– Только если она купит мне шоколад, – дочь задорно улыбнулась, дернув острым носиком.
Маттис умел разговаривать с детьми. Я доверяла ему. Поэтому вышла из комнаты, оставляя их. Давно хотела начать бегать. Это помогало снять стресс и не сойти с ума. Поэтому надела спортивный костюм, взяла наушники и вышла из дома, вдыхая осенний воздух и влажность после лёгкого дождя.
Прошла лёгким шагом до аллеи. Посмотрела на часы, что пробили восемь вечера и побежала. Сперва лёгким бегом, но с каждым разом набирая все больше и больше скорости. Словно выплескивала все переживания, отдаваясь ветру и шуршанию листьев.
Сердце болело. Я пыталась не обращать на это внимание, но не могла, как и прогнать ведения до боли знакомого лица.
Даниэль.
Если бы возможно было вырвать все мысли, чтобы не вспоминать, я сделала бы.
Я забыла его. Забыла.
Бегу быстро и злобно. Лишь к одному месту. Месту, где могу выплеснуть все эмоции. Море ждало бушующими волнами. Солнце село. Было сумеречно темно. Только холодный свет луны разбавлял ночь.
Октябрь. На днях срок Даниэля истекает. Он выходит на свободу. Мысль об этом нагоняет необузданные эмоции. Я не могла разобрать. Какая-то часть меня будто радовалась этой мысли, но другая, что помнила все, словно загнанный в угол зверь, пыталась не сойти с ума. Я боялась.
Боялась того, что он придёт за мной.
Подхожу ближе к берегу. Грудь вздымается от пробежки, а внутри взрываются атомы.
В конце концов я сокрушаюсь:
– Я тебя забыла! —срываюсь на крик. Громкий и отчаянный, – Я забыла тебя, Даниэль, забыла! – вода подплыла к моим кроссовкам, – Я забыла тебя! Забыла! Забыла! Забыла…
– Я…, – делаю глубокий вдох, – Я…хочу тебя забыть! – наконец признаюсь самой себе. Морю. Природе. Пустоте.
– Я пытаюсь тебя забыть! Пытаюсь! – кричу снова и снова, пока воздуха в лёгких не остаётся.
Падаю на колени, впиваясь руками в мокрый песок. Правая рука прикасается к сердцу. Снова острая боль. Она не отпускала. Взгляд магнитом тянется к маленьким скалам с левой стороны, на которые ярко падал свет луны, благодаря чему отчётливо виднелась человеческая рука.
На секунду сердце перестаёт биться. От страха. Но я ведь не смогу оставить это так? А если этот человек ранен? Жив ли он вообще?
Начиная все обдумывать, судорожно встаю на ноги, ощущая дрожь в конечностях. Достаю телефон из кармана и включаю фонарик. До этого момента, думала, возможно все это показалось. Но сейчас, на берегу моря, среди песка и камней отчетливо показалось мужское тело. Мужчина лежал боком; его руки безжизненно обмазались песком, как и чёрный костюм, впитавший воду.
Может он просто пьян?
Присев на колени, аккуратно поворачиваю его на спину. А потом все стало белым шумом. Руки застыли на мокрой ткани пиджака. Пульс сорвался с ритма. Казалось, я забыла, как дышать.
Нет. Нет. Нет.
Этого не может быть. Мне все это сниться?
– Боже мой…, – прикрываю рот рукой, не в силах поверить своим глазам.
Даниэль.
Передо мной лежал Даниэль. Его лицо было слишком бледным, а губы посинели до ужаса, что повергло в шок. Белая рубашка покрыта кровью, хотя назвать её белой было уже невозможно.
Тело внезапно пронзило пугающее чувство страха. Руки стали дрожать.
– Даниэль, – сорвался шепот, а следом и слезы.
Позабыв обо всем, коснулась его лица, судорожно трясущимися пальцами.
Холодный. Он был таким холодным, что заплакала еще громче.
Почему я плачу? Я его ненавидела. Человека, который убил мою мать. Убил меня. Мое доверие. Мою любовь. Почему я черт возьми плачу?
Потянулась к жилке на его шее, боясь ничего не почувствовать.
Я плакала. По правде, плакала.
Надеялась никогда его не видеть. Но сейчас согласна видеть каждый день, лишь бы билось его чертово чёрное сердце.
Два пальца прижались к его шее. Тихо. Безжизненно.
– Дьявол, нет, – всхлип вырвался с большей силой.
Два пулевых ранения. Он был в воде, черт знает сколько часов. Сколько он пролежал здесь?
Разве может человек выжить после этого?
Но это же Даниэль. И как бы больно он не сделал мне, он отец Тины. Я должна его…спасти.
Руки сцепились поверх друг друга, и я поставила их на его грудную клетку, делая массаж сердца.
Один. Два. Три.
Пальцы вновь касаются его жилки. Ничего.
– Давай, черт возьми, ты должен жить, гребанный ублюдок.
Четыре. Пять. Шесть.
Снова проверяю пульс. Теперь приложив ухо к его сердцу. Опять ничего.
Слезы стекали ручейком по щекам, пока я продолжала делать одно и тоже до боли в мышцах.
Семь. Восемь. Девять.
Наклоняюсь ближе, пытаясь уловить хоть малейшее дыхание на своей мокрой коже. Пальцы ощупывают пульс. Я нажала сильнее и закричала.
Пульс был таким тихим. Словно ниточка вот-вот и разорваться. Но она была. Эта ниточка держала его здесь.
Действую рационально, когда стягиваю с себя футболку и оставаясь в одном спортивном лифе, начинаю рвать ткань на две части. Сдираю пуговицы рубашки Даниэля. Рвотный позыв не заставляет себя ждать, но я держу самообладание, прижимая обе ткани на две раны. Прямо на животе и в области ниже груди. Руки пачкаются в крови, но я постоянно тянусь к его жилке, боясь потерять.
Включив телефон захожу в звонки. На секунду хочется набрать номер полиции, но я быстро оттягиваю себя от этого. Его ранили здесь. Это очевидно. Враги. Это точно враги. Они захотят удостовериться в его смерти, и как только узнают о пребывание Даниэля в больнице, захотят закончить начатое.
Думала несколько секунд, прежде чем набрать Ленору. Она должна была помочь. Найл…он главврач. Боже, точно.
– Андреа? – её тон такой звонкий и светлый, что с трудом вериться, где я сижу: возле практически мёртвого Даниэля, в слезах и его крови.
– Нора, – голос выбивает дрожь.
Подруга тут же перебивает.
– Господи, что случилось? Где Тина? Где ты? С тобой все хорошо?
– Нет, – качаю головой, вытирая слезы, – Послушай, мне нужна твоя помощь. Необходимо приехать на наше море. Ты…ты можешь…можешь это сделать? – заикалась от холода или страха, было не разобрать, – И взять Найла?
Ленора даже не думает.
– Просто жди нас, – говорит она и сбрасывает трубку, снова погружая меня в тишину.
Взгляд касается бледного лица Даниэля. Вновь тянусь к его шее. Подсев ближе, улаживаю его голову на колени, крепко прижимая ткань к ранам. И так по кругу, пока серый внедорожник Найла с визгом не останавливается около меня.
Ленора выбежала первой, подбегая ко мне, крича