– Кстати, да, – Габриэль нахмурился, глядя на меня, – Кто тебя подлатал? Ты так и не сказал.
– Андреа.
– Что?
– Серьёзно?
– Хрена себя, – это мог сказать только Каир.
– Не может быть.
– Андреа?
В унисон произнесли присутствующие. Даже Криспи загавкала, будто зная, о ком идёт речь. Это они еще понятия не имели о Тине. Пока и не будут. Для блага всех. С напряженной ситуацией в клане, Тина какое-то время останется тайной.
– Погади, – тут же оживился Тристан, – Мы сейчас об одной Андреа говорим? Твоей Андреа? – расширил он кристально чистые голубые глаза в оцепенении.
– Да, не ослышались, – не смог сдержать ухмылку, – Она нашла меня у моря почти мертвого. Помогла и позволила остаться на неделю.
– А где она сейчас? – Инесс почти подпрыгнула на месте, – Как она? Изменилась? Чем занимается? Вы поговорили? Что она сказала? – вопросы посыпались один за другим, пока я не успокоил конфетку, присев на диван к остальным.
– Да ну, Инесс, радуйся, что она его не оставила умирать там же, – махнул рукой Каир, закатив глаза.
– Черт, пять лет прошло, – прошептал Тристан, качая головой в шоковом состоянии, – Что теперь? Она в Ирландии?
Я откинулся на спинку дивана, закрывая глаза и вспоминая лесные глаза. До боли любимые.
– Что теперь? – выдохнул Габриэль, качая головой, – Он нашёл её. Думаешь теперь оставит? Господи, дай нам сил пройти грядущие испытания, – глубоко вдохнув, друг поднял взор к потолку.
Габриэль был прав. Грядут большие испытания, и я пройду все, если это поможет вернуть мою птичку. Теперь их две.
– Завтра вечером у меня вылет обратно, – оповестил я, – Не знаю, насколько это растянется, но я не прилечу без Андреа, – и без своей дочери, – А до этого времени вы все поможете мне в управлении клана.
– Есть, сэр! – отдавая честь, привстал Каир.
Все остальные рассмеялись.
– Не переживай, дружище, – подмигнул Трис, – Давно пора вернуть Андреа в семью.
***
На следующее утро собираясь в рейс, показалось, что особняк разрушится на наши головы, когда в мою комнату влетела Адриана, запыхаясь и раздуваясь подобно рыбе фугу.
– Ты мерзавец, Даниэль! – в меня полетела туфля, но я вовремя увернулся, однако она все же попала мне в задницу, – Почему, черт возьми, я узнаю обо всем последняя? – невестка замерла у порога, потирая виски, делая глубокий вдох и резко отворачиваясь на одной зеленой туфле, оставшейся на ступне, – Боже, и вправду живой, – шептала она себе под нос, тряхнув головой, будто себе не верила.
Когда, аккуратно подойдя, повернул Дри к себе, голубые глаза блестели от слез. Я улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку.
– Живой как никогда, – раскинул ладони в стороны, открывая позу, – Ну, что кинешь на этот раз?
– Просто ужасный, – отвесив подзатыльник, Адриана крепко обняла меня, все же сорвавшись на слезы, – За этот месяц я поседела хуже некуда.
– Прошу простить за причинённые неудобства, – сделал наигранный поклон, когда Адриана отпустила меня, – Где мои племянники?
Ее взгляд сделался отстранённым. Я знал о чем она думала.
– Я решу это, – заставив посмотреть прямо в глаза, приподнял ее подбородок, один за другим стирая соленые капли, стекающие по ее щекам. – Нера доверена мне Диего, я не позволю ей страдать, ты же знаешь?
– Ты жив, и с нами, Дэн. – Адриана мягко улыбнулась, кивая мне, – Теперь я спокойна за жизнь своих детей, – она медлит, прежде чем сказать следующее:
– Диего гордился бы тобой.
Слова заставили что-то неистово гореть в области сердца и глаз. Черт, это что…слезы?
– Ты здесь? Нам пора выезжать, – тараторил появившейся за углом Каир.
Его взгляд остановился на Адриане, на что та отвела взор и направилась на выход, говоря, что посмотрит, где дети.
И, черт бы все драл, если бы я не заметил напряжение в воздухе от взглядов этих двоих.
– Что между вами происходит? – не собирался ходить вокруг до около, посмотрев на Каира, замершего от поставленного вопроса, словно провинившийся мальчишка, пойманный родителями. – Мне нужен ответ. Здесь и сейчас.
Сперва Каир нахмурил брови, потом сжал губы и отвел глаза.
– Тебе правду сказать? Или соврать? – пожал он плечами, почесываю затылок.
– Думаю, если хочешь жить – соврешь, – сжал челюсть, даже не желая думать обо всем.
– Это не то, что ты думаешь. Такая ложь сойдёт?
– Черт, сейчас ты просто обязан получить от меня, – уже надвигался на Каира с кулаком, когда Адриана выбежала из угла, откуда, как оказалось подслушивала, и встала между нами.
– Опусти руки, Даниэль! – настойчиво бросила она, приняв боевую позу, – Сейчас же!
– Вы сейчас же объясните мне, что происходит, вам это ясно?
Скрестил руки на груди, внимательно глядя на обоих, что переглядывались между собой.
– Позволь мне сказать? – Каир взглядом коснулся Дри, делая шаг вперёд и загораживая ее, – Если ты дашь разрешение, я хочу попросить руки Адрианы. Здесь и сейчас. Будь уверен, мои намерения чисты, и я люблю её.
Глаза Дри стали размером в галактику. Она отдернула Каира за плечи.
– Что ты несёшь? С ума выжал?
– Оставь нас, – двумя словами заставил их замереть. Они недоумевали. Кому это я сказал? – На минуту, – кинул Каиру, и тот, понимая, ушел, невесомо коснувшись руками пальцев Дри.
Мы с Адрианой остались в комнате, и она отвернулась, сжимая свои волосы и качая головой.
– Я хотела сказать, Дэн, – с виной в голосе заговорила она, – Хотела, а потом твоя «смерть» – построила над собой кавычки, – И запросто запуталась. Я не хочу, чтобы ты думал…, – Дри закрыла глаза, глубоко выдыхая, а после открыла их и посмотрела на меня, – Думал, что я забыла Диего. Это невозможно. Он всегда в моем сердце, – она коснулась своего сердца с теплой тоской, – Но Каир…он единственный, кто оживляет меня. Единственный, кто заглушает мою боль. Мне с ним хорошо, – её лицо смягчилось, как только она заговорила о Каире, – Я не знаю, как это объяснить. После смерти Диего, я думала, что больше не смогу улыбаться. Не смогу любить, видеть жизнь такой, как прежде. Я была на грани, – слезы потекли по ее щекам, – Но он…словно глоток свежего воздуха. Впервые за семь лет я…почувствовала себе живой? – её голос понизился.
Адриана расцвела вновь. Я видел это. Впервые за долгие годы, она улыбалась. Она жила. Была живой.
– Я не в праве решать за вас, ты знаешь. – ответил спустя минуту молчания, – Если ты счастлива, счастлив и я, Дри, – подошел к ней и взял за плечи, – Диего перед смертью сказал: «пусть Дри продолжает жить». И сейчас ты делаешь это.
Дри дала полную волю слезам, вновь обнимая. Я