«Che vuole questa musica stasera,
Чего хочет эта музыка сегодня вечером,
Che mi riporta un poco del passato,
Та, что вновь навевает прошлое,
Che mi riporta un poco del tuo amore,
Та, что снова приносит мне частичку твоей любви,
Che mi riporta un poco di te, un poco di te.
Та, что снова несет мне частичку тебя?»
– Я люблю тебя, птичка, – выдохнул Даниэль, наклоняясь к моему лицу, – Ничто это не изменило и не изменит.
– Я люблю тебя, Конселло, – закрыла глаза, дыша с ним в унисон, – Пока сама смерть не разлучит нас и даже больше.
***
До утра мы бродили по узким улочкам Ломбардии, не отрывая друг от друга губ и взглядов. Встретили рассвет на берегу моря, наслаждаясь тишиной и криками чаек. Только под утро добрались до зоны отдыха.
Отель спал после ночных вечеринок. Даниэль повел меня к домику. Его губы тянулись к моим губам, и я уже предвкушала возбуждающее продолжение. Мы дошли до нашего домика, где нас неожиданно встретил Тристан. Он сидел на лестничной площадке нашего номера, осунувшись и нервно ломая пальцы, а когда увидел нас, соскочил с места.
– Даниэль…
Моё сердце больно сжалось. Оно почувствовала. Что-то не так. Что-то случилось.
Глаза Триса покраснели и были полны волнения. Адвокат был растрепан, как и его волосы, словно он долго сжимал их между пальцами.
– Что стряслось? – Даниэль не смог скрыть напряжения.
Последовало молчание. Тристан покачал головой и взглянул на меня, не зная, говорить передо мной или нет.
– Не молчи, – прошептала едва слышно.
Трис сглотнул.
– Тина.
Одно слово.
Четыре буквы.
Мои колени подкосились. По телу прошелся мороз.
– Гамбино напал на них с Инесс, когда они были на прог…
– Где они сейчас? – голос Даниэля был далеко от меня. Воздух врезался в меня и сжал в тисках, – Где они черт возьми, сейчас, Тристан?!
– Он взял их в плен.
Мой мир рухнул. Все на миг остановилось. Меня больше не было. Я почувствовала лишь тьму, окутывающую меня, и холодные руки Даниэля, давшие опору, чтобы не упасть.
Они впервые были такими ледяными.
ГЛАВА 19
Даниэль
So choose your last words
Так что выбери свои предсмертные слова,
This is the last time
Ведь этот раз – последний,
'Cause you and I
Потому что ты и я,
We were born to die
Мы были рождены, чтобы умереть.
Born to Die
Lana Del Rey
В моей жизни никогда не было слабого звена. До появления Андреа. Она моя точка неизвестности. Точка слабости, способная разрушить и поставить на колени. Теперь, когда есть Тина; они с Андреа стали моей силой и самой большой слабостью, как и все близкие мне люди. Инесс. Если с ней и Тиной что-то случится, весь мир будет стерт к чертям собачьим, как и сам Гамбино.
Новость ударила под самый дых. Я впервые узнал, что значит страх и как ощущается холод, когда твои конечности перестают реагировать. Андреа потеряла сознание. Её голова откинулась назад, и я поднял её, унося в домик.
– Ничего не известно, – на ходу говорил Трис, – Гамбино не выходит на связь. Нет ничего, что могло бы дать весть, в порядке ли они.
– Самолёт готов? – положил Андреа в постель, убирая её волосы с лица. Неожиданно птичка открыла глаза и резко села.
– Где моя дочь, Даниэль? – лесные глаза были затуманенными. Она начала трясти меня, – Где она? Где Тина? Где моя дочь? Где наша дочь, Даниэль? – вылетало с рыданиями, – Она жива? Где моя девочка? Почему ты молчишь?! – закричала птичка, стиснув воротник моей рубашки, – Не молчи!
– Я здесь, – применив силу против сопротивлений и истерик, притянул Андреа к себе, заключая в свои объятия, – И я привезу нашу девочку, слышишь? – шептал в её волосы, пока слезы Андреа пропитывали мою рубашку.
– Сделай это, Даниэль, – Андреа подняла голову. Ее глаза перестали лить слезы. На лице появилось выражение чего-то темного и решительного, – Сожги весь чертов мир, но верни нашу дочь.
– Я сделаю все, птичка, – в этом я не сомневался, – Только верь мне.
***
В самолете Андреа все время держалась за меня, ни на секунду не желая отпускать. Я тоже не хотел. Это было единственное, что держало в тонусе.
Мы поймали тишину, пока самолет набирал скорость. Тристан словно выпал из сознания. Господин адвокат сидел напротив. Его колено ходило ходуном, пока он нервно кусал ногти. А я пытался не подпускать мысли о плохом. Андреа расположилась рядом со мной. Ее глаза были пусты, подобно иссохшему водоему. Не было даже слез. Будто она так и осталась в моменте, где узнала обо всем. Я же сжимал поручни сиденья, держа в руках телефон, который включил недавно. Более ста пропущенных звонков. Если бы Трис не знал, что поселились мы у него, нас бы не нашли. Мысль пугала.
Я дал себе расслабиться. Впервые в жизни поверил, что живу в простом мире, но…это далеко не так. Не прощу себе этого. Никогда не прощу, если что-то слу…нет, я спасу своих девочек. Спасу, и приведу домой, а Гамбино… советую ему молиться перед смертью.
Приземлившись на Сицилии, оперативно поехали в особняк. По пути внезапно пошел дождь. Он лил с такой силой, что заметал вокруг все. Такое было редкостью в наших краях. Будто даже погода чувствовала всю ситуацию.
Вышел из машины, и взяв зонт у одного из солдат, открыл над головой Андреа. Мы прошли в особняк, застав в нем гробовую тишину. Это ударило по сердцу. Только недавно Инесс и Тина резвились здесь, их смех разлетался повсюду, а сейчас только дождь барабанил по окнам. Все собрались в гостиной. Габриэль стоял у окна. Он повернулся, когда услышал наши шаги. Каир напряженно сидел в кресле. Они с Адрианой резко сорвались с мест, увидев нас.
– Кто был на посту, когда это произошло? – перешел тут же к делу.
Андреа не стала слушать. Ее глаза побежали по каждому уголку дома, доходя до лестницы, разыскивая следы нашей малышки. Она зашагала на второй этаж. Я был готов сорваться за ней, но Дри понимающе кивнула мне, побежав за птичкой.
– Несколько парней из солдат, – начал Габриэль, – Они поехали в торговый дом на шоппинг.
– Где они? – голос набрал оттенки холодной ярости.
– На заднем дво…, – не успел Каир договорить, как ноги сами повели прочь из дома.
Прошел весь двор, прежде чем наконец оказаться на заднем. Дождь намочил все вещи и волосы. Я