и реабилитации подходил к концу. О деньгах за лечение Сергей попросил врача вообще ничего не говорить матери. Тот лишь покачал головой, но обещание сдержал, мама думала, что ее «чудесное выздоровление» было целиком и полностью оплачено бюджетными деньгами. А еще ее очень радовало, что у Сережи появились новые «друзья», точнее, один «друг», который тоже иногда навещал ее в больнице.
— Доктор сказал, еще неделя, максимум, полторы,